СВЕЖИЙ НОМЕР ТОЛЬКО В МОЕЙ СЕМЬЕ Действующие лица Сергей Беликов: Думаю, наше поколение музыкантов умышленно столкнули в канаву
Сергей Беликов: Думаю, наше поколение музыкантов умышленно столкнули в канаву
25.11.2019 14:59
БеликовСергею Беликову в октябре исполнилось 65 лет. Из них 47 отдано сцене. В 70–80-е годы он был солистом ансамблей «Самоцветы», «Весёлые ребята» и «Аракс». Вторая волна популярности пришлась на середину 80-х, когда Сергей Беликов начал сольную карьеру. Он сотрудничал с Александрой Пахмутовой, Юрием Антоновым, Вячеславом Добрыниным, Александром Зацепиным. Кто не помнит его знаменитые хиты, ставшие визитной карточкой артиста, – «У беды глаза зелёные», «Живи, родник», «Снится мне деревня», «Не могу забыть», «Ночная гостья». Гастрольный график артиста и сегодня расписан на месяцы вперёд. И он по-прежнему выступает исключительно «вживую».

– Сергей Григорьевич, я не ожидал, что встретиться с вами окажется так сложно. У вас, как выяснилось, плотный график, постоянные концерты.
– И это хорошо, что интерес к моей персоне не падает. С течением времени внимание публики обычно снижается, и артисты, видя свою невостребованность, уходят со сцены. Мне же остаётся благодарить Бога за то, что я по сей день обладаю ресурсами – и физическими, и душевными – и по-прежнему могу выступать. Моё имя на афишах привлекает публику. Я вижу, сколько восторга и радости доставляют людям выступления. И не имею права обманывать их ожидания.

– Вы на эстраде с восемнадцати лет. А в каком возрасте почувствовали, что песня – ваше призвание?
– Достаточно рано. Ещё мальчиком, в младших классах, меня выдвигали на роль солиста детского хора. Я приобретал опыт выступлений. Уже тогда видел, что нравлюсь публике.

– С раннего детства мечтали о сцене?
– Нет, у меня была другая мечта, связанная со спортом, – хотел стать футболистом. В детско-юношеские годы играл в спортивном клубе «Красный Октябрь» в Тушине. И даже добился определённых успехов: наша команда два раза становилась призёром чемпионата Москвы и два раза – чемпионом. У меня маячила перспектива продолжения профессиональной футбольной карьеры. Впрочем, я не был выдающимся футболистом, хотя как форвард приносил немалую пользу.

– В начале девяностых вы участвовали в создании футбольной сборной эстрадных звёзд России «Старко».
– В девяностые годы как раз зафонтанировало футбольное движение: артисты, ветераны и политики решили заняться футболом. Мне часто приходилось играть со своими ровесниками, звёздами советского спорта, – такими как Фёдор Черенков, Юрий Гаврилов, Александр Минаев. И довольно часто доводилось слышать в свой адрес комплименты от них, что мог бы стать очень неплохим футболистом.

Беликов– Сегодня уже не играете?
– Прошло много лет, а ведь и в начале девяностых мы были не мальчики. За двадцать пять лет всё изменилось. Из того поколения практически никто уже не играет. И я в том числе. Но здесь виной спортивные травмы, а не возраст.

– Сергей Григорьевич, не могу не отметить ваш уникальный и редкий голос. Он не только нравится зрителям, но и привлёк внимание многих композиторов. Среди них – Александра Пахмутова, Юрий Антонов, Вячеслав Добрынин, Александр Зацепин. Какую роль они сыграли в вашей карьере?
– Основополагающую. Я ведь не был автором-исполнителем, не писал собственные песни, так что им обязан своей карьерой.

– Вы работали в ВИА «Самоцветы». Как вас пригласили в этот коллектив, и какие воспоминания остались?
– Попал я в «Самоцветы» благодаря барабанщику группы Владимиру Полонскому, который знал меня в те годы и выступил связующим звеном между Маликовым и мной. Понятно, что Юрий Маликов кое-что слышал о группе «Аракс», участником которой я в тот момент был, и, возможно, обо мне. И в итоге я получил от Юрия Фёдоровича предложение попробовать себя в качестве вокалиста очень популярного ансамбля «Самоцветы». Опыт, я вам скажу, получил весьма большой. Сразу окунулся в активную гастрольную деятельность, рос как артист. Тот период жизни в «Самоцветах» я, безусловно, вспоминаю с большой признательностью.

– Расскажите, пожалуйста, о вашем сотрудничестве с Юрием Антоновым и участии в записи песен к фильму «Берегите женщин». Насколько я знаю, хиты, прозвучавшие в картине, не писались специально. Режиссёр Александр Полынников отстаивал их, чтобы они вошли в фильм. И вы исполнили «Радугу».
– Совершенно верно. Они появились в фильме во многом благодаря тому, что чуть раньше, за несколько недель до начала съёмок, были благополучно зарублены на худсовете фирмы «Мелодия». За всем этим, не побоюсь сказать, стояла зависть. Было чьё-то желание напакостить… Но история взяла своё. Не получилось выпустить диск, но вышел фильм с прекрасными песнями, которые в одночасье стали популярными. Чему было суждено выстрелить – выстрелило. И наш уважаемый Юрий Михайлович Антонов по сей день благополучно почивает на лаврах этих знаменитых песен.

– 1985 год стал для вас поворотным: вы приняли решение выступать сольно. Была ли тогда уверенность в завтрашнем дне?
– Я был уверен, что поступаю правильно. Ещё до появления хита «Снится мне деревня» «выстрелила» песня «Живи, родник». Она и стала началом моей сольной карьеры. Её сочинил Вячеслав Добрынин, который обратился ко мне с предложением записать его песню. И пояснил, что накануне она уже выходила в исполнении Николая Гнатюка, но, к сожалению, не стала событием. Возникла идея «перезапустить» её в моём исполнении. Перезапуск удался, песня получила популярность. И мне, начавшему сольную карьеру, свежеиспечённый хит, конечно, очень помог в становлении.

– Но в начале девяностых, как и многие артисты, вы пропали с экранов и вообще из шоу-бизнеса. Стали «неформатным» артистом?
– «Формат» – очень подлый термин. Не знаю, что стоит за ним сейчас, но в те годы за словом «формат» прятались человеческая подлость и корысть. «Неформат» – не потому, что песня не годится, а потому, что разложен новый пасьянс и тебе в этом пасьянсе места нет. На эстраде установились новые механизмы, возникли новые продюсеры и новые связи. Соответственно, под них появлялись новые артисты.

– Многие из которых не имели голоса и пели под фонограмму – вы на это намекаете?
– Понимаете, изменилась музыка, изменился критерий песни. Эпоха хип-хопа практически убила понимание, что на сцене должен выступать прежде всего яркий певец. Сейчас этих ценностей нет. Ну, голосит какой-то артист – и что? Пусть голосит дальше… Наверное, здесь заложены некие глубинные причины, о которых не могу судить компетентно. Но мне кажется, что сейчас мы находимся – в планетарном масштабе – в каком-то переломном моменте, когда меняется сознание человека. Благодаря интернету и новым технологиям. Индустрия фастфуда проникла во всё: увидел – понюхал – лизнул – забыл.



– Говоря о фастфуде, вы имеете в виду эстраду?
– Эстрада – составная часть культуры. Все мы работаем в сфере оказания услуг. Просчитываются потребности, и, исходя из них, продюсеры стараются запихнуть некий музыкальный продукт. Какое уж там независимое творчество, о чём вы говорите!..

– В девяностые годы многие артисты, оказавшись ненужными, искали заработок, чтобы прокормить семью. Обращались в другие сферы – например, занимались торговлей.
– В те сложные времена былых доходов уже не было, а дёргаться, уходить на сторону, «рокироваться» – тоже не выход. Со мной тогда случались очень примечательные события. Я пару-тройку раз себе говорил: всё, завязываю, хватит себя истязать, пора задуматься о чём-нибудь другом. Но именно в те моменты, когда ты одной ногой уже стоял за порогом, вдруг происходили подвижки в твоей концертной деятельности. Тебе чаще звонят, тебя чаще зовут. Как будто какая-то невидимая сила сверху ведёт и говорит, что никуда уходить не нужно, твоё место здесь, вот тебе новый карт-бланш! И я его использовал. Эти подвижки давали мне свет в конце тоннеля. Я виток за витком многое вернул в своей артистической жизни.

– В 1994 году у вас вышла песня «Ночная гостья».
– Она стала хитом сезона, заняла четвёртое место хит-парада «Радио России», а это весомая оценка. Её довольно часто крутили в программах «Хит-парад «Останкино» и телешоу «50 на 50».

– В этом клипе с вами, кажется, снималась жена?
– Да. Мы это сделали ради прикола. Она приехала со мной на съёмки, а мы с режиссёром как раз думали, как лучше снять песню. И пришла идея снять мою жену. Режиссёр предложил, она согласилась. Вот и поработали вместе на одной площадке. Она – человек сцены, профессиональная танцовщица, поэтому для неё участие в съёмках только в радость. И со своей ролью справилась успешно.



– Жена вообще ревновала вас?
– Да. Это болезненный момент. Видит бог, я старался всячески её оберегать от ненужных пересудов. И за мной на этот счёт никаких особо шлейфов не было. Но психология женщин такова, что она может искать чёрную кошку в тёмной комнате. Это очень тонкая тема – тема ревности и подозрительности, которая отравляет взаимоотношения…

– Сергей Григорьевич, не очень удобно вас спрашивать. Вы с супругой развелись и теперь живёте раздельно?
– Да, развелись, но живём вместе! (Смеётся.) Таковы коллизии семейной жизни. Развелись, и это была проблема моей внутренней неустроенности на каком-то этапе жизни, не более того. Это не любовные треугольники, не уход к другой. Просто слом устоявшихся вещей. А по жизни и в сущности ничего не изменилось. Потому что мы живём вместе!

– Вместе с детьми?
– Нет. За годы работы я смог создать семье такие условия, чтобы всех обеспечить жильём.

– Расскажите о детях.
– Они уже взрослые, и у каждого своя семья. Дочь Наташа (родилась в 1975-м. – Авт.) в 1996 году уехала жить в Англию. На Кипре познакомилась с парнем, британским подданным и греком по национальности. Вышла замуж и с тех пор живёт в Великобритании. Как современный человек, много передвигается по миру – и в связи с работой, и в поиске своего места. Успела пожить и в Камбодже, и в Таиланде. Приезжает к нам иногда на праздники – как правило, на Новый год. А сын Григорий (1985. – Авт.) вырос в очень приличного музыканта, занимается электронной музыкой, аранжировками, продюсированием, продвигает себя как автор. Его никто не подпирает мощной протекцией или финансированием, он всё делает сам. У него уже есть свои локальные удачи и неудачи. Надеемся, его самые яркие и самые интересные произведения мы ещё услышим. А со мной он гастролирует как клавишник и вокалист – поёт на концерте свой небольшой блок. И мне, и ему приятно, что зрители не жалеют комплиментов в его адрес.

– С начала двухтысячных артисты вашего поколения вновь стали выступать – отчасти благодаря таким фестивалям, как «Дискотека восьмидесятых» и «Легенды Ретро FМ». Как по-вашему, почему вновь проснулся интерес к песням той эпохи?
– Когда-то наше поколение объявили «сбитыми лётчиками». И именно подобные концерты и фестивали, на которые было не попасть, обнажили правду жизни: старшее поколение музыкантов в немалой степени умышленно столкнули в канаву, чтобы расчистить поляну для так называемых артистов девяностых. Я неспроста сказал «так называемых», потому что это поколение действительно во многом уродливое с точки зрения творчества. А мы людям по-прежнему нужны. И битком забитый «Олимпийский», и Кремль – всё свидетельствует о том, что наша публика никуда не делась. И если артист держит себя в форме и в состоянии радовать зрителей, то люди хотят его слушать.

– Сергей Григорьевич, если говорить о фонограмме, вы лично всегда поёте вживую?
– Да, только живьём. Знаете, все эти разговоры, что «аппаратура плохая, поэтому мы вынуждены петь под фонограмму», – для наивных людей. Ушлые деятели шоу-бизнеса используют этот приём, чтобы не петь живьём, потому что они это делают плохо. Готов с кем угодно поспорить: если даже среднее оборудование правильно настроить, то с ним можно выступать без фонограммы.



– Как вы проводите отпуск?
– У меня отпуска как такового не существует. Я артист такого формата, что у меня отпуск всегда, когда нет концертов. Условно говоря, если график сложился так, что в июле у меня особо не планируется выступлений, то собираешь вещи и едешь с семьёй отдыхать.

– Где любите путешествовать?
– Везде. В этом и смысл путешествий – посмотреть на мир и увидеть, как он устроен. Берёшь семью, чтобы поплавать в море, позагорать, насладиться красивым видом и выбросить все ненужные мысли. Отпуск нужен для смены обстановки. Если мы говорим о зимнем периоде, то я не поклонник горных лыж. Когда-то, в девяностые, попробовал, съездил на пару горнолыжных курортов. Было приятно посмотреть на горы, но гонки по склону оказались мне неинтересны. Не впечатлило.

– У вас прошёл юбилей. Почему вы не отпраздновали его большим концертом?
– У меня ироническое отношение к концертам, когда артист-юбиляр приглашает выступать на нём других артистов. И получается, что сам юбиляр толком ничего не поёт, хотя зритель пришёл послушать именно его. Смешно? Смешно. Даёт ли юбилейный концерт всплеск в карьере, помогает ли в дальнейшем продвижении? Вопрос спорный. Я знаю много примеров, когда подобные концерты не давали юбиляру ничего, кроме трат и лишней головной боли. И возникает вопрос: а стоит ли результат вложенного труда и таких усилий? Ведь концерт прошёл, и все о нём забыли. А чтобы всё это организовать, придётся потратить много времени. Это очень трудный процесс. И подобными концертами я никому ничего не хочу доказать. Зачем? Когда в жизни всё складывается и возникает удовлетворение, то ты и так чувствуешь себя счастливым.

Расспрашивал
Александр ГЕРАСИМОВ
Фото из личного архива Сергея Беликова

Опубликовано в №47, ноябрь 2019 года