Отцы-сочинители

«Волшебная сила искусства» состоит из трёх историй. «Мстители из 2 «В» – о том, как младшеклассники пошли в кино и помогли «неуловимым» победить «белых». «Здравствуй, Пушкин!» – о подростке, который, объясняясь в любви однокласснице, заново «сочинил» стихи Пушкина. А «Волшебная сила искусства», давшая название фильму, – о скромном актёре: прикинувшись расхристанным уркой, он пришёл к своей бывшей учительнице как бы по объявлению об обмене и помог усмирить её наглых соседей по коммуналке.

Показ «Волшебной силы…» по телевидению был сродни эффекту разорвавшейся бомбы. Причём главным образом благодаря третьей истории, где до колик смешил публику Аркадий Райкин. Вовлечь в эту затею знаменитого артиста сумел режиссёр Наум Бирман. Он уже ставил спектакли в Ленинградском театре миниатюр – вотчине Райкина, так что народный артист СССР ему доверял. Да и сотрудничество с блестящим писателем Драгунским, написавшим сценарий картины, Райкин не считал зазорным.

Кстати, Виктор Драгунский был замечательной личностью. Родился он в Нью-Йорке, в семье эмигрантов из Белоруссии… которые вскоре вернулись в Советскую Россию! Будущий писатель с детства мечтал стать наездником, виртуозно освоил профессию шорника, а в седле сидел по-кавалерийски щеголевато – недаром же носил «гусарскую» фамилию.

В 1930-е Драгунский выучился на актёра, во время войны пошёл в ополчение, а в послевоенные годы создал собственный мини-театрик «Синяя птичка». В 1959-м Виктор Юзефович Драгунский заслужил безусловное обожание малышни, сочинив смешные и трогательные «Денискины рассказы», написанные от лица маленького мальчика.

Режиссёр Наум Бирман – тоже интересная фигура. Его отец работал с академиком Павловым и занимался гипнозом. Он хотел, чтобы сын стал продолжателем профессии, но Наум взбрыкнул: предпочёл гипнотизировать людей своими добрыми кинокартинами – такими как «Учитель пения» и «Шаг навстречу», «Воскресный папа» и «Трое в лодке, не считая собаки».

«Волшебная сила искусства» была третьей картиной Бирмана, до этого он дебютировал в кино детективом «Авария», а также снял замечательный фильм о военных лётчиках «Хроника пикирующего бомбардировщика». Именно на «Хронике…» начинающий кинорежиссёр встретился с достойным профессионалом – оператором Александром Чировым, которого пригласил снимать и «Волшебную силу искусства».

Очень достоверные артисты

Бирман любил порядок и стремился избежать любых трений на площадке. Он был строг, но обладал отличным чувством юмора. Артист по первой профессии, Наум Борисович создал своим подопечным все условия для творчества. Между прочим, этот режиссёр уже успел прославиться тем, что делал много дублей. Участники некоторых его картин даже обижались на него: шутка ли, 12–15 раз повторить одно и то же! Помимо досады, такое количество дублей влекло перерасход плёнки и, соответственно, лишение премии…

Впрочем, в случае с «Волшебной силой искусства» до 15 дублей (и соответственно – до штрафных санкций) дело не дошло. Отчасти потому, что фильм считался «детским», а значит, на него отпускали больше плёнки.

В этой картине впервые сыграла Людмила Сенчина, позже ставшая любимой певицей миллионов. Поначалу девушка держалась скованно и очень беспокоилась, что плохо выйдет на экране.

А вот Нина Ургант была к 1969 году опытной профессионалкой. После дебюта в роли вертлявой Олечки из «Укротительницы тигров» на её счету уже имелись очень значительные образы женщин с трудной судьбой («Мать и мачеха», «Я родом из детства», «Вступление»). О таких говорят: очень достоверная актриса. Как истинная прима, Нина Николаевна порой отпускала колкости в адрес съёмочной группы, если что-то не ладилось. При этом с детьми – а она играла маму мальчика из второй новеллы – актриса обходилась чутко и бережно.

На роль интеллигентной учительницы, третируемой соседями, Бирман приглядел Ирину Гошеву из московского МХАТа. Зато замечательная парочка её зловредных соседей нашлась в Ленинграде. Толстопузого Мордатенкова играл актёр БДТ Павел Панков, а роль его жены исполнила колоритнейшая Анна Лисянская. Эта артистка с шести лет играла на сцене. В разное время у Анны Григорьевны были замечательные комедийные кинороли, но это не мешало ей время от времени светиться в «ответственных» ролях. Так, в 1957-м Лисянская сыграла Марию Ульянову из «Рассказов о Ленине», а в 1966-м – аж Надежду Крупскую в кинофильме «Ленин в Польше»!

В атмосфере творческого легкомыслия

Съёмки «Волшебной силы…» заняли 40 дней. По тем временам считалось, что это быстро – тем более для фильма с участием детей.

В первом сюжете оператор Александр Чиров ловко управился с беспокойными школярами: усадил ораву малышни в конференц-зале «Ленфильма», поколдовал со специальным освещением в затемнённом помещении и запустил «Неуловимых мстителей». Так что удалось заснять подлинные реакции школьников на захватывающий кинофильм.

А вот с новеллой с участием Райкина возникла проблема. Чиров рассказывает: «Обычно по ту сторону камеры располагается человек пятнадцать. Художник, оператор, помощники, костюмеры, осветители… При этом Райкин хотел снимать синхронно – без последующего переозвучания, чтоб не потерять ни одной интонации, ни малейшей нюансировки. Однако стоило ему начать работать, как раздался оглушительный хохот, так что синхрон пошёл насмарку. Даже я за камерой прыснул – не мог себя сдержать. В общем, пришлось выгнать всех из павильона: по мою сторону камеры остались гримёр, помреж, я и Бирман. Только в таком составе съёмка с участием Аркадия Райкина могла состояться».

Любимого комика сняли всего за четыре дня, причём работали по ночам – это было связано с его занятостью. Аркадий Исаакович был человеком упрямым, временами его что-то не устраивало. Предположим, нужно ставить свет, но он, ссылаясь на нездоровье, отказывался: «Возьмите дублёра, ставьте на нём – пусть ходит по мизансцене».

Между прочим, незадолго до съёмок в этой картине Аркадию Исааковичу хорошо потрепал нервы Григорий Романов – всесильный «хозяин» Ленинграда. Борьба измотала сердечника Райкина. Впрочем, группа об этом ничего не знала. Тем не менее все выказывали артисту безусловное почтение.

А вот Пётр Панков вёл себя очень покладисто. Вспоминает оператор Чиров: «В отличие от Райкина, Панков был настоящим балагуром. При этом очень любил актёрское дело и смиренно терпел, когда на него ставили свет, развлекая съёмочную группу байками о своих приключениях на других картинах. Бывало, работа стопорилась, и тогда артист говорил: «Ну, конечно же, я побуду, если нужен, – только попросите, чтоб мне чаю принесли». Он был безотказным».

Кстати, Панков не возражал, когда Райкин, пугая его зловредного героя, оттягивал пижамную резинку и выливал ему в штаны воду из чайника. Оба были очень азартны, профессиональны и получали удовольствие от партнёрства. Сегодня сказали бы – настоящий драйв!

Драматичный момент был связан с участием в фильме Анны Лисянской. Оказывается, мужественная и озорная актриса только что перенесла операцию на глазах и почти ничего не видела. Сниматься это не помешало, зрачок был подвижен, так что Бирман взял её в картину и не прогадал, получив для фильма смачнейшую стервозу – именно такую, какая и требовалась.

Глазки маленькие, морда – во!

Когда картина была закончена, худсовет «Ленфильма» внёс свои замечания. Оказывается, в главной новелле была такая задумка: когда Райкин произносил за кадром «Здесь огурчики засолим» или «Там поставлю мамин сундучок», в кадре появлялись эти воображаемые сцены, что делало фильм более кинематографичным. Но худсовет почему-то высказался против, и Бирман, не особенно сожалея, убрал эти кусочки.

Ещё большей потерей для «Волшебной силы…» стало изъятие целой новеллы «Таланты и поклонники». Оказывается, сначала фильм состоял не из трёх, а из четырёх историй. В четвёртой снимался всеобщий любимец Павел Кадочников. Артист увлекался моржеванием, и на этом строился эксцентрический сюжет. Герой Кадочникова выходил из театра, а на него набрасывались влюблённые поклонницы. Преследуя кумира, девушки буквально рвали его одежду на сувениры. Артист спасался в машине и выезжал на невский лёд у Петропавловской крепости. Сдирая костюм и рубашку, Павел Петрович нырял в прорубь, а девицы после долгого ожидания совершенно очумевали, когда вместо любимого артиста из проруби выныривал закоченевший усатый морж!

Увы, «Таланты и поклонники» не понравились министерству культуры из-за излишней эксцентричности. А главное – из-за того, что таких беспардонных поклонниц у нас якобы не бывает.

Хотя «Волшебная сила искусства» и была заказана телевидением, предполагалось, что она пойдёт и в кинотеатрах. Но после сокращения фильм составил всего 1 час 6 минут. Для кинопроката это, как теперь говорят, неформат. Так что фильм попал только на телеэкран, зато имел колоссальный успех. Дети и взрослые с удовольствием повторяли вкусные фразочки: «Молчи, старый таракан, в лоб захотел?» Или: «Здесь корыто повешу. А тут – моциклет». Или: «Старшой-то мой, Альбертик-то, что отмочил?..» Или: «А здесь пелёнки будут висеть, моими внуками подписанные». Или: «Зачем хаять? Баба красивая – глазки маленькие, морда – во!..»

«Инфарктами нас не испугаешь!»

Неизвестно, посмотрел ли Виктор Драгунский «Волшебную силу…» в законченном виде, но отснятым материалом он остался доволен. Увы, на рубеже 70-х годов автору сценария было не до кино. Ещё в 1969-м у писателя случился микроинсульт. Доктора выводили его из тяжёлого состояния, друзья доставали заморские лекарства. «Но характер Виктора менялся, – вспоминает вдова. – Иногда мне становилось страшно. Он раздражался по любому самому пустячному поводу, был несправедлив, обидчив, часто кричал, чего раньше никогда себе не позволял, а потом умолял простить его».

И пошло-поехало. Утомительное лечение, длительные диеты, пребывание в больницах и санаториях… На бедном Драгунском испытывали новые препараты, снижали давление настолько, что он терял сознание, а однажды занесли инфекцию: случилось заражение крови. Свой последний Новый год Виктор Юзефович встречал вдвоём с женой Аллой, которая до последнего момента уверяла, что вот-вот приедут друзья и всё будет как прежде. Но в новогоднюю ночь с 1971 на 1972 год Драгунских не навестил ни один человек. В наступившем году писатель умер. Ему было всего 59.

Не очень-то везло в начале 70-х и Аркадию Райкину. Пробивая острую сатирическую программу, он пережил острейший сердечный приступ в кабинете одного высокопоставленного чиновника. Выносили его из кабинета на носилках, а вслед летели слова партийного циника: «Инфарктами нас не испугаешь!» Восстанавливаться пришлось года два, однако артист выздоровел, перебрался из неприветливого Ленинграда в Москву и, прожив ещё 17 лет, передал в руки сына Константина свой театр, который теперь называется «Сатириконом» и носит имя Аркадия Райкина.

Оператор фильма Александр Чиров снял вместе с режиссёром Наумом Бирманом восемь фильмов, но со временем их пути разошлись. Сегодня Александр Викторович по-прежнему живёт в Петербурге и учит операторскому мастерству студентов.

Нина Ургант долго оставалась одной из ведущих актрис Ленинградского академического театра драмы имени А.С. Пушкина (ныне – Александринский) и дожила – дай ей бог здоровья и сегодня! – до всенародного телеуспеха своего внука Ивана.

Павел Панков умер в начале 70-х, зато Анна Лисянская застала перестройку, а в 90-е испытала вторую творческую молодость. Она сыграла моноспектакль по пьесе Жванецкого «Одесская свадьба», успела поработать с молодыми кинорежиссёрами. Правда, проблемы со зрением не отступали, и в конце концов Анна Григорьевна переехала в Израиль в надежде сделать новую операцию. Там и умерла в 1999-м. Обидно, что, хотя зрители её и обожали, но начальство хамски игнорировало. Ярчайшая актриса уровня Фаины Раневской, работавшая с такими китами, как Ромм и Эрмлер, Донской и Столпер, не заслужила в глазах чиновников даже звания заслуженной артистки РСФСР.

Дядя Райкин, помогите!

Но пора внести в это грустное «послесловие к фильму» позитивную нотку. Журналист А. Левиков свидетельствует, что однажды Аркадий Райкин получил письмо от 10-летнего мальчика из города Уральска. Тот писал: «Дядя Райкин, я видел по телевизору, как вы помогали своей учительнице…» Ребёнок спрашивал: не мог бы артист помочь и его маме: «Она не может играть со мной и моим младшим братишкой, потому что очень устаёт, у неё болит сердце. Не поможете ли вы моей маме? Нет ли у вас знакомого врача?»

Аркадий Исаакович позвонил профессору Сыркину, который лечил его самого, и тот согласился принять в клинику мать доверчивого ребёнка. Райкин позже вспоминал: «Пока она лечилась в больнице, муж её жил у нас. Когда выздоровела, они уехали. Он шофёр. Милые люди оказались, сердечные и удивительные какие-то… Мальчик прислал мне позже письмо, сообщил, что маме лучше, что мама здорова, работает, спасибо».

Поразительно, что титулованный актёр и всеобщий любимец не зачванился, а сумел и в жизни встать вровень с той самой волшебной силой, творящей добро.

Получается, что волшебная сила искусства – вовсе не прекраснодушная фантазия. Иногда она и в нашей чумовой реальности действует.