Возвращалась как-то раз поездом из Новосибирска к себе в Екатеринбург, и моей соседкой в купе оказалась приятная женщина лет шестидесяти, одетая со вкусом и, судя по украшениям, не бедная. Познакомились. Её звали Валентина Сергеевна, ехала она в столицу.

Дорога длинная, времени более чем достаточно – всё располагало к неторопливой беседе. Мы быстро нашли общий язык и вскоре, можно сказать, подружились, рассказывали друг другу о своей жизни.

Не знаю, сколько стаканов чая выпили за это время, но чаепитие очень помогло Валентине Сергеевне облегчить своё сердце и рассказать мне, случайной знакомой, то, что камнем лежало на сердце. А я перескажу её историю вам – может, кого-нибудь она заденет за живое или послужит уроком.

– Я уехала из России в Италию в конце девяностых, – начала свой рассказ моя попутчица. – Приятельница, с которой не виделись лет десять, случайно встретив на улице и узнав о моих делах, решительно уговаривала меня ехать туда поработать и тем самым помочь своим детям. Сама она уже четыре года как обосновалась в небольшом городке под Миланом, ей всё там нравилось. В Москву к родным выбиралась раз в два года.

Из её рассказов я поняла: работу она нашла не ахти какую, что называется, принеси-подай. Но ей нравилось – платили регулярно, и хозяин маленького ресторанчика, взявший её к себе, хорошо относился к русской помощнице, не обижал. «Не бойся, не пропадёшь», – наставляла меня приятельница.

К тому времени год как умер мой муж, оба сына были уже взрослые, женатые, – один в Москве, другой в Новосибирске. У старшего, который в Сибири, росли две очаровательные девочки-близняшки трёх лет, а у младшего сын – мой любимчик, четырёхлетний Дениска.

Времена тогда, все знают, были тяжёлые, каждый выживал как мог. Закрывались целые заводы, инженеры торговали сигаретами в переходах метро. Послушала я её и решилась – поеду, мне терять нечего. И деньгами детям помогу, и сама другой мир посмотрю. Маму оставила на свою сестру, и они прекрасно ладили все эти годы до самой маминой кончины.

Ехала ненадолго, но сложилось так, что вот уже двадцать годков я там, а моя семья здесь. Первые два года было очень тяжело. Главная проблема – чужой язык. Но справилась и вскоре полюбила и Италию, и итальянцев. Очень тосковала по родным, поэтому ежегодно покупала подарки, упаковывала чемоданы и летела домой.

Так прошло восемь лет. И вот в очередной приезд я почувствовала, что у детей не всё ладно: жёны разговаривают с моими сыновьями как прокуроры, те без просвета работают, а денег всё мало. Какие-то ссоры, недомолвки… Захотелось вмешаться и всё разрулить, как говорит нынешняя молодёжь, но побоялась наломать дров.

Через год, в следующий приезд, попыталась вызвать сыновей на откровенность, да куда там – они не хотели меня расстраивать, ходили вокруг да около. А с жёнами разговора не получилось, невесткам только и нужен был повод, чтобы бросить мне в лицо: не ваше дело, сами разберёмся. В Италию уехала с тяжёлым сердцем.

А потом сыновья – сначала младший, а за ним и старший – сообщили, что разводятся, и это с разницей всего в полтора года! Да как же так, что случилось-то? В то время жизнь в России начала потихоньку налаживаться, появилась работа, люди стали ездить в отпуск за границу, у многих в доме появились компьютеры. У меня-то его до сих пор нет, и после случившегося я называю компьютер адской машиной.

Оказалось, мои невестки, имея много свободного времени, начали в интернете искать себе приключения. Поначалу баловство, а в итоге всё оказалось куда как серьёзно. Одна в Испании мужика нашла и при живом муже собралась выйти за этого «тореадора», несмотря на то что растила двух прекрасных дочек-близняшек. Когда муж поймал за руку, отпираться не стала – развод. Дочки, конечно же, остались с ней.

Другая невестка, красивая и модная, по работе начала много ездить в командировки, в том числе за границу, и тоже нашла себе дружка, с которым строила планы на будущую совместную жизнь, пока муж не разоблачил. Сиськи большие, а ум как у курицы. Ясное дело – развод! И мой внук Дениска остался без папы, а внучки вынужденно стали изучать испанский.

Вот так две молодые женщины принесли всем нам невыносимое горе. Я верю в Бога и знаю, что они будут наказаны, но так жалко внуков, они-то ни в чём не виноваты! Как расти без родного отца, кто заложит в их юные головы правильные жизненные принципы?

Моим бывшим невесткам сейчас чуть больше сорока. Как, где и с кем они живут – не моя печаль. Меня убивает, что уже столько лет я разлучена с внуками. Чувствую себя несчастной и обворованной.

Говорят, дочки эмоционально ближе к матери, а сыновья – к отцу. Так ли это, не знаю, но что мать невестки ближе и к детям своей дочери, чем любая свекровь, – факт. Скажете, не надо мне было уезжать? Может, и так, но и до этой перемены в моей жизни я чувствовала себя на вторых ролях, меня обгоняли матери моих невесток. А уж когда уехала, те бабушки вообще задвинули меня куда подальше, и постепенно я стала чужой и для внуков, и для их мам.

Иногда читаю о гармоничных отношениях свекровей и невесток, но почему-то не верю. Может, и бывают такие исключения, но они лишь подчёркивают правило: мать сына остаётся нужна ему, лишь пока в его жизни не появляется другая любимая женщина – жена. С этого момента свекровь должна уйти в тень, такова проза жизни.

Разойдясь с мужьями, невестки и меня вычеркнули из своей жизни, и сватьи были на их стороне. Что они там после разводов говорили обо мне на своих кухнях, можно только догадываться. Я спросила одну: «Почему Дениска не подходит к телефону?» – и услышала в ответ: «Он не хочет с вами общаться».

Что бы там ни говорили, время не лечит. Бесконечные слёзы и переживания добавили болезней и состарили меня. Кому стало лучше после от этого, я теперь не узнаю уже никогда. Привыкнув к тёплому климату Италии, решила не возвращаться домой насовсем, как собиралась ещё пять лет назад. Прошлого не вернёшь и не изменишь, у всех своя жизнь, и, если вернусь, у меня нет никакой надежды, что кто-нибудь обо мне позаботится. Бывая в Москве, отчётливо вижу, как поменялась там жизнь и как сильно пострадали от этого простые человеческие отношения.

Свою квартиру в Москве я оставила младшему сыну, а старшему помогла приобрести хорошую трёхкомнатную в Новосибирске, ведь из-за разводов сыновья потеряли своё жильё и им пришлось начинать с нуля. Разве это справедливо? Разумеется, поначалу им было очень трудно, но со временем нашли своё счастье, женились и теперь строят новые семьи. Хотя признаюсь, я очень за них боюсь: а вдруг и эти красавицы бросят моих мальчиков, как только на горизонте появится какой-нибудь новый подходящий друг на «Мерседесе»?

– Куда пойдёте в столице? – спросила я Валентину Сергеевну.
– Хочу успеть повидаться со своей соседкой Тоней, с которой без малого двадцать семь лет прожили на одной лестничной клетке. Поделимся новостями, попьём чайку, а уж потом я в Шереметьево и назад, в Италию…

Валентина вышла из вагона попрощаться со мной на перроне в Екатеринбурге, мы обнялись, и я почувствовала, что ей стало легче оттого, что поделилась своей болью со мной, выплакала душу.

А я потом долго думала о тысячах таких женщин, покинувших насиженные гнёзда, чтобы помочь семье, а в итоге оставшихся ни с чем. И почему-то, по большей части, это матери сыновей, то есть свекрови. Может, и правда это по определению трагическая фигура?

Прошло два года, а эта история никак не даёт мне покоя, и всякий раз, вспоминая Валентину Сергеевну, я думаю, какое счастье, что у меня три замечательные дочери и никто их у меня не отнимет.