От редакции. Галина попросила совета психолога Татьяны Белюченко: как уговорить 13-летнюю дочку, которая категорически возражает против повторного замужества матери и грозится уйти из дома, если в нём будет жить отчим («Возникает соблазн», №31). С отцом девочки автор письма развелась три года назад – муж, с которым жили душа в душу, изменял ей с молоденькой медсестрой, в маленьком городе об этом быстро стало известно. Сейчас Галине 48 лет, она торопится устроить свою личную жизнь, а дочка Маша мешает.

Да просто разбалованная она

Галина не понимает, что происходит с её дочерью. Да просто разбалованная она, привыкла, что всё только для неё, а у матери, по её мнению, не должно быть своей личной жизни.

Помню, несколько лет назад по радио часто выступал какой-то американский психолог, он много говорил о воспитании, ошибках, которые нередко совершают родители. Мне врезались в память его слова: нельзя допускать, чтобы подросшие дети начали предъявлять претензии, командовать и диктовать условия. Это надо жёстко пресекать в корне, подростка необходимо прямо и безжалостно ставить на место, чтобы не смел разговаривать со старшими на повышенных тонах, тем более в приказном порядке. Лично мне это очень помогло в воспитании детей.

Мне кажется, Татьяна Белюченко правильно посоветовала Галине гостевой брак. В данном случае это оптимальный вариант. Совместной жизни всё равно не получится, дочь так и будет раздражаться, бегать по знакомым и жаловаться. Если Сергей, жених Галины, хороший человек, он и сам это поймёт.

И правда, сколько известно случаев, когда отчимы развращали падчериц! Приводить в дом отчима для девочки действительно рискованно, надо следить в оба.

В своё время моя мама развелась с отцом по причине его многолетнего алкоголизма. Мы к тому времени уже окончили школу, уехали учиться в город. Родители разделили имущество, мама приехала к нам, купила своё жилье. Казалось бы, живи одна, отдыхай и радуйся. Но к ней постоянно кто-нибудь сватался. А маме никто не нравился.

Потом, через несколько лет, она всё-таки сошлась с мужчиной. Ей он был по сердцу, а нам, её детям, не понравился категорически. Лично я с трудом его терпела, он меня раздражал, но мне даже в голову не пришло выказать недовольство. Мы уважали мамино решение и не спорили.

Конечно, мне было проще, ведь я тогда уже работала и вскоре съехала от них в съёмную квартиру.


Мать падает в глазах дочери ниже некуда

Письмо оставило горькое чувство. Мать полностью оправдывает себя, а на плечи девочки возлагает непосильный груз. Что же получается? Галина не может простить мужу измену, а ребёнок обязан всех простить и понять. Видимо, девочка надеялась, что скандал ещё завершится примирением родителей, всё станет как раньше.

Ночёвки постороннего мужчины, не мужа и не отца, в квартире, где живёт девочка-подросток, – это очень нехорошо. Мать падает в глазах дочери ниже некуда, отец на её фоне становится пострадавшей стороной, даже если раньше она сочувствовала маме. Почему девочке вообще должен нравиться мамин новый мужчина? «Не тебе с ним жить, а матери», – пишет Галина. Спать – да, матери. А жить, извините, и дочери тоже.

Разумеется, обманутая жена имеет право не прощать мужа, а мать девочки-подростка имеет право на личное счастье. Но я увидела желание этой женщины удалить ребёнка из своей новой семьи. Вместо того чтобы услышать дочь, попытаться понять, мать допрашивает её – не приставал ли предполагаемый отчим. В общем, мрак, замешанный на сексе. Что Галине делать? Встречаться с мужчинами незаметно для дочки, так считаю.

У меня было два отчима, к обоим относилась равнодушно, терпела их, жалея маму. Первый жил с нами, когда я была совсем ребёнком. И тут мало что могла поделать, хотя, помню, побаивалась его. Мама как-то сразу стала не моей мамой, а его женой. Надеюсь, понятно объясняю. Но, конечно, она соблюдала приличия, чужого мужика не приводила неожиданно на ночь.

Сначала меня знакомили с кандидатом в отчимы, мы втроём гуляли, мать осторожно спрашивала моё мнение. «Жених» казался таким душкой… А потом всё становилось тоскливо и отвратительно.

Но я не знала родного отца. А если бы знала, да к тому же виделась с ним и любила, как дочка Галины, никакой дядька, ни лысый, ни кудрявый, не пришёл бы в наш дом нахрапом. Маме пришлось бы уйти к нему.

Я полностью на стороне психолога. Девочке неприятен секс матери за стенкой с каким-то чужим мужиком. И не нужно ей лицезреть этого кавалера полуодетым в коридорчике двушки, что неизбежно при совместном проживании. Девочка выросла с родным папой, и других мужчин на его месте ей пока трудно представить. Надо было Галине дать дочке время. А теперь узелок конфликта завязался, обратно не развяжешь.


Лишь мужик может её от этого спасти

Давайте не будем рассуждать о соблазне, опустим эти модные фрейдистские заморочки о сексуальном влечении всех ко всем. Я много лет прожила с отцом одна, никакого сексуального влечения не испытывала, и он ко мне тоже. Последний «муж» матери вызывал у меня неприязнь. Он был человек неплохой, спортсмен, не пил – но уж сексуальные чувства испытывать, глядя на него… Это сильно. Фрейд вообще забавный дяденька.

Реальная ситуация, описанная в письме, такова: мать привела в дом человека, который очень неприятен ребёнку, и девочка ничего не может поделать. Это бессилие убивает!

Неизвестно, как ведёт себя дядя Серёжа с дочерью автора, возможно, пытается её воспитывать, и мать это позволяет. Вот у моей мамы в своё время был дядя Толя, который говорил обо мне матери: она у тебя избалованная. И та радостно соглашалась. Потом появился дядя Юра, утверждавший, что я слишком нервная, и мать снова соглашалась вместо того, чтобы заступиться за меня. Как выводило из себя это предательство! Она всегда вставала на сторону очередных «штанов». Сколько их будет, этих дядь? И я ничего не могла с этим поделать.

Анализируя сейчас материных ухажёров, все шесть её «любовей», каждая из которых «на всю жизнь», – просто диву даюсь: тем мужикам было по 40–45 лет, а вели себя со мной как подростки. Специально доведут до истерики, а потом говорят моей непутёвой маман – мол, она у тебя психованная.

У меня есть знакомая. Уже года четыре живёт с каким-то мужиком. У неё сын от первого брака, мальчика воспитывают её родители, поскольку новый «папа» постоянно в истерике: «Он у тебя избалованный, не надо с ним играть, он должен сам себя занимать!» Если ребёнок живёт у них, мужик всё время цепляется к нему, делает замечания, а ещё демонстративно гладит маму по коленке и чуть ли не под халат к ней лезет. Кстати, мамины «дяди» тоже именно так проявляли любовь. А я-то даже не жила вместе с ней, приезжала на два дня. Потерпеть взрослому мужику не судьба?

Конечно, моя знакомая всё прекрасно понимает, видит, что отчим не прав, но у неё тоже, как она считает, «последний шанс», ей 34 года, а дальше – только старость и смерть. И лишь мужик может её от этого спасти. Хотя на самом деле как раз это «сокровище» её регулярно доводит до повышения давления.

Недавно пришла ко мне вся в слезах, рассказывает. Сожитель в очередной раз довёл её до слёз при ребёнке. Сидит, ревёт, а сын говорит: «Мама, найди себе нормального мужа, зачем тебе этот? Ты из-за него плачешь, и мне тоже плохо и обидно, что я тебе не нужен».

Как думаете, из-за чего она ко мне пришла рыдать? Сына жаль? Ничего подобного. Кричит: «Ребёнок не мог сам до этого додуматься, его кто-то настроил. Как он посмел сказать такое матери, эгоист!» Идиотка.


Я плакала и смеялась одновременно

Не надо Фрейда обижать, он интересный дядечка, отец психоанализа, первопроходец, многое в современной психологии выросло из его трудов. И если читать внимательно, Фрейд ясно говорит: фазы сексуального влечения между отцом и дочерью, матерью и сыном в здоровой и нормальной семье проходят незаметно. Это влечение в осознанное желание вообще не переходит, но нередко остаётся на всю жизнь: «Мой папа – идеал мужчины». Вот о чём речь.

Да, отец очень сильно повлиял на мою взрослую и в том числе интимную жизнь, но это совсем не значит, что я сейчас смотрю на него как на сексуальный объект. Мне просто неинтересно с ровесниками, поэтому близкие отношения складываются с мужчинами, которые старше минимум лет на десять.

Мне повезло, отчим для меня – папа, хотя конфликтов у нас было море! Его невозможно обмануть, он довольно резок в суждениях, порой угрюм, порой саркастичен, но доброту ко всем членам семьи ему не скрыть.

С мамой никогда громко не ссорюсь, а с папой можем такую ругань устроить, просто жуть. Но при этом, если с мамой я могу говорить о многом, то с папой – обо всём вообще, он просто мировой мужик. Наверное, окончательно я это поняла лет в 16, когда меня обидел кавалер. Рыдала взахлёб, а папа так ласково предложил: «Ну давай я его застрелю. Или утоплю. Хочешь?» Я плакала и смеялась одновременно.

Папа – моя незримая поддержка. Он замечательный человек, эрудит, может рассказать о чём угодно, только попроси. Никогда не лез в мою жизнь с нравоучениями. И многим я обязана именно его воспитанию, он растил меня с шести лет.

Автора письма не понимаю. У неё девочка-подросток, которая ещё пару лет будет в полном раздрае, душевном и гормональном. С одной стороны, «я самостоятельная, отстаньте!». С другой – «помогите мне кто-нибудь». А тут – хлоп! – и посторонний человек. Живёт рядом, ест, спит, забирает мамино внимание. Невозможно вынести!

Думаю, пожить раздельно, гостевым браком, самый хороший вариант. Девочка привыкнет, что у мамы есть друг, но это не так болезненно. Я вот сейчас сужу по себе и своей дочке. Мы живём вдвоём, вечно по дому голышом бродим, то с утра возимся, то ночью едим, то треплемся, то ссоримся, то пустяками занимаемся.

И как можно это доверие потерять? В угоду чему? Семье, в которой один человек (твой ребёнок!) будет сильно страдать? Нет, я к такому не готова. И Галине нужно задать себе этот вопрос без подмены понятий: готова ли она к тому, что её дочь несколько лет будет несчастлива?