Может, Красной не хватало материнской любви? Ведь её матери всё было по барабану: дочь накормлена, одета – ну и пусть живёт, растёт вверх. Отец души не чаял в дочке, любил её и за себя, и за жену. А может, мать просто по-своему любила девочку? Нежничать и сюсюкать не умела, даже сначала учиться заставляла только потому, что «в жизни пригодится». А ещё наряды покупала дочке, денег не жалела. Особенно любила красный цвет – почти вся одежда девочки была таких тонов. Поэтому Натку ещё с малых лет прозвали Красной.

В восьмом классе, когда в апреле сильно потеплело, Натка неожиданно сбежала из дома. Прошло два дня, три, пять… Мать, конечно, переживала, но виду не показывала, лишь бурчала: вот нагуляется, вернётся, и уж потом отдубашу. Соседи узнали, тоже переполошились: а вдруг прибили девчонку? Отец с милицией искал дочь по всему городу, но впустую.

Натка явилась домой лишь с сентябрьскими ночными заморозками. Крика было на все пять этажей. Впрочем, соседи посудачили неделю-другую, покачали головами, да и забыли. А в апреле Красная снова исчезла – и снова до середины сентября. В этот раз отец искал дочку уже без милиции, через одноклассников и друзей. И нашёл.

Оказалось, Натку катали пацаны – на машинах, мотоциклах. Жила она на чужих дачах на берегу большой речки, то у одного, то у другого мужика.

– Не понимаю, ведь всё у неё было, – рассказывал почерневший от переживаний и стыда Влад. – И одежда модная, и кормили хорошо.

Но уговорить вернуться не получалось, а сломать дочку любящий отец не мог. Едва расцветала очередная «любовь», Натка орала отцу:
– Ты ничего не понимаешь!

Женщины-соседки сокрушались: испорченная девочка. Так и пошла слава, что Натка – гулящая.

В 16 лет, едва получив паспорт, гулёна исчезла среди зимы. В школе, где она училась, а точнее числилась, еле-еле дождались выпускного. Натке подарили тройки, выписали аттестат. Школьное начальство беспокоилось о хорошей статистике и, спасая свои задницы, закрывало глаза на Наткины прогулы. Но её мать почему-то вовсе не волновалась на этот счёт.

– Ничего, пойдёт на рынок торговать, – была уверена родительница. – Там половина таких «отличниц» сидит в продавцах.

Только 50-летний отец горевал. От пережитого быстро поседел, осунулся и вскоре умер – сердце не выдержало.

Когда Влада хоронили, почти каждая знакомая баба причитала, что в его смерти виновата дочка – отправила отца в могилу прежде срока.

А Натка продолжала кататься с мужиками. Слава богу, обходилось без беременности. Но спустя десять лет она неожиданно заметила, что спрос на неё угас: свежесть и красота пожухли рано, а замуж никто так и не позвал. В небольшом городе все обо всех знают.

И тут на горизонте попрыгуньи-стрекозы нарисовался симпатичный парень родом из дальнего села.

– Зовёт замуж. И секс у нас шикарный, – хвасталась Красная дворовым девчонкам.
– Надо же, – удивлялись соседские девчата. – Жаль, отец не дожил до вашей свадьбы, наверное, был бы очень рад за тебя.

И потянулись Наткины беременности с перерывом в год-полтора. Весь дом переживал: выносит ли в этот раз Красная ребёнка? Пять выкидышей на солидных сроках – это не шутки. Конечно, городские друзья, которыми муж Славик быстро обзавёлся, давно просветили его о «светлом прошлом» любимой половины. Однако Слава верил, что всё у них образуется.

Время шло, а мужик всё надеялся на чудо, очень ждал ребёнка. И с шестого захода у Славика с Красной наконец-то родилась девочка.

Впервые за всю свою сознательную жизнь Натка вела себя примерно. Как и полагается, вылежала под наблюдением врачей весь срок в областной больнице. Но её здоровье было подорвано.

Заботы о малышке легли на Славика. Наткина мать, конечно, помогала молодым, хотя и огрызалась на них порой так, что вся пятиэтажка слышала.

А Красная постоянно ныла: то живот болит, то спина. Молодая женщина оформила группу инвалидности. Говорила, что даже взяток не давала – так много у неё нашли болячек. Не знаю, может, и не врала.

Прошло два года, и стали они с дочерью Дашей выходить во двор, где роскошная детская площадка собирала детишек и молодых мамочек со всей округи. Самой возрастной среди них была Натка. Она поучала молодёжь, как надо ухаживать за детьми, как воспитывать, рассказывала, какие книги читала, какие советы нашла в интернете. Мамочки смотрели ей в рот – надо же, какая опытная, умная и знающая.

Натка с удовольствием принимала незаслуженные комплименты.

– А я ещё со школы любила книги, я же отличницей была! – вешала она лапшу на очередные уши.

Новые пятиэтажки вокруг заполнились жильцами недавно – никто не знал подлинной истории Красной Натки. А ей самой было приятно жить прошлым, которое она себе выдумала.

Семейная жизнь разладилась не сразу, но всё равно наступил момент, когда Славе надоело быть безгласной домработницей и нянькой. Десять лет они кое-как прожили, и внезапно все узнали новость, которая шарахнула как гром с ясного неба: Славик ушёл к другой. Городское бабье радио тут же разузнало подробности – муж Красной ушёл к тихой невзрачной женщине, которая ждала от него ребёнка.

Как же кудахтала Натка, каким матом крыла мужа – и такой Славик, и этакий, а к ней ещё очередь выстроится! Но не выстроилась.

Уже подросла дочка, и Натка выпустила её на «свободу» сразу после четвёртого класса. Всюду Даша была сама по себе – в школу, из школы, в магазин, на окраину города к подружкам.

– Пусть учится жизни, самостоятельности, чего держаться за мамкину юбку – говорила Красная. – Да и устала я, сколько можно из матери соки пить?
– Правильно, – поддерживала дочку бабушка Галя. – Только построже с нею надо, лишь бы в гульбу не ушла, как ты когда-то. Пора и к мальчикам присматриваться, да после школы – сразу замуж, чтобы не повторила твою судьбу.
Но как ни сторожили мама с бабушкой девчонку, она, выросшая без любви, поступила так, как и должна была поступить.

Примерно год Даша изучала город, автобусные маршруты и пригородные электрички, а в четырнадцать лет исчезла из дому на всё лето. Болтливая Натка в секрете это не удержала, поведала соседкам о «круговороте воды в природе» – ведь в школе она была отличницей, очень самостоятельной девочкой и рано начала завоёвывать мир.