После долгих поисков обосновался в охотничьей сторожке на берегу озера. Озеро большое, но неглубокое. Его можно пройти вброд, вода едва доходит до пояса. И ещё оно просто кишело рыбой. Батюшка рассказывал – та не боялась человека, а наоборот, как только он входил в воду, большие рыбины подплывали и тыкались в него головами. Наверное, так по отношению к человеку ведут себя животные в раю. Отец А. говорил, что не мог есть рыбу, невозможно было обмануть доверчивость этих бессловесных созданий.

А однажды к нему в избушку пришёл котёнок. Отшельник удивлялся, откуда он появился в таком удалённом месте? Тот прижился и остался с монахом. А со временем из котёнка вырос огромный и сильный кот. Кот охотился в лесу, но неизменно возвращался к своему хозяину. Однажды, когда отец А. заболел, что и подняться не мог, Буба, так звали кота, стал приносить ему молодых зайцев. Зайдёт в избушку и стоит перед монахом с добычей в зубах, пока тот не возьмёт зайца в руки.

Так и прожили человек и зверь вдвоём в глухих карельских лесах десять долгих лет, и ещё бы, наверное, жили, если бы не прознал об отце А. игумен ближайшего монастыря. Нашёл он подвижника и просит:
– Ты, батюшка, человек духовный, старец и по виду, и по возрасту. Помог бы нам. Наш монастырь совсем бедный, и живём вдалеке от остального мира, паломников нет. А вот если бы мы людей к тебе направляли, вроде как ты от нашего монастыря здесь, в скиту, отшельником живёшь. Нам бы полегче стало. Помоги, батюшка.

Отец А., человек доброй души, согласился. Сперва народ к нему небольшими группами через лес пробирался, а когда дорогу от монастыря наладили, так пошли к отцу А. уже и автобусы с паломниками. Батюшка людей принимал, общался с ними, молился. Такая вот благодать посетила древнюю карельскую землю.

И всё бы славно, если бы не Буба. Зверь, прагматически оценивший ситуацию, понял, что не только соседний монастырь может получать дивиденды со старца, но и он сам – на правах особого друга. Короче, кот теперь первым встречал автобусы с паломниками и занимался тем, чем обычно занимаются цыгане. У Бубы открылся настоящий талант. И так у него ловко это получалось, что поток паломников в скит ещё увеличился. Народ уже не столько хотел пообщаться с батюшкой, сколько поглазеть на любопытное явление: огромный кошак – артист оригинального жанра, разделивший уединение со старцем. Особое умиление у паломников вызывал номер, когда Буба, сыто вытянувшись на траве, с ленивой наглостью делал отъезжающим лапкой.

Нормальным явлением стало попросить старца помолиться о близком человеке, приложив к записке десяточку, и тут же добавить 50 долларов на то, чтобы Бубочка не голодал.

Люди спрашивали: «Батюшка, что вы любите? Что вам из мира привезти?» Отец А. неизменно отвечал: «Везите мадеру». Почему мадеру? Он и сам не знал, сказал первое, что в голову пришло. Наверное, для смирения – пускай люди думают, будто отшельник пьющий. Но вино везли исправно. Весь подвал в сторожке оказался забит бутылками с мадерой.

Вызывающее поведение «друга» со временем стало всё более нестерпимым. Батюшка, как рассказывали, даже грешным делом возревновал к животному: мол, к кому из нас люди едут – к тебе или ко мне? Наставление получить или на твой цирк поглазеть? «Вот как искушал лукавый», – вздыхал потом отец А.

Вернувшись на большую землю, батюшка в одиночку восстановил церковь, в которой теперь и служит. А пришедший ему на смену подвижник передавал благодарность:
– После тебя, отче, такая зима выдалась суровая, что если бы не твоя мадера, замёрз бы наверняка.