Смотрит укоризненно

Помните, как в «Тарасе Бульбе» во время казни Остапа стоящий в толпе молодой шляхтич объясняет происходящее своей девушке Юзысе: «…А вот тот, душечка, что, вы видите, держит в руках секиру и другие инструменты, – то палач, и он будет казнить. И как начнёт колесовать и другие делать муки, то преступник ещё будет жив; а как отрубят голову, то он, душечка, тотчас и умрёт… Как только отрубят голову, тогда ему не можно будет ни кричать, ни есть, ни пить, оттого что у него, душечка, уже больше не будет головы».

Юзыся слушает эти слова «со страхом и любопытством» и, конечно, верит своему молодому человеку. Между тем идея моментального угасания сознания после отсечения головы вызывала большие сомнения в Средние века, да и гораздо позже.

Например, средневековые хроники описывают, как тело несправедливо осуждённого монаха после обезглавливания смиренно складывает руки на груди, в знак своей невиновности.

Или как приговорённый к смерти за измену граф просит короля помиловать тех соратников, мимо которых успеет пробежать его туловище после казни. И будто бы оно действительно обежало эшафот.

А отсечённая голова жены Генриха VIII укоризненно смотрит на бывшего мужа и шепчет проклятия.

Но больше всего свидетельств об автономной жизни отрезанной головы дошло до нас не из времён феодализма, а из конца просвещённого XVIII и последующего XIX веков, когда учёные всё подвергали сомнению и проверяли с помощью опытов. Тем более что в эти самые времена случилась Великая французская революция с тысячами голов, отрубленных на гильотине. Казни были поставлены на поток. На каждую уходило не больше минуты. Голова жертвы фиксировалась в специальном ошейнике, потом на неё падал острый косой нож. После чего череп скатывался в специальную корзинку. Хоронили убитых в специальных укороченных гробах, рассчитанных до высоты плеч. Отрезанную голову бросали между ног трупа.

У учёных было желание беспристрастно изучить вопрос, и вот появился огромный материал, на котором это можно сделать. И что же вышло?

«Железные» доказательства

Про казнённого на гильотине учёного Лавуазье рассказывают, будто бы он, до конца жизни озабоченный поиском истины, пообещал коллеге, что несколько раз мигнёт после казни. И якобы это подмигивание зафиксировано.

А голове Шарлотты Корде, которая зарезала героя революции Марата, палач будто бы дал пощёчину, после чего лицо казнённой залилось румянцем гнева.

А в 1793-м, в разгар якобинского террора, тогдашние французские медики забирали головы казнённых и пришивали их к туловищам собак в надежде воскресить. Но тут однозначно положительного результата не было. Никто не подтверждает.

Зато в 1803 году в Бреславле молодой врач Вендт купил у палача голову казнённого убийцы и начал её оживлять с помощью электрических разрядов. И при ударах током «лицо негодяя искажала гримаса страдания». И будто бы наэлектризованная голова хлопала глазами и открывала рот при упоминании своего имени.

А дядюшка Сансон, потомственный парижский палач, казнивший 15 тысяч человек во время революции, утверждал, будто «все палачи отлично знают, что головы после отсечения живут ещё с полчаса: они так изгрызают дно корзины, в которую мы их бросаем, что корзину эту приходится менять по меньшей мере раз в месяц».

И ещё десятки и десятки подобных свидетельств, вплоть до начала XX века.

Эта музыка будет вечной?

Всё это правдоподобно. «Оживших» после смерти кур видели все. В интернете можно найти видео отрезанной змеиной головы, которая долгое время продолжает щёлкать пастью, если к ней приблизиться. Зафиксировано, что отрезанные черепашьи головы живут в холодильнике несколько суток.

Именно поэтому современные учёные, озабоченные не только поиском истины, но и этикой, когда им нужно использовать мозг рептилий для эксперимента, погружают его в замороженный жидкий азот, который моментально прерывает жизнь, не повреждая структуру мозга.

Но дело в том, что мы не рептилии. Наш мозг находится на несравнимо более высоком уровне развития, и его высшие структуры не так живучи, как примитивные мозги змей, черепах и птиц, которые отвечают больше за двигательные функции и недалеко ушли от спинного мозга. Высокоорганизованный мозг человека при всех своих преимуществах не имеет встроенной «батарейки», позволяющей ему работать в автономном режиме. Он быстро «отключается».

Что касается вышеприведённых легенд XIII–XIX веков, то следует дать по ним следующие пояснения.

Тело казнённого монаха действительно могло сложить руки на животе. Подобное движение типично для человека с мёртвым мозгом, если тот лежит на спине. Оно называется «синдромом Лазаря» по имени оживлённого Христом евангельского героя. Сгибатели верхних конечностей иногда срабатывают после смерти. Случается в реанимациях.

Обезглавленный граф ни при каких обстоятельствах не мог пробежать даже метра. Тем более что в момент казни он не стоял, а лежал. Хотя эксперименты на собаках подтверждают, что после отрезания головы можно подключить её к искусственному кровоснабжению, установить собачье тело на беговую дорожку и при этом подвесить его на ремнях, чтобы не падало, – и тогда ноги животного начинают двигаться. По сути, бегут. Человеческое тело, по всей вероятности, повело бы себя так же. Но, как вы понимаете, в Средневековье не существовало искусственного кровообращения и беговых дорожек. А сейчас, когда они есть, никто не позволит провести подобные эксперименты над человеком.

Голова казнённого Лавуазье могла рефлекторно мигать и кривляться. Но точно не по своей воле. А коллега убитого учёного, кстати, находился очень далеко от эшафота и не мог видеть такие мелкие детали.

Голова Шарлотты Корде не могла краснеть уже потому, что из неё вытекла вся кровь. Нечему там было окрашивать щёки.

Мёртвая голова, которую «пытают» электрическим током, могла гримасничать как угодно, но это не равносильно её осознанному отклику. В начале XIX века была популярна гальванизация трупов. Под действием электрических разрядов мертвецы поднимались, махали руками и даже кричали. Но понятно, что это не имело ни малейшего отношения к жизни.

Палач Сансон, рассказывая байки о головах, грызущих корзину, просто прикалывался над слушателями. Пугал. Делал себе рекламу. Полчаса отрубленная голова млекопитающего без специальной поддержки точно не живёт.

Жить грешно, умереть смешно

По современным медицинским данным, отключённый от кровоснабжения мозг человека может прожить не более одиннадцати минут. Но это жизнь в самом широком понимании слова. До наступления необратимых повреждений. Срок, в который его можно воскресить. Однако человеческое сознание намного более хрупко. После отключения кровоснабжения оно сохраняется не минуты, а секунды.

И ещё. Надо понимать, что, при всей внешней эффектности обезглавливания, с медицинской точки зрения оно мало отличается от мирной смерти, например от остановки сердца. В том и другом случае прерывается питание мозга. Вот и всё. Отрубили вам голову или просто остановилось сердце – физиологической разницы нет.

Вернёмся к сохранению рассудка. По данным кардиологов, при остановке сердца мозг остаётся в сознании до четырёх секунд, если человек стоит, до восьми секунд, если он сидит, и до двенадцати секунд при положении лёжа.

Казнённый через обезглавливание, как правило, лежит. Таким образом, после убийства его голова может находиться в сознании до 12 секунд. Много это или мало?

Это очень много. Чертовски, мучительно много! Голова успевает увидеть и услышать стук падения, и рёв толпы, и необычные ракурсы окружающей реальности из-за своего кувыркания, и учуять запах собственной крови.

Между тем отсечение головы долгое время считалось престижной казнью. Привилегированным наказанием для высших классов. Даже в античные времена усекновение главы назначалось лишь благородным людям. Например, среди всех апостолов лишь Павел удостоился «почётной» смерти – ему отрубили голову, – поскольку, в отличие от других, был римским гражданином.

И вроде бы понятно, что высшее сословие выбирает для себя лучшее – в данном случае менее мучительную и быструю смерть. Но так ли это было на самом деле?

Казалось бы, между существовавшими в Средние века видами казней – повешеньем, сжиганием на костре и отсечением головы – лучшим вариантом является последнее.

Вроде бы быстро. Взмах мечом – и тебя нет. Но европейские палачи того времени были не так уж опытны. Обезглавливание – процедура довольно редкая. Как набьёшь руку? Вешали куда чаще, технология удушения была отработана превосходно. Кроме того, если казнимый дворянин уж очень насолил своему сюзерену, то его убивали нарочито медленно. Тупым мечом, например. Зафиксированы случаи, когда голова рубилась не с одного удара, а с двадцати восьми!

При том что на костре жертва очень быстро задыхалась дымом и языков огня практически не ощущала. При повешении, конечно, агония длилась дольше. И главное, такая смерть выглядит непристойно, ведь тело «смешно» дёргается. Но при кислородном голодании мозг выделяет эндорфины – гормоны счастья. И это часто приводило к тому, что у удушаемого происходила непроизвольная эякуляция, что даже отражено в фольклоре. Например, считалось, что психотропное растение мандрагора вырастает на месте, куда упало семя висельника.

Так вот с учётом современных знаний повешение выходит гуманнее, чем обезглавливание. Получается, что оно проходило как бы под сладким наркозом. Но гордые дворяне всё равно предпочитали удар меча по шее, а не пляску с петлёй на ней.
Однако после Великой французской революции наступила демократия, и выбора ни у кого не осталось.

Собачьи сердца

Между тем отрубанием голов интересовались не только палачи, но и врачи. Это ведь действительно крайне соблазнительно – отрезать голову у безнадёжно больного и пришить его к здоровому туловищу. Простой и короткий путь. Не нужно углубляться на молекулярный уровень, изучать тонкие материи, а просто бери трупы как источники запчастей. И – вот оно, бессмертие!

Идея бродила в медицинских головах много лет и много раз отображалась в фантастической литературе, от «Франкенштейна» до «Собачьего сердца» и «Головы профессора Доуэля».

А в реальности с тридцатых до семидесятых годов в СССР с пересадками голов экспериментировал профессор Демихов. Понятно, что эксперименты проводились не на людях. А на собаках. В интернете вы легко найдёте кадры, на которых отрезанная голова очень милого пса, к которой подведены трубки с кровью, проявляет все признаки жизни. Открывает глаза, когда у неё перед носом машут рукой. Облизывает мордочку после того, как её губы смазывают лимонным соком, и поднимает ушки, услышав стук молоточка.

Зрелище, откровенно говоря, отвратительное. В глазах полуживой собачьей головы видно страдальческое недоумение. Что со мной? За что?

Ещё отвратительнее – кадры с «двухголовыми» собаками. Демихов любил подсаживать отрезанные головы собак на тела других животных. Эта нехитрая и тупая операция, по сути, не давала ничего. Тем более что к туловищу одной псины приживлялась даже не голова, а практически половина другого зверька с плечами и лапами. Получались как бы сиамские близнецы. «Подсаженная» половина, естественно, никак не присоединялась к спинному мозгу собаки-реципиента и не влияла на её тело. Максимум сшивались сосуды и кожа. Глупейший, жесточайший и совершенно бессмысленный эксперимент. Тем не менее маньяк Демихов создал более двадцати таких двухголовых монстров. При этом ни на миллиметр не приблизившись к реальной пересадке головы. Садизм и безумие.

Демихов, правда, считается отцом мировой трансплантологии, его неудачные опыты по пересадке голов косвенно подвели других учёных к реальной трансплантации человеческого сердца. Но будем откровенны: пересадка сердца по большому счёту ничего человечеству не дала. За 50 лет, что делаются эти операции, произошло 60 тысяч пересадок. Очень дорогих. А людей на земле – 7 миллиардов. В замене сердца нуждаются десятки миллионов. Но это лотерея, в которой выигрывают лишь несколько процентов. При этом 10 процентов прооперированных умирает в первый же год; 40 процентов живёт несколько лет. И лишь где-то половина  прооперированных переваливает за десяток лет дополнительной жизни.

И за всей этой бессмыслицей лежат десятки тысяч замученных собак и обезьян – дружелюбных зверушек, самых близких к нам по интеллекту.

А ведь пересадить голову так, чтобы головной мозг донора соединился с нейронами спинного мозга реципиента и «сшитый» организм смог двигаться и самостоятельно жить, – по-прежнему невозможно. Сообщения же об итальянце Серджо Канаверо, который якобы находится в одном шаге от этого чуда, скорее всего, являются изощрённой рекламой.