– Cо мной судьба сыграла очень интересную шутку. Есть такие особи в мире животных, которые получаются от межвидового скрещивания или от пород, далёких друг от друга. Возникает эффект гетерозиса – когда потомство первого поколения превосходит своих родителей по ряду показателей. Так, например, бройлеры не существуют в природе как вид. Это помесь двух пород кур, которые дают вот таких вот огромных цыплят.

Так вот и я, собственно, стал гибридом от «скрещивания» двух особей, весьма далёких друг от друга. Моя мама – бизнес-леди, директор Дома моды Славы Зайцева. А отец – биолог, который хоть и является москвичом, но всегда мечтал уехать на природу. Не очень понятно, как эти люди вообще встретились в жизни. Но мне пришлось сочетать в себе гены обоих родителей.

Папа очень быстро подсадил меня на копание в земле, копошение с ящерками, обустройство инкубаторов, отслеживание вылупляющихся цыплят, катание на лошадках. То есть сделал своё дело, передав любовь к природе. А мама приучила к колоссальной работоспособности.

И меня, конечно, кидало в разные стороны. В детстве я то увлекался сельским хозяйством и был членом «Клуба юных биологов зоопарка», то оканчивал английскую спецшколу и пытался осуществить мамины мечты, поступив в МГИМО. В какой-то момент, разрываясь между светской и сельской жизнью, решил совместить эти две вещи, совершив революцию. Мне пришла в голову идея привнести шоу-бизнес в сельское хозяйство, а конкретно – в коневодство.

Это случилось, когда учился в Тимирязевской академии. Поступил я в конечном счёте именно туда, на зооинженерный факультет. И видел, как в те времена из колхозов и совхозов Можайского района коней табунами увозили на мясокомбинаты. Мне захотелось спасти не одну конкретную лошадь, а создать систему защиты этих животных. Для этого требовалось придумать какое-нибудь решение.

И вот тут родилась идея: а что если предложить конные прогулки в качестве активного отдыха для людей, живущих в городе? Решили создать базу отдыха, куда люди могли приехать и переключиться, забыть о московской суете. Я подумал, что эти беспородные рабочие лошади – не ахти какие красивые, но вполне пригодны для верховой езды. В результате забросил свой диплом по фризским лошадям, который писал в Голландии, ради одной важной цели – создать в условиях Московской области модель конной базы по содержанию беспородных лошадей для езды.

Тогда все крутили у виска… Но я решил, что не прощу себя, если не рискну. Шли девяностые годы. В те времена верхом-то ездить особо никто не умел – только спортсмены. В основном катались по кругу где-нибудь в конноспортивном комплексе «Битца» или арендовали кобылу у конюха за бутылку водки в ближайшем колхозе-совхозе. Это сейчас горные лыжи, верховая езда – модно и престижно. А тогда рушился Советский Союз, у людей были другие интересы.

В общем, я приступил к написанию нового диплома. Нужна была земля – некий модельный участок для эксперимента. А поскольку у моих родителей была дача под Можайском, решил там поискать такую пилотную территорию. И вскоре узнал о полуразрушенном телятнике поблизости, о котором говорили: «Это под снос, а коней на мясо».

Ещё нужно было где-то взять кредит. Но тогда, в лихие девяностые, деньги появлялись буквально из воздуха. И мне удалось найти внушительную сумму. Так я стал обладателем большого сарая с двадцатью пятью тощими лошадьми в придачу.

Позвал своих приятелей-энтузиастов. И мы стали поднимать новое дело. Я параллельно писал диплом, но у меня не сходились расчёт и окупаемость капиталовложений. В качестве источника дохода у меня были заложены прокат лошадей, продажа навоза, торговля молодняком и так далее. Но вот сумма не стыковалась. А нужно было обосновать, что я выхожу хотя бы «в ноль». Это означало бы, что предприятие рентабельно.

И вот однажды борзая собака просто положила мне голову на плечо. В тот момент пришло решение. Я дрожащей рукой вписал в диплом фразу «Охота с борзыми собаками» и поставил рядом недостающую сумму. Диплом сразу же засиял другими красками – появилась выгода. И это сработало. Вплоть до сегодняшнего дня охота с борзыми собаками даёт самый большой процент нашей прибыли.

В те времена ставку приходилось делать на олигархов и новых русских. Кто только к нам не ездил на «царскую охоту» – и главы бандитских группировок, и политические лидеры. Как только меня не убили тогда! Впрочем, нам было по восемнадцать лет, и никто не воспринимал нас как серьёзных бизнесменов. Никому не приходило в голову «крышевать» нас или «доить». С нас нечего было взять – разваливающаяся конюшня и полудохлые лошади. Помню, зима, холод, ветер дует, кони некормленые… Запрягаешь сани на морозе, едешь воровать сено в соседнем колхозе. Самому есть нечего – всё время пьёшь чай, пьёшь чай, пьёшь чай, чтобы заглушить чувство голода. Катастрофа.

Однако идея возрождения обычаев дворянской России в годы лихолетья имела колоссальный успех. И «царская охота» неожиданно «выстрелила» – дело пошло.

Мы находили костюмы, полностью воспроизводили быт того времени, переносили участников в другую эпоху. Хотя по сути это были пьянки на природе для богатых на фоне красивого антуража. Помню, что подобное удовольствие стоило около ста восьмидесяти долларов с человека. Каждая такая вылазка приносила нам прибыль от двух до четырёх тысяч. А сумма кредита составляла сорок тысяч. Так что за короткое время с долгами было покончено.

И мне в какой-то момент стало скучно – цель достигнута, кони спасены, ферма работает, предприятие окупает себя и приносит доход. Здесь уже сложилась компания людей, которые любили лошадей и хотели этим заниматься дальше. Так что я с огромным удовольствием покинул конюшню.

Устроился на место замдиректора в ночной клуб. Потом оказался в туристическом агентстве и даже его возглавил. Осуществил громкий проект – организовал корриду в России. (Имеется в виду португальская коррида без убийства животных. – Ред.) Нашёл спонсоров на полтора миллиона долларов и привёз сюда быков.

Потом с головой ушёл в шоу-бизнес. Мы устраивали концерты мировых звёзд в Москве – Мэрилина Мэнсона, группы «А-ха» и других. Однажды я даже получил предложение стать заместителем генерального директора крупнейшего в нашей стране концертного агентства с окладом в пятнадцать тысяч долларов. Мне было двадцать три года! О чём ещё можно мечтать?

Это было выигранное сражение. Но, как говорил герцог Веллингтон о битве при Ватерлоо, «самая сложная битва – выигранная битва». И он был абсолютно прав. Когда идёшь к цели, у тебя есть оправдание всем твоим действиям. А когда победил, у тебя внутри образуется такая пустота, что нужно срочно бросаться во что-нибудь новое. Иначе можно покончить с собой от тоски и депрессии.

Как сейчас помню, это был мой день рождения – 8 сентября. Я приехал сюда, в Можайск, который не посещал целых два года. Сел на обрывистом берегу реки Исконы и подумал: «А чего я на самом деле хочу?» И ответ прозвучал совершенно отчётливо и полностью перевернул жизнь.

Я вернулся в Москву, где все меня поздравляли с назначением. Осмотрел свой новый кабинет, взял чистый лист бумаги и с улыбкой написал: «Увольняюсь по собственному желанию». Реакция окружающих и близких понятна: этот человек явно спятил, от таких должностей не отказываются. А я собрал вещи и вернулся в свою конюшню, поняв простую вещь – нужно делать то, что доставляет удовольствие. Я решил превратить хобби в работу.

Первое, что мы сделали, – поменяли концепцию. Ушли от организации дворянских забав для элиты и стали устраивать подобные туры «для своих» – то есть для людей среднего возраста и среднего достатка. Популяризировали отдых с лошадьми, опустив цены до предельно низкого уровня. Плюс создали определённую атмосферу.

У нас теперь не просто конная база! Если вы посмотрите вокруг, возникнет ощущение, что находитесь на ранчо где-нибудь на Диком Западе. Ковбои, салуны, музыка в стиле кантри… А если бы вы приехали сюда осенью или зимой, то увидели бы надпись «Трактир», здесь пели бы цыгане и ходили борзые собаки. Все постройки на нашей территории – трансформеры. Выполнены так, чтобы можно было менять стили и эпохи. Но главная «деталь интерьера» – это, конечно, лошади.

Сейчас на базе их больше семидесяти. Большая часть выведена нами путём скрещивания различных пород. Но есть и выкупленные на бойнях. Например, совсем недавно я приобрёл целый табун в Пензе. Пятнадцать здоровых роскошных коней собирались пустить на колбасу! А они клёвые. И хорошо прижились в «коллективе».

Вообще, если говорить о нашем главном достижении на сегодня – это, конечно же, одиннадцать тысяч человек, которых мы за годы существования сумели принять на ранчо «Аванпост». Пожалуй, нет ни одной крупной московской компании, которая не побывала бы у нас на той или иной программе. Мы проводили сложнейшие тренинги, но были и мероприятия попроще.

И тут возникает вопрос: а где найти специалистов, которые способны устроить людям праздник с лошадьми? Вот представьте себе картину: на территории ранчо параллельно проходит пять корпоративных праздников, на каждом присутствует по сто пятьдесят – триста человек. Когда мы начали устраивать такие мероприятия, то столкнулись с отсутствием подготовленных кадров. Ведь можно нанять актёра – но он не ездит верхом. Приглашаешь конника – а он не умеет играть.

В общем, нам самим пришлось ковать кадры. Мы основали единственную в России школу инструкторов по верховой езде, куда берём ребят в возрасте четырнадцати-пятнадцати лет. Сначала они помогают нашим наставникам, всё в себя впитывают, а затем и сами начинают работать. Окончив школу, поступают в институты, но при этом имеют великолепную возможность подработки в выходные! Когда я был подростком, о таком можно было только мечтать – бесплатно скачешь на лошадях, да ещё и получаешь за это прилично.

Мне, например, своего первого коня пришлось украсть.

Дело было так. Кто-то сказал, что в Бородине есть лошадь, которую хотят сдать на мясо. Денег на покупку мама не дала. Пришлось своровать. То есть я спасал коня, но фактически просто его украл.

Пригнав свою добычу на дачу, я вдруг с удивлением обнаружил там отца. Оказалось, что папа собрал вещи и переехал из Москвы в деревню жить. Так что случилось чудо – я не просто спёр коня, но ещё и приобрел конюха в лице своего родителя. Он сам построил сарай для лошади, стал ухаживать и кормить. И, главное, это всегда было его мечтой, так что у меня не возникало угрызений совести от того, что использую отца в своих интересах.

Мама, узнав обо всем этом, сказала так: «Меня это не касается. Считайте, я даже не знаю о том, что у нас в семье завелось сельскохозяйственное животное». Ну, естественно, потом грани стёрлись, она под разными предлогами стала подкидывать денег – понимала, что мы здесь голодали. Например, приезжала к нам и брала уроки верховой езды, оплачивая прокат. Мама тогда была единственным клиентом моей новой «фермы». Этих денег хватало на бутерброды с дешёвым паштетом.

Поразительно, но со временем мама на всё на это так «подсела», что отобрала у меня коня, обзавелась борзыми собаками и стала ежедневно рассекать по полю галопом.

Многие считают, что идея костюмированных выездов на природу – отчасти мамина идея. Но это не так. Когда она работала в Доме моды Славы Зайцева, я ещё был школьником. Кстати, родственные связи помогли мне получить среднее образование, ведь все мои директора и завучи одевались у неё.

А к идее костюмов для охоты я пришёл сам. Первые публичные костюмированные выступления дались мне нелегко, но потом втянулся.

В общем, весь опыт прошлых лет привёл к созданию анимационного туризма. Хотя мне больше нравится называть это «ролевым туризмом». Хочу пояснить, что мы не устраиваем реконструкции, когда люди, увлечённые той или иной эпохой, дотошно воспроизводят её быт и костюмы. Мы также не занимаемся ролевыми играми, когда каждый придумывает себе персонаж и играет его – «я Екатерина Вторая, а вы мой денщик». В наших программах запрещается играть. Главный принцип – быть собой.
Человек, который хочет попасть на псовую охоту или в индейское племя, не должен пытаться говорить как индеец и слушать песни, которые слушали индейцы. Я как организатор подкидываю участникам проблемы, которые обычно стояли перед племенем, а теперь решать их нужно современному человеку. Например, необходимо взять ружьё и пойти искать оленя, намыть золото и так далее. Программа рассчитана на неделю, и всё это время мы совместно выполняем задания, общаясь при этом на привычном современном языке.

Программы сегодня есть разные. Но началось всё вовсе не с индейцев. Как-то раз, много лет назад, мы решили добраться от нашей фермы до Бородина цыганским табором. За неделю пошили костюмы из занавесок, взяли лошадей, запрягли кибитки, выложили телефоны, сигареты, деньги и пошли кочевать. Тогда у меня и в мыслях не было, что из этого получится целый пласт программ. Мы делали это для себя – просто хотели развлечься. Пели песни, танцевали, гадали. И, как ни странно, очень много заработали.

После такого «тура», помню, ко мне подошла девочка-участница и сказала: «Я не хочу обратно в свою жизнь. Я у вас здесь больше получаю».

Понятно, что я не могу воссоздать для туристов абсолютно точную атмосферу табора и окружающей обстановки. Не могу снести столбы, убрать из поля зрения современных людей и полностью переместить участников в другую реальность. Но я могу погрузить их в творческий процесс, подкидывая разные задачи. Человек не уходит от себя полностью. Это лишь погружение в другую реальность без потери себя как личности.

Но самая зрелищная программа у нас – это по-прежнему охота. Мы умеем устраивать и псовую, и комплектную псовую, и парфорсную, и соколиную. Таких выездов мы совершаем около двадцати в год.

А наш коронный номер – это «ковбойка». Триста–пятьсот человек уезжают в поля на целую неделю и, разбившись на команды, соревнуются друг с другом в погоне за золотом. Тут присутствуют и месть, и коварство, и предательство, и даже любовь… Если честно, я потерял счёт на шестьдесят пятом ребёнке, родившемся от людей, которые познакомились на нашей ферме. И это довольно крепкие союзы, потому что здесь люди находят друг друга по интересам.

Если говорить о семье, то я против ранних браков. Очень часто люди путают страсть с любовью. Спешат тут же обзавестись детьми, зарывая себя в подгузниках, садиках, школах… Это не позволяет заниматься собственной жизнью. Я за европейскую систему – мужик не должен жениться раньше тридцати пяти лет.

У меня был не очень счастливый брак – мимолётный, студенческий. Сейчас дочка уже взрослая, но всё это как будто прошло мимо меня. Я год прожил с женой и маленьким ребёнком, в то время как мои сверстники гуляли и пили пиво на дискотеках. Так что в какой-то момент возникло сильное отторжение. И я вообще уехал в Голландию, можно сказать – сбежал.

Работал там на сырном заводе, жил в семье. Это было ещё во время обучения в институте. Думал остаться на «постоянку». Но где-то через полгода стал сходить с ума. Очень захотелось домой, потому что там, в Европе, – рутина. Один день в точности похож на другой. Что работа, что отдых – всё одинаковое. И я вернулся сюда, несмотря на все трудности, потому что именно это я люблю…

Безусловно, забуксовать можно и здесь, так что иногда нужно переключаться. И лучшая «кнопка переключения» – это путешествия.

Однажды я сделал эксперимент – ушёл в одну сторону земного шара, а вернулся с другой, то есть совершил кругосветку. Если воспринимать каждую страну с точки зрения туристической путёвки, то она дорогая. На одних билетах можно разориться. Но я поставил себе задачу – сыграть в игру: смогу ли выжить, потратив не больше пятисот рублей в день?

И оказалось, что если купить билеты с умом, то все они в сумме обойдутся в семьдесят тысяч рублей. А ведь это больше двадцати стран! За зиму я обогнул всю планету. И везде удавалось прожить на запланированную сумму, кроме Америки и Австралии. Самый главный плюс такого путешествия – ты узнаешь всё изнутри. Живёшь в хостеле, ищешь какой-нибудь ресторанчик с недорогой едой, наматываешь километры пешком, потому что тебя никто не возит на автобусах. Зато очень много видишь.

Большинство людей, увы, размышляет так: год поработаю, накоплю сто тысяч, возьму неделю отпуска, куплю путёвку в Таиланд, поселюсь на какой-нибудь Уолкен-стрит, буду есть манго. А найдя какой-нибудь красивый камушек, подсыплю для подружек фоточек в «Фейсбук». Это ни о чём! Ни уму, ни сердцу.

За меньшие деньги можно совершить гораздо более увлекательное путешествие. Прежде чем покупать дорогущий тур, нужно подумать: стоит ли он того, чтобы ты десять дней сидел на попе ровно под одной и той же пальмой на одном и том же пляже. Или всё-таки можно чуть-чуть отойти от общепринятых правил и устроить себе незабываемое приключение.