СВЕЖИЙ НОМЕР ТОЛЬКО В МОЕЙ СЕМЬЕ Родня Пережила всех своих детей
Пережила всех своих детей
03.02.2020 15:07
Очень хотела заболеть, но не удалось

ПережилаЗдравствуйте, уважаемая редакция! Поколение моих родителей появилось на свет незадолго до Великой Отечественной войны. Сейчас этих людей осталось совсем мало. Многие старики в разговорах не любили возвращаться в те тяжёлые времена. Воспоминания моих родных тоже были скупы на подробности, из них приходилось выуживать всё по крупицам. Хочу рассказать о детстве моей мамочки Лены. Когда началась война, ей шёл седьмой год.

Её бабушка вышла замуж за обрусевшего немца, который был гораздо старше неё и умер задолго до войны. У них родилось четверо детей. Старших – Евгения, будущего маминого отца, и Надежду – в свидетельстве записали как немцев, а младших, Георгия и Анатолия, – русскими.

Накануне войны Евгения и Надежду из Ленинграда депортировали в Германию. Жена Евгения, Мария, осталась с двумя дочерьми – Леной, моей будущей мамой, и Ниной, от первого брака. Когда началась война, её как жену немца отправили на Север, в лагерь. Мамину бабушку сослали в Коми, средний сын, Георгий, оказался в лагере для политзаключённых, а младшему, Анатолию, позволили уйти на фронт.

Лена с сестрой Ниной попали в разные детские дома. Из блокадного Ленинграда Лену эвакуировали в Сибирь. Нестерпимый голод и холод – вот её главные воспоминания о том времени.

Спать девочки ложились по две на одну кровать, сверху накрывались одеялами и матрасом. Все ходили в одинаковых платьях и с наголо бритыми головами. Из еды были в основном солёные чёрные грузди, часто с жирными червями, и мороженая капуста. Один раз на обед приготовили голову погибшей лошади. Маме попалась часть нижней челюсти с большим жёлтым зубом.

В один из вечеров голодные дети заметили, что старенькая нянечка тайком берёт из кухни картофельные очистки и сушит за печкой на клочке газеты. И они начали понемногу незаметно изымать у неё часть этого «лакомства».

Однажды повариха, уйдя, забыла закрыть дверь в пищеблок. Ночью ребята прокрались на кухню и, как тараканы, разбежались в поисках еды. Одни запихивали в рот куски хлеба, другие набивали карманы овощами. Мама же положила в стакан кусок комбижира, долила доверху растительного масла, размешала и залпом выпила эту смесь – вот как организму не хватало жиров.

Заветной мечтой Лены было попасть в лазарет, там кормили немного лучше. Но здоровая от рождения, хотя и истощённая девочка была невосприимчива к инфекциям. Мама даже ложилась в одну кровать с больными детьми, но так ничем и не заразилась.

Как-то раз ей пришёл пакет от бывшей соседки по коммунальной квартире, где та указала адрес Лениной мамы. Лена отправила письмо матери, в котором умоляла забрать её из детдома. «Дорогая моя мамочка, мне тут очень плохо, возьми меня к себе, иначе я покончу с собой!» – писала десятилетняя девочка. Ответа она не получила.

Её мать Мария в лагере познакомилась с таким же заключённым, зажиточным литовцем, у которого на родине был хороший дом. Выйдя на свободу, они поженились, уехали к нему, где у них родилась общая дочка. О своих же «детдомовских» детях Мария мужу не сказала.

Спустя несколько лет из заключения освободился мамин дядя Георгий. Он знал о судьбе семьи старшего брата Евгения. Прямо из лагеря, в бушлате, Георгий приехал за своей племянницей и вместе с ней отправился в Ухту, где находились в ссылке его мать и молодая жена. Супруга Георгия встретила Лену враждебно – она до конца дней считала её внебрачной дочерью мужа.

Сестра Нина разыскала мою маму, когда они уже были в преклонном возрасте. Её из детдома забрал родной отец, вернувшийся с фронта.

Мамина мать впервые дала о себе знать, когда мы с сестрой уже были подростками. Она приехала к нам в Ленинград, но мама разговаривала с ней сухо – не могла забыть детскую боль. Потом всё-таки простила и, когда та умерла, постоянно подавала в церкви записки о её упокоении.

После войны мамина бабушка нашла в почтовом ящике анонимную записку, где сообщалось, что её сын Евгений умер в Германии в госпитале, а дочь Надежда погибла во время бомбёжки.

Младший сын бабушки Анатолий был на фронте связистом, всю войну на передовой – тянул кабель, и ни разу даже не ранили. Вернувшись, обзавёлся семьёй, но стал выпивать и рано умер. Довольно молодым от сердечного приступа умер и дядя Георгий. Мамина бабушка пережила всех своих детей.

Вот и всё, что мне удалось узнать у мамы.

Не менее драматической была судьба моего отца, тоже наполовину немца. Но это уже совсем другая история.

Из письма Екатерины,
Санкт-Петербург
Фото: Depositphotos/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №4, февраль 2020 года