Белой завистью завидую людям, которые любят и умеют спать. Вернее даже – не спать, а засыпать. Потому что это великое искусство, вырабатываемое годами. Или уж просто от природы дано человеку.

Иногда тебе нужно, просто необходимо лечь и выспаться, ты же знаешь, что предстоят тяжёлая работа или дальняя поездка. Ложишься, а сон не идёт. Пять минут, десять, час, два. В итоге встаёшь усталый и разбитый и тащишься на работу, а там… Ну, понятно.

Вот у меня всегда так: ни за что не усну, если знаю, что обязательно надо. Словно какой-то блок в сознании включается, мысли всякие в голову лезут.

Когда в армии служил, естественно, ходил в караулы. Там как: два часа стоишь на посту с автоматом, потом два часа сидишь читаешь устав и потом два часа тебе дают поспать. Ни разу за всю службу я не спал в караульном помещении, никак не удавалось. Вокруг все дрыхнут, а я лежу и жду, когда подъём. Бодрствую, прямо беда. И так постоянно.

Но был у меня однажды на работе напарник, Саня, так вот он таких проблем не имел вовсе. Достаточно ему было присесть на лавку в уголке, и через полминуты уже наступал здоровый, глубокий сон; у него открывался рот, начинался храп. Увидев это в первый раз, я было подумал, что человек устал, умаялся, или ночь у него была беспокойная. Оказалось – нет, он всегда так. Может моментально заснуть в любое время суток, в любом месте, при любых погодных условиях. Саня спал в обед и вообще каждую свободную минуту. Он напоминал мне ленивца, висящего на дереве и просыпающегося только для того, чтобы поесть.
– Как это у тебя получается? – спрашивал я его.

Он пожимал плечами и говорил:
– Спокойная совесть – спокойный сон.

Ну, с этим трудно поспорить. Саня был очень спокойный, добродушный человек и, кажется, не обладал больше никакими талантами, кроме вот этой своей способности. Впрочем, работалось с ним легко.

И ещё пару раз мне встречались подобные люди. С одним из них я ездил на шабашку в соседнюю область, копали там колодец. Кстати, об этом эпизоде можно рассказать чуть подробнее.

Началось с того, что я не взял с собой никакой еды, рассчитывая купить по дороге; нам предстояло ехать несколько часов, и где-нибудь мы бы обязательно затарились. Миша, назовём его так, тоже ничего с собой не взял. Он сидел за рулём и хотел только одного: побыстрее приехать на место, выкопать колодец, получить деньги и уехать обратно. Поэтому гнал быстро и не останавливался у больших магазинов.

– Купим там где-нибудь. Потом.

Ну, потом так потом. Миша производил впечатление неглупого человека, хорошо знающего жизнь. Но первое впечатление не всегда верное.

Чем дальше мы углублялись в леса, тем реже встречались деревни и, соответственно, магазины. У одного из них мы всё же остановились, но в нём совершенно нечего было взять. Только хлеб, лапша быстрого приготовления да кусок старой заветрившейся колбасы. Всем этим мы пренебрегли.

– Ну, значит, купим на месте, – решил Миша, мы сели в машину и поехали дальше.

А дальше – больше. И без того неважная дорога постепенно начала сужаться. Вокруг стеной стоял лес, то и дело встречались болотины, вода подходила к самым колёсам. Навигатор, однако, сообщал, что мы едем правильно. Да ничего другого нам и не оставалось, потому что на этой дороге было даже не развернуться. Глухомань.

Машину начали атаковать стаи гигантских оводов, сантиметров по пять каждый, я таких вообще никогда не видел. Наверное, они приняли авто за корову. Всё это не прибавляло настроения.

К счастью, нам попалось одно место пошире, мы встали, чтобы подумать и осмотреться, и тут увидели встречный автомобиль. Ага, значит, проехать дальше всё-таки можно. Водитель рассказал нам, что ехать, конечно, надо было не здесь, а другой дорогой, навигатор врёт, но и этой тоже можно добраться. До нужной нам деревни ещё километров семь.

Кое-как преодолели эти километры. Тут-то и выяснилось, что магазина в деревне нет. Есть автолавка, которая развозит продукты и кое-какие товары по глухим отдалённым деревням вроде этой, но приедет она только завтра. А есть мы хотели прямо сейчас.

Человек, которому должны были копать колодец, сказал, что в соседней деревне, на почте, можно купить какой-нибудь еды. Решили ехать туда, но по приезде оказалось – почта давно не работает. Это был старый разрушающийся домик, закрытый раз и навсегда.

– Ну, что же делать. Пусть хозяин нас кормит хотя бы до завтра, – сказал Миша.

Хозяин наварил нам гречки с тушёнкой, пока мы закапывали первое кольцо. Миша планировал успеть закопать сегодня три, если получится – четыре, всего же колодец должен был состоять из десяти колец. Но в этот первый день мы сделали только два с половиной – грунт оказался весьма неподатливым, к тому же попадались большие камни.

Ладно, хотя бы не голодные. Для ночлега хозяин снял нам на две ночи соседний дом, где никого не было.

– Я ставлю будильник на шесть утра, – сказал Миша. – Встанем пораньше и пойдём копать, пока не жарко. Хорошо бы завтра всё успеть и свалить отсюда.
– Неплохо бы, – согласился я.

Миша лёг в свою кровать и ровно через минуту уже храпел. Счастливый человек! А я ещё часа два ворочался. Чужой древний дом, чужие запахи… Но уснул кое-как.

Будильник сработал вовремя. Реакция Миши была мгновенной. Он схватил телефон, произвёл с ним какие-то быстрые манипуляции и снова улёгся. Ровно через полминуты он уже храпел.

Счастливый человек, подумал я. Ну, ладно. Но уже не заснул, я так не умею.

Через пятнадцать минут будильник опять прозвенел, Миша повторил те же самые действия, отвернулся к стене и захрапел. Ему можно было только позавидовать.

Вся эта бодяга продолжалась до девяти часов, каждые пятнадцать минут. Много раз я хотел вставать, но было лень. Мой напарник оказался глуповатым самоуверенным типом. Теперь уже было и непонятно, как мы сумеем доделать работу.

До колодца мы добрались около десяти часов. Миша был хмур и неразговорчив. Работать явно не желал.

В этот день мы сумели закопать ещё три кольца, потому что чем глубже, тем сложнее. Вдобавок наткнулись на большой валун, возня с ним заняла много времени.

Единственным утешением стал приезд автолавки – в деревне это, оказывается, чуть ли не праздник. Мы набрали еды и пива, чтобы работалось веселее. Но всё равно было как-то невесело.

Отправляясь на ночлег, я спросил Мишу:
– Ну что, может, завтра начнём пораньше?
– Я ставлю будильник на шесть, – сказал он. – Надо всё доделывать и сваливать. Надоело мне здесь.

Ну, хорошо.

Стоит ли говорить, что вчерашняя история повторилась во всех деталях. Я опять не выспался, а это чудо гороховое вскакивало каждые пятнадцать минут и откладывало подъём. И безмятежно храпело. Ну не хочешь ты вставать рано, так и поставь сразу на девять, чего булгачиться? Но Миша, видно, был из тех людей, что думают исключительно о себе, а неудобства, которые доставляют окружающим, их нисколько не волнуют.

В общем, мы занимались этим колодцем ещё два дня. Я решил ничего не говорить Мише насчёт его утренней привычки. Мне хотелось когда-нибудь всё-таки закончить работу и уехать домой, а для этого нужно было сохранить мирные отношения с напарником.

Правда, когда уже уезжали и собирали инструмент, Миша всё подгонял меня:
– Давай быстрее, чего ты как медленно всё делаешь?

И я не сдержался.
– Да я по сравнению с тобой – электровеник!

Он очень удивился:
– Хочешь сказать, что я тормоз?

Я кивнул. Он молча сел за руль, и мы отбыли восвояси. Доехали нормально, рассчитались и больше не виделись. Миша мне звонил ещё раз, приглашал на очередной колодец, но я не захотел. Только не с таким чудом.

А мораль сей басни такова: с очень разными людьми сводит нас жизнь. И если в чём-то одном они бывают схожи, то в другом могут сильно отличаться.