Моя пожилая тётя тогда только-только поменяла газовую плиту. Вызванные мастера быстро оттащили старую в коридор, поставили новую, подключили, всё проверили и ушли. Нести старый агрегат на помойку они, естественно, не собирались, да это и не входит в их обязанности.

Я пометалась, позвонила в дверь одному соседу, другому, – никого. Думала, договорюсь, вынесут. Конечно, не бесплатно. Но стояло жаркое лето, кто-то находился на даче, кто-то уехал в отпуск. На улице тоже ни души. В общем, помощника не нашла.

Ладно, думаю, видимо, не судьба. Пускай плита пока постоит, вынесем когда-нибудь. Но коридорчик узкий, ходим-ходим, да так всё время и натыкаемся на этот агрегат. Неудобно. Набив несколько синяков, я решительно заявила тёте:
– Я отнесу.

Тётя прямо-таки вздрогнула:
– Ты с ума сошла, она же неподъёмная!
– Отнесу, – не отступала я. – Хватит ей тут стоять, а нам об неё спотыкаться.

Тётя махнула рукой.

– Ладно. Но я её раскурочу, чтобы тебе было легче. Понесёшь по частям.

Короче говоря, она разворотила старую плиту, и я понесла её по кускам на помойку. Первые части ещё туда-сюда, благо мусорный контейнер находится недалеко от дома. И вот осталась самая тяжёлая часть. Эх!.. Подхватила я плиту «под белы руки» и потащила на помойку…

Останавливалась через каждые десять шагов. Тяжесть неимоверная. Но я вдруг вспомнила, как в молодости носила мешки с овощами килограммов примерно по тридцать, – нас от завода отправляли на картошку и иногда разрешали набрать овощей и себе. Было это раза три, но мне и того хватило, чтобы запомнить на всю оставшуюся жизнь.

А плита-то? Да подумаешь, раз плюнуть! Правда, я забыла, что тогда мне было чуть за двадцать, а сейчас через месяц исполнится пятьдесят.

Итак. Допёрла я развалину до помойки. Но дальше случилось нечто такое, чему и сейчас, через три года, не могу найти объяснение.

Вместе того чтобы оставить эту самую тяжёлую часть плиты возле контейнера, я поднатужилась, приподняла её – и забросила в контейнер!

Обратно шла, как говорится, дороги не разбирая. В глазах потемнело. Руки-ноги дрожали. Сердце колотилось так, будто вот-вот выскочит из груди.

Недалеко от меня на лавочке сидели молодые мамочки с колясками, это их место. Пиво, сигареты, разговоры – всё как всегда.

Конечно, они меня видели. И как я несла плиту, и как закинула её в контейнер. И показаться перед молодёжью в жалком виде, вызывающем сочувствие, я никак не могла, поэтому старалась сохранять равновесие и держать спину.

Когда медленно прошла мимо них, мне показалось, что воцарилось странное молчание. Уже за спиной услышала голос одной из мамочек:
– Девы, вы это видели? Это полный песец! (Слово, конечно, было другое.) Вот это да-а-а…

Другой голос, слегка гнусавя, откликнулся:
– Не говори, мать. Разве ж мы до таких годов доживём?

А я, старая безбашенная дура, какой же им пример подала? Хоть плачь, хоть смейся.

Хорошо, что была не моя рабочая неделя. На следующий день я лежала плашмя, болела каждая косточка. Но ничего, жива осталась.

К слову, недавно купила сумку на колёсиках – так и стоит в углу, бедолага, воспользовалась ею всего пару раз. А я всё так же – таскаю такие сумищи, что самой иногда страшно делается: как же всё это доволокла? Привычка, чтоб её.