Беззубый добрый парень |
21.05.2019 00:00 |
Серёженька, не убивайте его Учительница русского языка и литературы Нина Георгиевна утром вышла из подъезда, чтобы идти на занятия, и была неприятно поражена наглостью кого-то из соседей, запарковавшего иномарку прямо у входа. Ждать, когда объявится хозяин и соизволит убрать автомобиль, Нина Георгиевна не могла; пришлось с чрезвычайной осторожностью бочком протискиваться между машиной и колючим кустарником. Наивно рассчитывать, что её худоба поможет беспрепятственно проскользнуть в узкую щель. Естественно, юбка была безнадёжно испачкана о пыльный бок треклятого автомобиля. Идти в школу в таком виде для преподавателя с пятидесятилетним стажем не дело, и она принялась оттирать пятно белым надушенным платочком. Пока придавала себе надлежащий вид, вышел хозяин иномарки, мужчина лет тридцати пяти, но уже с приличным пузиком. Нина Георгиевна вспомнила, что они с женой и малышом, которые тоже выглядели милыми колобками, въехали в дом не так давно и, очевидно, не знали порядков. – Молодой человек, – как всегда уважительно обратилась к нему Нина Георгиевна, – нельзя ставить машину возле подъезда. Здесь всё-таки люди ходят. – Учтём, – буркнул мужчина и отвернулся, считая разговор оконченным. Потом тяжело нагнулся, разглядывая что-то под машиной, неприлично выставив свой обширный зад перед её лицом. Нина Георгиевна удивлённо вскинула брови, покачала головой, спрятала платочек в сумочку и быстро засеменила по асфальту, дробно стуча каблучками. Не успела она пройти и десять шагов, как отчётливо расслышала позади брезгливо-пренебрежительный мужской голос: – Ещё будет мне тут замечания делать. Крыса. От подобного хамства интеллигентнейшая Нина Георгиевна потеряла дар речи и замерла на месте. Затем медленно развернулась, чтобы поставить грубияна на место. Только этот тип уже уселся в машину и резко газанул, так что ей пришлось спешно отскочить в сторону, чтобы не оказаться под колёсами. «Мордоворот», – окрестила соседа неприличным словом Нина Георгиевна. На старуху Шапокляк она, может, и согласилась бы, это хоть как-то соответствовало действительности, но уж ни в коем случае не на крысу. Поздно вечером, когда Нина Георгиевна возвращалась из школы, иномарка вновь стояла на прежнем месте. – Да чтоб её у тебя угнали! – в сердцах пожелала наглецу Нина Георгиевна и пнула машину в задний бампер. Неожиданно сработала сигнализация, огласив прилегающие улицы до того пронзительным воем, что с непривычки зазвенело в ушах. Избегая нежелательной встречи, Нина Георгиевна побежала по лестнице наверх. Услышав, как тяжело хлопнула металлическая дверь квартиры, она затаилась на площадке, прислушиваясь к торопливым шагам. Через какие-то полминуты с улицы донёсся разъярённый мужской крик: – Урою дебила! Недобрые слова явно относились к Нине Георгиевне, и она на цыпочках стала подниматься на свой этаж, подленько хихикая и ощущая себя этакой задирой и хулиганкой: хоть чем-то досадила обнаглевшему соседу. К сожалению, тот случай ничего не изменил, Мордоворот всё так же упорно продолжал парковать машину возле подъезда, и Нина Георгиевна решила применить метод, который недавно подсмотрела по телевизору в криминальной хронике. Нашла подходящий гвоздь в своём хозяйстве, спрятала в рукав, чтобы не было видно, и вышла на охоту. Скоро она на себе убедилась, что жизнь преступника чревата многими опасностями, и едва не повернула назад: к первому осознанному преступлению надо быть готовой морально, да и всё предусмотреть, чтобы случайно не попасться. Нина Георгиевна не поехала на лифте, чтобы избежать ненужного шума, тщательно куталась в плед, скрывая лицо. Высунула голову на улицу, огляделась, потом подбежала к иномарке, торопливо провела черту и скрылась в подъезде. На другой день она вышла во двор с отстранённым видом, чтобы исключить всякие подозрения в свой адрес. Мордоворот как раз стоял у пострадавшей от рук вандалов иномарки и с угрюмым видом рассматривал глубокую царапину, извивавшуюся на двери. – Соболезную, – не утерпев, с сарказмом произнесла Нина Георгиевна, привычно протискиваясь между иномаркой и кустарником. – Узнаю, что машину ты поцарапала, изнасилую в грубой форме, – неожиданно пообещал Мордоворот, угрожающе глядя на неё из-под бровей. – Крыса. – Да как вы смеете? – возмутилась Нина Георгиевна. – Негодяй! В субботу, когда она проверяла школьные сочинения, на несколько минут заскочил сын Артём, живший в коттеджном посёлке за городом. – Мамуль, у меня к тебе дело на миллион, – с порога озадачил пятидесятилетний мужчина в строгом костюме и при галстуке. – Тёмочка, никаких дел, пока не поешь, – категорично заявила обрадованная встречей Нина Георгиевна. – В кои-то веки заехал к матери и отказываешься. Это, в конце концов, неприлично. Артём приобнял мать за плечи, мягко, но настойчиво усадил на диван, а сам принялся в волнении ходить по комнате. – Мамуль, дело серьёзное, поэтому мне сейчас не до еды, – заговорил он, отрывисто жестикулируя. – Я как областной депутат буду возглавлять профильный комитет, а на следующий год собираюсь баллотироваться в Думу. Закон запрещает мне предпринимательскую деятельность, поэтому все свои активы я перепишу на тебя. Но ты не переживай, фактически буду заниматься сам. Понимаешь? – Я-то, Тёмочка, понимаю, – кивнула мать. – А как же жена, сын? – Не смеши, – отмахнулся Артём. – Жене как женщине никакого доверия, а сын балбес! – Тёмочка, ну я не знаю… – Всё, мамуль, это решено, возражения не принимаются. – Тёмочка, а как же моя преподавательская деятельность? Мне-то можно продолжать? – Тебе, мамулечка, всё можно. А вообще, пора завязывать с работой, давно уже на пенсии, надо и честь знать. В июле отправлю тебя в отпуск за границу. – Тёмочка, а если меня будут пытать преступники? – вдруг озаботилась Нина Георгиевна. – Можешь не переживать, – засмеялся Артём. – У тебя в распоряжении будет машина с личным водителем-телохранителем. Ты же теперь у меня известная бизнес-леди. Дня через три после того разговора Нина Георгиевна возвращалась из офиса на представительской машине. Ей было неудобно подъезжать к дому, где её все знали, и она попросила водителя остановиться за углом, сославшись на то, что хочет пройтись пешочком. – Нина Георгиевна, – взмолился водитель-охранник, – если об этом узнает Артём Константинович, он меня точно уволит. – А мы ему не скажем, – заговорщицки подмигнула Нина Георгиевна. – До свидания, Серёженька. Ей оставалось пройти до подъезда несколько шагов, когда с другой стороны неожиданно показалась знакомая иномарка. Она увеличила скорость и через пару секунд резко затормозила перед напуганной Ниной Георгиевной. Из салона неловко выбрался Мордоворот, который всё равно ставил машину у подъезда, только прикрепил под окном своей квартиры видеокамеру, чтобы контролировать «парковку». – Ну что, крыса, доигралась? – осклабился он. – Мне верные люди шепнули, машину ты поцарапала. Я предупреждал, – прорычал Мордоворот и наотмашь ударил Нину Георгиевну по лицу так сильно, что та упала на асфальт. – Что ж ты делаешь, негодяй? – только и успела произнести пожилая учительница, как из носа хлынула кровь. – Я своё слово держу, – напомнил Мордоворот, – так что прощайся с девственностью! – Зачем? Ты же евнух, – неожиданно услышал он позади себя мужской голос и невольно обернулся. Рослый охранник с разбега ударил Мордоворота ногой в пах, потом кулаком снизу в подбородок, потом ещё куда-то. Неведомая сила приподняла грузного Мордоворота в воздух, будто тряпичную куклу, и он сверху грохнулся на капот, вдавив лобовое стекло в салон иномарки. Охранник был в ярости. Он бесцеремонно сунул избитому в рот пистолет, сломав несколько зубов. – Сейчас я отстрелю твой поганый язык. Тем временем Нина Георгиевна поднялась с асфальта и, придерживая окровавленный платочек возле носа, сипло крикнула: – Серёженька, не убивайте его! – Всё нормально, Нина Георгиевна, отморозков надо уничтожать. С той поры Мордоворот парковал свою иномарку вдалеке от дома, а остальной путь проделывал пешком, стараясь избегать встречи с Ниной Георгиевной. Но однажды вышло так, что они не смогли разминуться и встретились у подъезда. Мордоворот растерянно затоптался на месте, а потом забежал вперёд и предупредительно распахнул дверь. – Профодите, пофалуйста, – с натянутой улыбкой пробормотал он. Нина Георгиевна хотела поинтересоваться, надо ли было так скверно вести себя раньше, чтобы сейчас поступить по-человечески, но вслух сказала другое: – Спасибо, Петя! Оказывается, этого беззубого доброго парня зовут Петя. Михаил ГРИШИН, г. Тамбов Опубликовано в №20, май 2019 года |