В одном из отделов у нас работала супружеская пара. Василий был следователем, а Людмила служила в отделении по делам несовершеннолетних. И пробежала между ними большая чёрная кошка, семейные отношения подошли к финальной черте – разводу.

Поняв, что ничего уже не исправишь, Людмила пошла на подлость – свистнула у мужа уголовное дело. И не просто свистнула, а предъявила его группе проверяющих, нагрянувших с плановой инспекцией: мол, посмотрите, какие растяпы работают у нас в отделе.

Поднялся шухер, на Василия тут же возбудили дело по статье. Бывшая супруга ходила гоголем – вот насолила так насолила! Василий был чернее тучи. Сослуживцы горячо поддерживали товарища, который всегда отличался исключительной добросовестностью, но сделать ничего не могли, жернова правосудия закрутились.

Однако наиболее неприятной в этой истории оказалась роль прокурорского работника, занимавшегося делом Василия. Для следственных действий он каждый раз приезжал из областного центра, его нужно было встречать, доставлять в отдел и выслушивать нескончаемые дифирамбы в его же собственный адрес. И умнее-то него никого нет, и Ваську-то он так жмёт на допросах, что тот не знает, куда деваться.

Но вскоре ситуация резко переменилась. Однажды в дежурную часть, где служил Василий, позвонили из соседнего отдела. Объяснили, что к ним своим ходом добирается тот самый следователь прокуратуры, и добавили:
– Гоните его в шею, он больше никто. Ни удостоверения, ни полномочий нет.

Выяснилось, что хвастун из прокуратуры собрался в очередной раз на следственные действия. В аэропорту к нему подошёл седовласый мужчина преклонного возраста. На лацкане пиджака ветерана красовались орденские колодки. Проходя мимо хвастуна, он остановился:
– Молодой человек, ваша фамилия случайно не Веселовский?
– Веселовский,– кивнул тот.
– А вашего отца зовут не Алексеем Петровичем?
– Верно.
– Просто одно лицо, – прослезился ветеран. – Словно молодого Алёшку повстречал. Мы с вашим батюшкой в одной части служили, много чего вместе пережить довелось.

Решили отметить встречу в гостиничном номере аэропорта. Проснувшись наутро, следователь обнаружил отсутствие ветерана, уголовного дела, а также служебного удостоверения. Поскольку проезд полагался бесплатный, но на основании специально выданных документов, которые также пропали, он оказался в крайне затруднительном положении. Ни в одной дежурной части с ним разговаривать не желали, а помогать – тем более. В отделе Василия, куда горе-следователь всё-таки добрался, его также не пожелали принимать.

– Уволили его? – поинтересовалась я у рассказчика.
– С треском.
– А как же Василий? Суд был?
– Нет. Прекратили дело, а по какой статье, уже и не вспомню, много лет прошло.
– А ветерана того нашли?
– А чего искать, это мой агент был. Вот такой мужик, – усмехнувшись, показал большой палец товарищ. – Тот ещё артист!
– Красивая оперативная комбинация. Сам придумал?
– Да где мне, я тогда совсем молодой был. Начальник подсказал, нужно же Ваську выручать. Настоящий следак был, не то что тот, который Веселовский.