– Нина, вы родились в Рыбинске, в музыкальной семье – отец, Аркадий Шацкий, возглавлял джаз-оркестр «Радуга». Значит ли это, что ваша судьба была предопределена?
– Очень сложно понять, что же всё-таки было предопределено в моей судьбе. Папа считал, что я от рождения недостаточно талантлива. Ведь он работал со многими музыкантами и вокалистами, отбирал людей, которые одарены от рождения. У меня имелось много достоинств. Однако большая музыкальная даровитость отсутствовала. Да и всё, что касалось теории музыки, давалось с большим трудом. Но при этом отец видел – его дочь амбициозна и стремится на сцену. Если бы я пела где-нибудь в самодеятельности, все бы думали, что это хорошо, но у отца была установлена высокая планка по отношению к коллективу, и ко мне в том числе.

– Получается, что с детства вы были захвачены музыкой и сами к этому стремились?
– У меня не было альтернативы. Училась я посредственно. Не могла дождаться, когда закончатся уроки, чтобы ехать в Дом культуры, где находилась база папиного оркестра и где меня ждала мама. Я просто жила там, вся жизнь проходила на работе у родителей. Поэтому мне сложно с чем-то сравнивать, было так, как было.

– Ваше сценическое имя – Нина, но по документам оно звучит иначе.
– По документам я – Нинель, а дома меня всегда звали Ниной. Но когда новые знакомые узнают моё настоящее имя, часто называют Нинелью.



– Бывали ситуации, когда имя Нинель могло бы вам пригодиться?
– Не могла предположить, что меня станут путать с драматической актрисой Ниной Шацкой-Филатовой. Возникают ситуации, когда прихожу на запись интервью, и пресс-служба предоставляет информацию, где я указана как актриса Шацкая-Филатова. В интернете рядом с моим интервью могут разместить фото уважаемой мною актрисы. Вот здесь как раз и пригодилось бы имя Нинель.

– Вернёмся в прошлое. Расскажите, как в дальнейшем складывалась ваша жизнь?
– В Рыбинске я училась в самой престижной школе с углублённым изучением английского языка. Но из-за инфантильности была самой последней по успеваемости. Мне нравилось читать книжки, и я не задумывалась над тем, что будет дальше. Когда окончила школу, родители узнали: в Питере есть учебное заведение, связанное с культурой, но не от Министерства образования, а от профсоюзов. Однако, чтобы туда поступить, требовался стаж работы. Я год работала заведующей сельским клубом при мукомольном заводе под Рыбинском, ездила туда каждый день. Конечно, родители могли сделать мне нужную справку, но у них была принципиальная позиция: жить честно.

– Чем вы там занимались?
– Готовила аннотации к кинофильмам, продавала билеты, проводила вечера ветеранов. Мне было интересно, и это хорошая школа жизни. В восемнадцать лет я уехала из Рыбинска в Питер. На последнем курсе Гуманитарного университета профсоюзов, в котором училась, поступила в студию Мюзик-холла, откуда меня выгнали за профнепригодность. Думаю, руководитель не воспринимала меня всерьёз, и я оказалась в очень тяжёлом положении: не могла устроиться на работу, да и прописаться в Питере было сложно. В результате получила серьёзную психологическую травму. И только благодаря поддержке родителей смогла это пережить. Чуть позже устроилась в одно из лучших варьете. Но жила в ужасных условиях, буквально в трущобах.

– Как вы подбираете репертуар? Ведь джаз и народные песни требуют разных тембров голоса.
– Пою то, что мне нравится, и не задумываюсь об этом. Во время концертов люблю разговаривать с публикой и однажды рассказала, что у меня был заветный список песен, ещё в детстве я мечтала их когда-нибудь исполнить, но они казались мне недоступными. Эти песни требуют вокального мастерства и эмоциональной зрелости. Но со временем я их исполнила благодаря программе «Романтика романса». Когда находишь старые ноты малоизвестных песен, то, разбирая их, привносишь что-то своё, и они становятся частью твоего репертуара. А сегодня в магазине можно найти большое количество различных партитур – выбирай и пой.

– Чему вы отдаёте предпочтение в творчестве?
– Предпочтений нет. Для меня романс – не романс. Часто слышу упрёки от знатоков: мол, романсы или джаз так не поют. Но у меня своя манера исполнения, мне так удобно, поэтому не обращаю внимания на упрёки. Раньше у нас не существовало таких программ, как «Голос», надо было где-то искать себе место, и практически все исполнители прошли через рестораны. А там приходилось петь песню так, как она звучала в первом исполнении, то есть содрать один в один. Но мне не хватало усидчивости. Так и выработалась своя манера, потому что было лень становиться чьей-то копией.

– Кстати, о «Голосе». Ведь вы пришли туда, будучи заслуженной артисткой, профессионалом. Своим участием в этом шоу вы хотели наверстать то, что было недоступно вашему поколению раньше? Или разрушить некий стереотип, показать, что зрелый возраст – не помеха для открытия новой страницы в творчестве?
– У моего «похода» несколько причин. В том числе и одна из тех, что вы назвали. Моё поколение было лишено таких проектов, а это очень интересный опыт. Но главное – реальная возможность быть услышанной огромной аудиторией. Для начинающего артиста, ещё не имеющего своего ярко выраженного лица и репертуара, это тоже имеет значение, но совершенно не гарантирует стабильного успеха и определённости. А для уже сложившегося артиста невероятно важно быть просто услышанным огромной аудиторией Первого канала. Другой такой возможности нет. Теперь часто читаю в письмах и комментариях в социальных сетях, что даже сторонники музыкального стиля, который я проповедую, раньше ничего обо мне не знали. А многие говорят, что, даже слыша имя, не представляли, чем я занимаюсь. Теперь эти люди благодарят проект за знакомство со мной.



– Что планируете после «Голоса»?
– Недавно состоялся мой большой концерт. Это первый сольный концерт с симфоническим оркестром после проекта «Голос». Я бы назвала его гала-концертом. Прозвучали песни совершенно разных жанров: русские народные, романсы, хиты советской эстрады, вечно молодые западные шлягеры. Но главная особенность – участие людей из моей команды с «Голоса», замечательных артистов и вокалистов.

– В одном из интервью вы сказали, что исполняете «музыку для взрослых». С одной стороны, это и так понятно: романсы о любви – не детская тема. Но что именно вы вкладываете в эти слова?
– Зрелость может наступить и в раннем возрасте. Сами тексты требуют осмысленности, опыта переживания. Считаю себя певицей глубоких чувств. Мне интересна аудитория, способная переживать. Девочка, у которой была ранняя серьёзная любовь, тоже способна понять, о чём я пою. Но должна существовать и лёгкая музыка. Я, например, танцевать люблю.

– Вы часто бываете за границей. Пели для потомков белой эмиграции, а также для королевских особ. Пожалуйста, расскажите, как это было.
– Действительно, я выступала в Париже для потомков белой эмиграции, в частности для Шереметевых. В этом концерте мне аккомпанировал на балалайке потомок Трубецких. Оказалось, у него такое хобби, ему очень нравится этот инструмент. Что касается королевских особ… Случилось так, что меня пригласили выступить для испанского короля Хуана Карлоса Второго. И я побыла в гостях у короля племени консо на юге Эфиопии. Король показал мне фотографии и с гордостью рассказал, что у него гостил принц Монако.

– Чем же можно покорить такую публику? Что им больше понравилось из вашего репертуара?
– Это был не концерт, скорее мы слушали лекцию короля о том, как живут его соплеменники. И я просто спела ему русскую народную песню, он был тронут. Во всех племенах слушали очень внимательно.

– Вы родились под знаком Тельца, как-то ощущаете на себе его влияние?
– Очень ощущаю. Я родилась ещё и в год Лошади. Поэтому чувствую себя «живым транспортом», оба эти знака как бы ведут меня, я иду своей дорогой. Упрусь рогами, как Телец, и продолжаю двигаться дальше. Иногда понимаю, что тяжело, но не могу отказаться от того, что задумала.

– Как поддерживаете физическую форму? Посещаете ли спортзалы?
– Я всю жизнь увлекаюсь спортом. И была посетителем самых первых спортзалов, которые открывались в Москве. Занималась долго и регулярно. А потом, побывав в Индии, поняла, что мне нравится йога, но как гимнастика, а не как философия. У меня там был учитель, который показал комплекс упражнений, теперь делаю их дома. К тому же мне нравится индийская медицина. Вообще, я очень люблю Индию и Африку.

– А как переносите их жаркий климат?
– Там нет жары. В Африке, в Кении и Танзании, бывает очень холодно летом. По утрам там заморозки, а днём – до двадцати градусов тепла. Жарко – в пустыне Сахара.

– Кто сегодня составляет вашу семью?
– Многие женщины, у которых есть мужья и дети, не могут сказать, что они счастливы. Глава нашей большой семьи – мама, папы нет уже шестнадцать лет. Мои подруги всегда называли её «мама Таня». Она умеет всех объединить. У меня есть старший брат, у него – трое сыновей и двое внуков. Мы все близко общаемся. Это помимо того, что я самодостаточна и не чувствую себя одинокой. Считаю это очень важным.

– Успешным женщинам трудно найти верного спутника, построить семью. Что вы думаете по этому поводу?
– Я не всегда была успешной, долго оставалась невостребованной. Просто так сложилась жизнь, что в самом начале ни слава, ни любовь на меня не обрушились. Оглядываясь назад, могу сказать: никогда не готова была пойти на компромисс и жить с человеком, которого не люблю, просто для того, чтобы устроить свою жизнь. Бывали ситуации, когда, образно говоря, начинала сходить с ума на втором часу общения. Если человек мне не нравится, то впадаю в депрессию. Характер у меня непростой, поэтому не было шанса пойти наперекор своим чувствам.

– Вы любите тусовки?
– Это ярмарка тщеславия. Туда принято себя носить. Конечно, когда я только начинала карьеру, хотелось попасть в этот круг модных и знаменитых. Но со временем поняла, что мне там скучно. Поэтому сегодня спокойно обхожусь без них.

– Как относитесь к благотворительности? Кому стоит помогать, и что вы вкладываете в это понятие?
– Если есть возможность помогать, то надо помогать всем, кто в этом нуждается. Не могу сказать, что активно этим занимаюсь, но коль меня приглашают спеть в каком-нибудь благотворительном проекте, не отказываюсь. Люблю петь для одиноких пожилых людей. Понимаю, что действительно приношу пользу, ведь этим людям не хватает общения.

– У такой серьёзной певицы и рассудительной женщины наверняка найдётся история, которая заставит читателя улыбнуться.
– Я беседовала с одной милой девочкой-журналисткой. Показалось, что меня внимательно слушают. У меня не было времени читать и вносить правки в интервью. Газетка была простенькая, я подумала – ничего страшного не случится, если не посмотрю интервью до публикации. А оно начиналось с вопроса: «Вы помните свою первую песню?» «Конечно, помню. Она называлась «Слушайте, если хотите». И на одном из мероприятий друзья дали мне эту газету, я открыла и прочла: «Моя первая песня называлась «Кушайте, если хотите». (Смеётся.)

– Недавно вышла ваша книга «Жажда жизни». Пожалуйста, расскажите, как возникла идея её написания и о чём она.
– Первый тираж книги был издан ещё два года назад, но буквально на днях вышел второй. И это счастье! «Жажда жизни» – мои путевые заметки о пребывании в шестнадцати странах, щедро оформленные моими же фотографиями. Это даже можно назвать фотоальбомом с подробными рассказами о моих впечатлениях, историями от гидов. Там есть несколько сказок, родившихся в процессе знакомства с людьми, бытом и животным миром Африки, Индии, Японии, Исландии… Из максимально отдалённых от цивилизации мест.

– У вас есть мечта?
– У меня их много. Всё, что задумываю, сбывается. Мои мечты притягивают обстоятельства. Например, я мечтала исполнить песню из фильма «Сибирский цирюльник» режиссёра Никиты Михалкова. Она не вошла в фильм, но на одном из концертов её исполнила Лариса Долина. Я слушала и понимала, что хочу её спеть, хотя для меня это сложная вещь. А спустя несколько лет познакомилась с композитором Эдуардом Артемьевым и сообщила о своём желании. Он подписал мне ноты, но когда я открыла партитуру, поняла, что, видимо, не справлюсь – очень сложная музыка. Отложила ноты и подумала: «Наверное, не в этой жизни». Однако спустя несколько лет мне позвонили и предложили спеть эту песню на юбилее Михалкова. Я не сразу справилась, настолько сложный материал, чуть ли не в буквальном смысле билась о стену. Но в тот вечер в зале сидели мэтры, некоторые из них меня знали, а кто-то на протяжении многих лет не воспринимал как серьёзную певицу. Выступление перед ними – мой личный Эверест, который я покорила.

– Нина, говорят, быть счастливым и чувствовать себя счастливым – разные понятия. Что вы об этом думаете?
– Существует поговорка: лучше быть, чем слыть. Я совершенно с ней согласна. В жизни лучше быть, чем слыть. Быть, а не казаться!