«Во, дожилась! Двадцать пять лет дуре, а не то что маленького чёрного платья – даже кровати нет!»

Женя с размаху пнула раскладное кресло и зашипела от боли. Кот, потревоженный толчком, недоумённо поднял голову и посмотрел на существо, жившее с ним на одной территории и отвечавшее за еду и чистоту лотка.

Безымянный кот появился в жизни Жени одним ничем не примечательным будним вечером. Просто, придя с работы, девушка обнаружила на половичке возле двери роскошного серо-голубого котофея с толстым хвостом и оранжево-золотистыми глазами. Он недовольно мяукнул – мол, сколько можно тебя ждать.

– Чей же ты, такой красавчик? – заворковала Женя, гладя кота. – Потерялся, малыш? Сейчас я тебе вынесу поесть.

Но серый приблуда явно не привык ждать милостей от природы. Едва дверь открылась, молнией проскользнул в квартиру, безошибочно отыскал кухню, запрыгнул на табурет и требовательно уставился на девушку. К счастью, отыскалась пара куриных котлет, одна из которых была предложена пришельцу.

– Как же тебя зовут, парень? – задумчиво спросила девушка. – Мурзик, Васька, Дымок?

Кот лениво зевнул.

– Баксик, Марсик, Маркиз?

Кот презрительно шевельнул хвостом.

В том, что имя у кота имелось, не было никаких сомнений. Он выглядел домашним и ухоженным, ходил только в лоток и не тырил продукты со стола. Ладно если бедолагу просто выставили. Встречаются же люди, у которых нет ничего святого. А если он вдруг потерялся и где-нибудь страдает ребёнок? Женя развесила объявления с фотографиями на остановках, возле магазинов и метро. Но пока звонили только представители ветеринарных клиник и продавцы кормов для животных, обещая скидки сердобольной душе, приютившей найдёныша. Кота же она временно называла просто Котом. Тот не возражал. Какая разница, на какое имя не отзываться?

Обычно кошачья невозмутимость Жеку только смешила, но сегодня всё шло наперекосяк. Причиной отвратительного настроения стал случайно подслушанный разговор. Шефу срочно понадобились документы, вынесенные на время ремонта на чёрную лестницу. Секретарша Лизочка в панике побежала к Жене. Та попыталась было объяснить, где их можно отыскать, но, посмотрев в красивые и совершенно пустые глаза Лизы, плюнула и отправилась сама.

Папки, само собой, свалили как попало. Пришлось перебирать их по одной. Женя так сосредоточилась, что невольно вздрогнула, услышав свою фамилию.

– А чем тебе Муха не девушка? – громко произнёс технолог Серёга Пименов.

Это коллеги решили перекурить, но на лестницу не вышли, а остановились у двери, не подозревая, что за шкафом сидит на корточках тема их разговора.

– Какая же Муха девушка? – отозвался Виталик Незнамов. – Она – дружбан, свой в доску пацан, но никак не девушка. С ней даже в ресторан не пойдёшь.
– Почему это?
– А ей не в чем. Ты видел её хоть в чём-нибудь, кроме джинсов и кроссовок? Конечно, я не против джинсов. Есть такие, знаешь, в облипку, что покруче любой мини-юбки. Но Жека всегда напяливает мешковатые, даже не разберёшь, какие у неё ноги. Плюс эти её вечные мужские рубашки и обвислые свитера. Смотришь и думаешь: там вообще грудь есть, или так, недоразумение?
– Есть у неё всё, не волнуйся, – хохотнул Серёга.
– Тебе откуда знать?
– Помнишь, в прошлом году на байдарках сплавлялись? Видел я её в купальнике. С фигурой всё в порядке. Ноги не кривые, и грудь на месте.
– Вот только и радости, что на месте, – язвительно произнёс Виталька. – А мне нужна такая девчонка, чтобы, знаешь, взглянул и обмер.
– Как Лизавета?
– Нет, Лизка – дура. Красивая, конечно, но мозги отсутствуют. Я с ней за три дня соскучусь.
– Ну а Вика из сбыта?

Что Незнамов думает о Вике, Женя так и не узнала. Парни, докурив, удалились. А раскрасневшаяся, растрёпанная, с грязными от пыли руками Муха – это не прозвище, а её истинная фамилия! – наконец-то смогла покинуть своё убежище. Её трясло от злости.

«Значит, очень интересно, что у меня под одеждой? Фу, мерзость! Мужики, называется. Сплетничают хуже вахтёрш!»

Женя влетела в приёмную, швырнула на стол найденную папку и впервые посмотрела на секретаршу с сочувствием. Ей всегда казалось, что парни валятся у стройных ног Лизочки, будто подстреленные. Ан нет, красотку тоже забраковали. Зато её не стыдно пригласить в ресторан. Уж у неё-то точно тряпья полный шкаф.

– Лиз, – решительно сказала Женя, – в чём можно пойти в ресторан?
– Тебе? – Лиза оторвала взгляд от экрана монитора и оглядела Муху с ног до головы. – Ни в чём. Тебе туда лучше вообще не ходить.
– Это почему же? – возмутилась девушка.
– Тебе там не понравится. На тебе брендовые шмотки смотреться не будут. Почувствуешь себя хуже всех, настроение испортится. Потому не ходи.
– Я что, по-твоему, уродина? – у Жени от обиды защипало в носу.

Лиза снова осмотрела собеседницу.

– Нет, не уродина. Даже где-то симпатичная. Просто тебе идёт только спортивная одежда. А маленькое чёрное платье совершенно в другом стиле. Иди, Женя, лучше в «Макдональдс».
– В «Макдональдс»? – негодующе зашипела Жека. – Ну спасибо за совет, за поддержку!..
– Пожалуйста, – вежливо ответила секретарша, приняв сарказм за чистую монету. И добавила доброжелательно: – Туда в чём угодно пускают, даже в том, что на тебе сейчас надето.
– В следующий раз, Лизка, сама будешь в пыльных шкафах рыться и гадости всякие выслушивать! – закричала Муха и вылетела из приёмной, хлопнув дверью.

Хорошо, что рабочий день подходил к концу, а то бы она такого наработала! Женя вернулась домой сама не своя от обиды и унижения. Глупый Кот даже не подумал подойти и утешить. А ещё говорят, животные чувствуют настроение хозяев. Равнодушная скотина!

Нужно было готовить ужин, но аппетит отсутствовал. Нужно было браться за уборку квартиры – завтра прилетает Рита, – но руки не поднимались. Стоп! Её любимая двоюродная сестра Рита-Ритуля – самая настоящая роскошная женщина, которую никто не посмеет назвать «своим в доску пацаном», – вот кто спасёт маленькую опозоренную Муху!

Женька воспрянула духом и схватилась за пылесос. Через час жилплощадь была вылизана до идеального состояния. Хотя что там, собственно, лизать двадцатиметровую однушку, доставшуюся Жене чудом. Когда скоропостижно умерла тётя Наташа, Рита, прилетевшая на похороны, как ни была придавлена горем, не забыла о кузине.

– Женяша, вот ключи, вселяйся. Через полгода войду в наследство и оформлю на тебя дарственную. Ты, главное, счета вовремя оплачивай.
– Ты отдаёшь мне мамину квартиру? – не поверила своим ушам Женя.
– Дарю. Сколько можно под одной крышей с матерью и отчимом жить? Мама бы одобрила. Она тебя любила.
– Но… Но, Риточка, её ведь можно продать. Тысяч за двадцать пять, даже за тридцать, если не торопиться. Деньги не маленькие.

Рита рассмеялась и чмокнула кузину в нос.

– Примерно столько я трачу в месяц-полтора. На мне сейчас часики вдвое дороже, чем мамина, то есть практически уже твоя, квартирка. Расслабься, сестрёнка, и подумай наконец о своей личной жизни. Мою ты весьма недурственно устроила.
Она не преувеличивала. Её счастье и благополучие были делом Женькиных рук.

Случилось Жене в десятом классе выиграть олимпиаду по информатике, и её вместе с ещё четырьмя победителями из других областей отправили на международный конкурс в Венгрию. Первая в жизни заграница, прекрасный Будапешт так взбудоражили девочку, что она, не в силах заснуть, сбежала на ночную прогулку. И в паре кварталов от отеля стала свидетельницей ДТП. По дороге навстречу ей медленно ехал на велосипеде парень с огромным рюкзаком. Вдруг из узкой боковой улочки вылетел на большой скорости микроавтобус, врезался в велосипедиста и, даже не притормозив, умчался дальше.

Женькин вопль мог бы и мёртвого разбудить. Но просыпаться было некому. Авария случилась в деловом центре города, вокруг только закрытые магазины и офисы. Женька подбежала к потерявшему сознание пострадавшему и с ужасом увидела, что из его ноги, пропоротой спицами, толчками выливается кровь.

Выдернула шнурок из своего капюшона и наложила жгут, а потом и сам капюшон оторвала и крепко зажала рану. Вскоре несколько охранников таки рискнули выглянуть на её крики и даже вызвали «скорую». Подтянулись и случайные прохожие, но врача среди них не было. Девочке пришлось целых полчаса просидеть на мостовой, держа ногу юноши повыше. Как потом выяснилось, незадолго до этого потерпел крушение небольшой прогулочный корабль на Дунае, и все свободные «скорые» ринулись туда.

Подъехавшие чуть раньше медиков полицейские английским почти не владели, а Муха, естественно, не знала венгерского. Её отвезли в отделение и кое-как составили протокол, но она хотя бы смогла смыть кровь велосипедиста со своих рук и одежды. Вернулась в отель в четыре часа утра, еле живая от пережитого шока и усталости.

А через три дня прикатила полиция и выдернула Женю прямо с церемонии награждения – их команда заняла нестыдное пятое место из двадцати возможных. В полицейском управлении уже сидел переводчик, и опрашивали её куда подробнее; отвезли на место происшествия и велели показать, кто где находился и как всё случилось.

Когда вымотанная Женька вышла из кабинета, на неё набросилась пожилая пара. Полная женщина с замысловатой причёской рыдала, прижимая девочку к груди, сняла с себя бриллиантовые серьги и кольцо, попыталась надеть на Женю. К счастью, уши у неё не проколоты, а массивное кольцо сваливалось с тонких пальчиков. У солидного мужчины в дорогом костюме тоже глаза были на мокром месте, и он всё совал ей в руки разноцветные пластиковые карточки.

Подоспевшие переводчики объяснили недоумевавшей Жене, что спасённый ею парень – младший сын президента крупной строительной компании из Испании. Врачи сообщили срочно вызванным родителям, что если бы не жгут, умело наложенный девочкой, их сын мог бы истечь кровью.

– Как же ты сообразила, деточка? Не испугалась, не растерялась? – причитала сеньора Монтеро.

– Я спортивным ориентированием увлекаюсь. В программу занятий входит оказание первой помощи, – пролепетала смущённая Муха.

Она категорически отказалась от денег и драгоценностей, попросила только купить ей новые джинсы, потому что кровь на старых полностью отстирать не удалось.

Монтеро-старшие повезли её в самый дорогой магазин, и, конечно, одними джинсами не обошлось. Купили и свитшот взамен разорванного, и кроссовки, и модный рюкзачок. Явно не исчерпав запас благодарности, они взяли с Жени обещание, что она непременно приедет погостить на каникулы вместе с мамой и отчимом.

Следующим летом семья провела две волшебные недели в огромном поместье Монтеро, где даже был свой водопадик. Всё ещё прихрамывавший Алехандро оказался не просто младшим, а самым любимым сыном и наследником папиных миллионов. Старшие дети к отцовскому бизнесу никакого интереса не проявляли. Сестра с головой ушла в семейную жизнь и воспитание детей, а брат ничего, кроме сёрфинга, и знать не хотел. Алехандро же, будучи ещё студентом, выиграл свой первый архитектурный конкурс, и по его проекту выстроили школу на севере Испании.

Единственное, что беспокоило родителей, – страсть сына к путешествиям. Причём в имении полный гараж: от мощного практичного джипа до машин представительского класса – выбирай любую! А сынуля на велике по Европе рассекает, питается как попало и спит в палатке. Но Женя – и сама любительница походов – стала на сторону младшего Монтеро, и чувство признательности за спасение превратилось в настоящую дружбу. Конечно, парень получил приглашение посетить их страну с ответным визитом.

Алехандро с радостью приехал и пропал. Утонул в карих глазах Женькиной двоюродной сестры Риты. Это была классическая любовь с первого взгляда и до гроба. Через год Риточка стала супругой модного архитектора и невесткой богатого строителя.

Кузина прилетела, как всегда, с ворохом подарков. Муха всё покорно перемеряла, но обычных восхищённых воплей не издавала.

– Женяш, тебе не нравится? – забеспокоилась Рита.
– Нет, всё отлично, и подобрано с любовью. Просто… Рит, а почему ты никогда не даришь мне платьев?
– Платьев? А разве ты будешь их носить?
– Мне двадцать пять лет, а не в чем в ресторан сходить. Не то что маленького чёрного платья, элементарной юбки нет! Да что там юбки, кровати нет! Если вдруг случится роман, придётся на полу кувыркаться, поскольку раскладное кресло для любовных утех не приспособлено.
– А у тебя это… – кузина слегка запнулась, – извини за интимный вопрос, романы уже были?
– Романов не было. А интим был. В спальном мешке во время похода.
– И это всё?
– Увы. Я, наверное, потому и лезу то в горы, то в пещеры, то с парашютом прыгаю, то на байдарках сплавляюсь, что надеюсь завести отношения в условиях, где придутся ко двору мои качества «своего в доску пацана». В городе, Риточка, я, видишь ли, неконкурентоспособна.
– Рассказывай! – сузив глаза, потребовала Рита.

И Муха рассказала о наглых парнях, о глупой Лизке и даже о равнодушном Коте.

– Скажи, пожалуйста, для кого из них ты хочешь стать роскошной женщиной?
– Для себя. Честно! Пименов женат, а Виталька – феерический балбес, к тому же моется раз в месяц. Понимаешь, я чувствую себя человеком-невидимкой. На меня никто никогда не обращает внимания. Со мной даже на улице ни разу не пытались познакомиться. А мне, Риточка, уже двадцать пять. Пора выходить из роли своего в доску дружбана.
– Всё понятно! – бодро воскликнула сестра и отшвырнула в угол привезённые подарки. – Доставай косметичку. Человека из тебя делать будем.
– Да у меня всей косметики – корректирующий карандаш, чтобы прыщик замазать, если вылезет.

Рита хмыкнула и вытащила из чемодана увесистый сундучок, обтянутый кожей.

– Превращается пацанка… Пацанка превращается… – приговаривала она, нанося макияж Жене. – М-да, почему-то накрашенная пацанка в барышню автоматически не превращается. Моя косметика тебе совершенно не подходит. Я – брюнетка, ты – светленькая. Тебе нужны другие тона. По дороге накупим всё необходимое. Умывайся, и топаем в парикмахерскую.
– Ой, что там мне стричь?
– Что надо, то и состригут. А то у тебя такое на голове, будто ты серпом волосы срезала.

После парикмахерской, где диво-мастерица умудрилась придать Женькиной причёске симпатичную форму и объём, сёстры отправились по магазинам. Но там их ожидало такое же фиаско, как и с макияжем. Права была вредина Лизавета: идеально сшитые вещи на Жеке не смотрелись. Продавщицы уже с ног сбились, таская всё новые и новые платья и костюмы в примерочную. Однако, что бы ни надевала Муха, всё или болталось, или топорщилось, отовсюду торчали её прямые плечи и острые локти, а в нарядах с кружевами и оборками она выглядела куклой на чайнике.

– Всё, Ритуля, хватит, – заныла Женя после третьего магазина. – Пошли в «Макдональдс», там мне самое место.
– Только спокойствие! – упрямо приговаривала сестра. – Романтический стиль нам не даётся. Элегантный – тоже не твоё. Вернёмся к спортивному, но добавим кэжуал.

Поиск нового имиджа продолжался всю неделю, что гостила Рита. К её исходу Муха уже почти перестала жаловаться, что модное бельё натирает во всех местах, что узкие джинсы врезаются в попу и что ноги устают на шпильках. Кузина всё уговаривала её сбегать на работу – Женя взяла неделю в счёт отпуска, – но та трусливо отнекивалась.

И вот Рита улетела, настало утро понедельника.

Евгения поднялась на час раньше обычного, вымыла и уложила волосы, тщательно оделась, сверяясь со списком – ей был оставлен подробный расклад, что с чем носить. И вышла из дому, нацепив новенькие солнцезащитные очки, чтобы тайком наблюдать за производимым впечатлением.

Ожидания не обманули. Она двигалась под прицелом заинтересованных мужских взглядов, а компания кавказцев засвистела и зацокала ей вслед. Муха даже вышла за одну остановку до нужной, лишь бы продлить это пьянящее ощущение успеха. Отметила, что открылся новый обувной магазин, и решила как-нибудь наведаться: «Нам, роскошным женщинам, приходится следить за модой», – притворно вздохнула она.

Придя на работу, схватила первую попавшуюся папку и отправилась к конструкторам с целью произвести фурор.

– Всем привет! Кто у меня просил новые ГОСТы?
– Ого, Жека, что это с тобой? – изумился Серёга Пименов.
– Не Жека, а Евгения. Прошу запомнить! – решительно сказала она и положила одну руку на бедро с тем, чтобы все могли увидеть и оценить облегающий топ под модной рубашкой.
– Да, ты сегодня, знаешь, прямо… – начал Виталька и фыркнул, не договорив.
– Что, Незнамов, не ожидал? Я, как видишь, не только «своим в доску пацаном» могу быть. Со мной, оказывается, и в ресторан можно пойти, а не только в «Макдональдс».
– Можно и в ресторан, – хрюкнул Виталька, – только если ты потрудишься накрасить не один глаз, а оба.
– Как один? – пролепетала недоумённо Женька и повернулась к зеркальной дверце шкафа.

Ужас! Её левый глаз сиял красотой и выразительностью, а обойдённый макияжем правый скорбно жмурился и, казалось, вообще отсутствовал на лице. Муха вспыхнула и вылетела из кабинета. Ей вслед неслось ржание безжалостных конструкторов.

Это всё мерзкий кот. Кот виноват! Это он издал предсмертный вопль в прихожей, она бросилась смотреть, что с ним случилось, и напрочь забыла о втором глазе! И очки! Если бы она не нацепила очки с тёмными стёклами, возможно, какая-нибудь добрая душа и шепнула бы о непорядке на физиономии.

Женька умылась в дамской комнате (она ведь ещё не привыкла быть роскошной женщиной, потому косметичку с собой не прихватила), и до конца дня не высовывала нос из кабинета. «Эх, ну почему я сразу не нашлась? Надо было сразу сказать, что с таких дрянных мужчинок хватит и одного накрашенного глаза, второй ещё нужно заслужить. Блин, кому теперь нужно моё дурацкое лестничное остроумие?»

Но карьера роскошной женщины как не задалась с самого начала, так и дальше приносила одни огорчения. Женька всё время забывала о макияже и уже к полудню была похожа на панду из-за размазанной туши. Модная юбка в пол, вместо того чтобы элегантно струиться, прилипала к ногам и застревала в дверях. Каблуки ломались. Кокетливый шейный платочек из дорогого магазина подло полинял, оставив жуткую фиолетовую полосу на шее.

Раньше Муха подобные житейские неприятности едва замечала. Теперь же они приобретали вселенский масштаб. Девушка старалась не падать духом и всё время твердила: «Я не сдамся. Я стану красоткой!» Но последний инцидент её доконал.

В тот день Женя впервые надела на работу бледно-голубой свитерок с ажурным оленем на кармане. С узкими укороченными джинсами и белыми топсайдерами смотрелось идеально! Впервые она чувствовала, что выглядит безукоризненно. По дороге на работу собрала урожай заинтересованных мужских взглядов, её даже хотели подвезти на весьма приличной машине. Конструкторы шли в её отдел вереницей, и даже два технолога заглянули. А Лизка – она ведь добрая девушка, хоть и дура, – сказала, что Муха отлично выглядит.

В одиннадцать решила, как всегда, выпить кофе. Одно неловкое движение – и… весь тщательно продуманный наряд превратился в тряпку. Заплаканная Женя натянула на себя ничейный жилет, с незапамятных времён висевший в шкафу, и еле дожила до конца рабочего дня. «С этим надо кончать. Хватит делать из себя посмешище», – угрюмо думала она. Выйти в таком виде на улицу было немыслимо. Но едва потянулась к телефону, чтобы вызвать такси, как раздался звонок.
– Слушаю, – отрывисто бросила Муха, увидев, что номер незнакомый.

– Здравствуйте. Это вы давали объявление о найденном коте? – зазвучал немного взволнованный мужской голос.
– Да.
– У нас три месяца назад потерялся кот породы скоттиш-страйт.
– Ну да, примерно три месяца назад он и появился. А зовут вашего как?
– У него такое многоэтажное имя со всякими там фон-бон-грот-шкот-стакселями, что я без метрики и не вспомню. Коротко называли его Боня. Только он не отзывался.
– И мой ни на какие клички не отзывается. Как же проверить?
– У нашего на левом ухе маленький пучок белых шерстинок.
– Да-а, кажется, есть. Только не помню, на каком ухе.
– Можно я подъеду? Меня, кстати, Кирилл зовут.
– Пишите адрес. Я через полчаса буду дома.

Когда такси довезло Муху домой, у подъезда нетерпеливо переминалась воплощённая девичья мечта. Высокий, широкоплечий голубоглазый молодой мужчина с аккуратной золотящейся бородкой. Стоило гостю вслед за Женей войти в квартиру, как Кот, выглянувший на звук, внезапно издал душераздирающий мяв, без разбега запрыгнул ему на руки и стал громко, со стоном, мурлыкать, покусывая ухо обретённого хозяина.

– Вот уж не предполагала, что этот суровый котяра способен на такие эмоции, – сказала Женя, пытаясь не всхлипнуть от умиления.
– Это на фоне стресса. Обычно он меня не очень жалует. Бонька только нашего сына любит, а мы с женой – обслуживающий персонал.

«Какой сын? Какая жена? Это не по правилам!» – чуть не заорала Женька, успевшая, пока они поднимались на третий этаж, намечтать себе целый роман. Но вместо этого спросила, как кот потерялся.

– Отмечали день рождения сына. Было много детей: шум, визг, за хвост дёргают. Он и выпрыгнул из окна. Обнаружилось это только поздно вечером. И только когда вы свой адрес назвали, я сообразил. В соседнем подъезде снимала квартиру подруга жены. Мы отдавали ей Боню на передержку, когда уезжали отдыхать. Вот он к ней и пришёл. А она отсюда уже съехала. Женя, как я могу вас отблагодарить?
– Добейте.
– У вас неприятности? – стал серьёзным Кирилл.
– Да так, ерунда. Испортила одежду и попутно всю свою жизнь никчемушную. А так всё в порядке.
– Женя, не может у вас быть жизнь никчемушной, – мягко сказал парень. – Вы такая милая девушка, и если б я не был женат, то обязательно спросил бы, что вы делаете сегодня вечером.
– А я, если бы не ваши жена и ребёнок, обязательно ответила бы, что до пятницы совершенно свободна.

Кирилл ушёл, взяв с Мухи клятвенное обещание в ближайшие выходные навестить Боню. А к ней неожиданно вернулись бодрость и оптимизм.

«Выходит, не такое это простое дело – становиться роскошной женщиной, – думала она, отмывая ставшие ненужными кошачий лоток и миски. – Но что-то же у меня получается, если такой парень готов назначить мне свидание?»

А ещё думала о том, что обязательно заведёт себе кота. Конечно, не скоттиш-страйта с многоэтажной родословной, а обычного Мурчика из приюта. Кто сказал, что у роскошной женщины не может быть кота? Очень даже может быть. Запросто!