Однажды, уже под конец моей службы кинологом в исправительном учреждении, позвонила знакомая ветеринар. Она попросила посмотреть подращённого щенка от её суки породы ротвейлер. Эту девочку новые хозяева неожиданно решили отдать в хорошие руки по причине якобы повышенной агрессивности в семье. Ничего заранее не обещая, я решила сначала созвониться с этими горе-хозяевами, а потом увидеть их собаку, чтобы решить, подходит ли она нам для службы. Заводчица предупредила, что, возможно, собака плохо выращена и недостаточно управляема. Хозяева не совсем адекватны, но это проявилось не сразу, а в течение года общения с ними.

Звоню хозяевам. В ходе разговора понимаю, что заводчица права. Но собаку надо посмотреть в любом случае, ведь вязка была плановая, все дети с документами, и такие родители просто не могли дать щенка плохого качества. Как говорится, были бы кости, а мясо нарастим. Тем более что ротвейлеры не страдают отсутствием аппетита.

К этому времени мы как раз подыскивали замену нашему псу Гансу, с которым работал мой муж. Пёс уже перенёс операцию и готовился к списанию, но с его помощью мы могли бы обучить нашим премудростям и новую собаку. «А вдруг там всё хорошо, – сказал муж, – съезди и посмотри сама, пока мы с Гансом в карауле».

Не вопрос. Я поехала, не захватив никакой амуниции для собаки. Почему? Ход моих мыслей был таков: ведь я забираю собаку из дома, значит, у неё всё должно быть своё. И намордник – само собой, с ротвейлером шутки плохи. Тем более хозяева сами характеризовали собаку как агрессивную.

Приезжаю в другой район города, меня на улице встречает почти вся семья, за исключением отца. Подхожу ближе. Сидит худощавая высоконогая собака. Лишь по форме головы и окрасу угадывается порода ротвейлер. Спрашиваю: «Как зовут?» Отвечают: «Флора, Флорида по документам». Произношу кличку, псинка начинает рычать и косить лиловым глазом, прижимаясь к ногам хозяйки. Я подумала, что брать буду в любом случае, и попросила хозяев проводить нас хотя бы до трамвая, ведь до него не близко, а собака видит меня впервые, как и я её. Мою просьбу выслушали, но совершенно проигнорировали. «Забирайте как хотите, она нам не нужна».

Короче говоря, картина маслом. Поводок брошен к моим ногам. Собака сидит в ступоре. Хозяева уходят по улочке в сторону своего дома.

Пока Флора не сообразила, что её бросили самым предательским образом, я хватаю поводок и надеваю его петлю на руку. Пытаюсь оценить обстановку. Амуниция точно не подходит для такой тощей собаки. Намордник болтается у Флоры на самом кончике мордашки, местами перехвачен проволокой и совсем ей не по размеру, поводок и ошейник в таком же плачевном состоянии.

Сто раз пожалела, что ничего не захватила из питомника. Но выхода нет, собаку надо тащить к трамваю, пешком полгорода мы с ней точно не осилим. Конечно же, дело не в её физической подготовке, просто в любой момент она может от меня удрать в неизвестном направлении, потом ищи-свищи. Как я буду смотреть в глаза своей знакомой, если так глупо профукаю щенка?

Пытаюсь спуститься с новым питомцем с горки, чтобы добраться до остановки трамвая. Флора упирается, что вполне естественно в такой абсурдной ситуации. Потом падает на бок, скребёт намордник, пытаясь его сорвать. Ну что делать? Резко перехлёстываю поводок ей под брюхо и волоком увлекаю вниз. Нелёгкая тут же несёт навстречу очередных «адвокатов», которые возмущены тем, что я травмирую собаку: какая она несчастная, какая я плохая хозяйка, и прочая обывательская дребедень. Не стала объяснять, что знаю эту бедняжку всего десять минут из её почти годовалой жизни, всё равно ведь не поверят. Хорошо, что на нашем пути было не много таких «знатоков».

Дотаскиваю Флору до шоссе, кое-как преодолеваем его, и – опа! – собака делает кувырок через голову и оказывается на свободе. Поводок отстегнулся и упал на землю, намордник улетел в противоположную сторону. А рядом, на шоссе, безумное автомобильное движение – лето, вечер пятницы.

У меня перед глазами сразу возникла картинка: Флорида прыгает на шоссе, удар, растерзанное тело сбитой собаки, проблемы с заводчицей и скандал с мужем. «Держись, прорвёмся. Этого не должно произойти», – мелькает в уме. Я же кинолог, чёрт возьми! Надо срочно выпутываться, а времени на раздумья нет. Как всегда, буквально за доли секунды всё решили опыт и находчивость.

Я быстро поднимаю поводок и пристёгиваю зазевавшуюся от растерянности собаку. Другой рукой хватаю намордник и даю волшебную команду: «Гулять! Гулять, моя девочка!» После этих слов девяносто девять собак из ста делают то, что сделала моя новая подопечная: она подскочила, натянула поводок и ринулась впереди меня по улице. Только и оставалось, что стимулировать её движение вперёд и на приличной скорости нестись по тротуару.

В таком ритме мы чудом перемахнули два моста – через железную дорогу и через реку, – практически не сбавляя темпа. До сих пор удивляюсь, как я умудрилась бежать по дороге со скоростью молодого ротвейлера. Но у меня не было выбора, ведь собака осталась без намордника, а это чревато последствиями. Знаем, проходили с другими псами, у меня до сих пор шрамы на руках.

Теперь нужно сделать самое сложное: посадить девчонку в трамвай. Как известно, крупных собак без намордников не возят общественным транспортом. А как его надеть, если ошейник, во-первых, мал по размеру, во-вторых, Флора рычит, когда я подношу его к морде?

Но Бог услышал мои молитвы. На остановке сидел мужичок слегка подшофе, видимо, с мясокомбината, судя по целому пакету сосисок, – в то время зарплату часто выдавали продукцией. А ведь наши русские мужики под хмельком часто бывают необычайно щедры. Мой спаситель спросил: «А что собака-то у тебя такая худая, служивый? (Я была в форме с погонами прапорщика.) Кормить надо лучше. Сосиску-то она будет?» Вслед за вопросом в нашу сторону полетели сосиски. Ух, на какую высоту прыгнула за подарком Флора! Однако я сумела проявить ловкость и перехватила сосиски в воздухе раньше неё.

Вы видели глаза голодного ротвейлера? Я увидела их буквально перед своим носом. Но теперь удача была на моей стороне. Я начинила намордник кусочками сосиски и приготовилась надеть его на Флориду. Но не успела – как раз подошёл трамвай. Дала собаке команду «вперёд», и мы вместе влетели в вагон.

Позже выяснилось, что хозяин Флоры был водителем автобуса и брал собаку с собой. Мне снова крупно повезло – собака не боялась транспорта.

Контролёр спросила, почему собака без намордника, а я торжественно надела Флоре на мордашку намордник, полный сосисок. Нам обеим несказанно повезло! Так и ехали: собака издавала комические чавкающие звуки, зато мы соблюдали все правила перевозки.

Доехали до своей остановки, не снимая намордника. Потом весело добежали до учреждения, прошли КПП. Весь караул уже был в курсе, что я везу замену Гансу.

Спрашиваю у дежурных, где мой муж. Отвечают, что в караулке. Летим туда, я открываю дверь.

Дальше на глазах у всего караула случилось нечто невероятное. Это была любовь с первого взгляда. И ничего, что я больше часа тащила эту собаку по жаре, она даже не оглянулась и ни разу обо мне не вспомнила. Муж только спросил, как зовут новое чудо. Когда он повторил за мной её кличку, Флора прыгнула круче, чем полчаса назад за сосисками. Буквально с места, от двери, через всю караулку! Обняла мужа за шею, намордник отлетел в сторону. Собака стала жадно лизать лицо абсолютно незнакомого ей человека.

Так она обрела самого любимого хозяина на всё время своей службы.

В это трудно поверить, но с той самой минуты Флора прикипела к кинологу всей своей собачьей душой. Она была готова для нового хозяина на всё, и даже больше. Терпела Ганса в одном вольере с собой, лихо гоняла заключённых, обожала играть в мяч, так же высоко и далеко прыгала, освоила навык поиска по следу, всюду ходила за хозяином.

Мы оформили собаку как личную. Много ездили и занимались с ней на сборах. Они с мужем участвовали в соревнованиях по профильной дрессировке.

На последних наших соревнованиях, где я была уже в составе судейской бригады, Флора оказалась единственной собакой, взявшей сложный след среди шести младших кинологов с собаками. А ходили разговоры, что ротвейлеры плохо берут след. Ну, это смотря какие! Флора ни разу не подвела, а сослуживцы побаивались её, ведь за хозяина она могла порвать любого в буквальном смысле этого слова.

Потом у Флориды родились чудесные щенки, большая часть которых получила титулы и отличные оценки на собачьих выставках. Некоторые из её щенков позже служили в милиции.

Когда мы с мужем развелись, я уже вышла на пенсию по выслуге лет. Новая подруга не разрешила бывшему держать Флору дома, а отвезти свою любимицу к матери в деревню он не рискнул. Пришлось продать боевую подругу охранникам в коттеджный посёлок. Решение было принято, собаку пристроили.

Но до сих пор мой бывший смахивает слезу, когда вспоминает свою Флору, радость службы с ней и это непростое своё решение.