От обилия жёлтого цвета слезились глаза. Город был украшен жёлтыми воздушными шарами, женщины несли веточки мимозы, как у нас 8 Марта. Девушки вплетали эти цветы в причёску. Мужчины надели жёлтые шарфы. А во время гран-дефиле его участники бросали в толпу охапки свежих, тёплых, душистых мимоз.

Каждый год в конце февраля в маленьком городке Мандельё, что недалеко от Канн, проводится фестиваль мимозы.

Гремела музыка, люди танцевали на улице, пили вино, целовались. Никто не обращал внимания на кашлявших и чихавших итальянцев, по-соседски заглянувших на праздник во Францию. Коронавирус казался чем-то далёким и экзотическим: да, где-то в Китае кто-то съел несвежую летучую мышь… (Распространённое заблуждение. – Ред.)

Но уже через неделю всё изменилось. Закрыли Лувр, отменили карнавал в Ницце и праздник лимонов в Ментоне. А премьер-министр по телевизору призвал соотечественников мыть руки, что давно пора было сделать.

С гигиеной у французов очень напряжённо. Иногда возникает ощущение, что руки тут вообще не принято мыть, даже у медиков. Как-то раз у моего мужа брали на анализ кровь из вены. Простуженная медсестра то хваталась за нос, то печатала на компьютере, то отвечала на телефонный звонок. А потом, даже не протерев руки хотя бы антисептиком, начала проводить процедуру.

В комнатах ожидания врача плакаты призывают посетителей мыть руки, но никто этого не делает. Как результат – несколько раз в год страну накрывает волна ротавируса, вся Франция сидит в туалете.

В разгар нынешней эпидемии я видела, как люди стояли в очереди в кассу и щипали батон – руками, которыми только что держались за магазинную тележку.

Обычай французов целоваться при встрече меня всегда угнетал. Это, конечно, очень мило и создаёт душевную атмосферу, но когда, например, после службы в протестантской церкви тебе нужно перецеловать весь приход, состоящий из 30–40 человек, это далеко не приятно.

Мне кажется, эти две причины и привели к тому, что Франция стала одним из источников заражения в Европе.

В 1960-е годы американский психолог Элизабет Кюблер-Росс назвала пять стадий принятия человеком неизбежного: отрицание, гнев, торг, депрессия и, наконец, смирение. Интересно взглянуть на сегодняшнюю ситуацию с этой точки зрения.

Первый этап: отрицание

Когда человеку сообщают плохую новость, которая перевернёт его жизнь, первая реакция – недоверие: нет, такого не может быть, это не со мной, тут какая-то ошибка!

До 12 марта во Франции царило благодушие. Появлялись такие картинки в интернете: Китай, США, Израиль – больничные койки, врачи, учёные, которые бьются над созданием вакцины. А французы сидят за столом, выпивают и закусывают. Коронавирус стал главной темой шуток в юмористических программах. Президент Макрон посетил театр, а министр просвещения пообещал, что школы закрывать не будут.

Сначала власти вежливо рекомендовали не выходить из дома без особой надобности. Но никто не прислушался: люди гуляли с детьми на улице, в парках, ходили по торговым центрам.

В Москве уже стали разбирать гречку, поэтому я послала мужа в магазин:
– Купи самое необходимое.

Он приволок десять литров вина.

И только когда президент Эмманюэль Макрон, выступив по телевидению, назвал происходящее войной и призвал к мобилизации, французы поняли, что всё очень серьёзно.

Второй этап: гнев

Если человек не в силах отрицать очевидное, у него появляются ярость, раздражение, зависть и негодование. Начинаются поиски виноватого.

Французы возмущались, что закрыты рестораны, кафе, ночные клубы, театры и кинотеатры. Не работали магазины, кроме продуктовых. Мой муж каждый день повторял:
– Почему ограничивают мою свободу?

Мы с мужем строили планы на ближайшее будущее, на лето, теперь все они оказались под вопросом. Скорее всего, им просто не суждено сбыться. Для людей, чья жизнь была спокойной и стабильной, это, конечно, очень тяжело.

А потом во Франции ввели карантин. Сейчас у нас есть право выходить из дома только один раз в день на один час и удаляться не далее одного километра от места проживания. При этом надо обязательно иметь справку, где объясняется, зачем вы покинули дом. Уважительными причинами считаются посещение аптеки и покупка продуктов.

Теперь, если мы с мужем выходим на прогулку и не успеваем вернуться через час, то пробираемся домой «партизанскими тропами». Ведь за нарушение карантина взымается штраф 135 евро (11 тысяч рублей. – Ред.). А для французов это страшнее коронавируса.

Третий этап: торг

Человек пытается отсрочить неизбежное и начинает переговоры с судьбой: я буду делать то-то и то, а ты отменишь свой приговор или дашь мне немного времени.

Попав в ситуацию неопределённости, когда от нас ничего не зависит, мы пытаемся контролировать хоть что-нибудь. Французы бросились в магазины, нагружая с верхом тележки продуктами питания – такого я не видела даже накануне Рождества. А потом размещали в социальных сетях фотографии пустых прилавков. Но дефицита не произошло, уже на следующий же день в магазинах было полно провизии.

Однако теперь мой муж стал приносить из супермаркета нечто более существенное, чем вино: мясные консервы, макароны, рис, булгур – гречки во Франции нет. И, конечно, туалетную бумагу.

Я всё думала: что же это за феномен, почему людям понадобилось закупать такое количество рулонов. И вот к каким выводам пришла.

Когда существует опасность потерять какие-нибудь блага цивилизации, которые считались незыблемыми, наше бессознательное реагирует на это так, будто речь идет об угрозе жизни. Люди не могут себе представить, что вместо туалетной бумаги они начнут использовать, как советуют в интернете, початки кукурузы, траву, листья, тряпки. Покупка огромного количества рулонов – это тоже попытка сохранить контроль над ситуацией. По крайней мере, на какое-то время человек обеспечит себе и близким чистоту и гигиену и не потеряет самоуважения.

Если же мы посмотрим на эту ситуацию с точки зрения психоанализа, то увидим интересные вещи. В процессе развития психики есть так называемая анальная стадия. Она приходится на возраст, когда ребёнку от 18 месяцев до трёх лет. Это время приучения к горшку, впервые от малыша что-то требуют – и он реагирует протестом.

Во время эпидемии родитель в лице государства жёстко заставил граждан выполнять определённые действия, и это вызвало внутренний протест. Люди как бы вернулись на анальную стадию развития, и мысль запастись туалетной бумагой оказалась весьма органичной.

Четвёртый этап: депрессия

Появляется ощущение огромной потери. Человек чувствует печаль, страх, сожаление, вину, будущее кажется тёмным и мрачным.

В депрессию мы впали после того, как в сорока городах Франции ввели комендантский час, на улицах появились военные. Но больше всего потрясло, конечно, известие о том, что в нашем маленьком городке с населением чуть больше двух тысяч жителей умер от коронавируса кюре католической церкви. Скольких он перед этим заразил – одному Богу известно.

Пока ты только по телевизору и в интернете видишь пустые города, переполненные больницы, каждое утро просматриваешь цифры заболевших и умерших, пандемия всё равно кажется чем-то абстрактным, мало тебя касающимся. А когда снаряды рвутся всё ближе…

Карантин решено продлить, границы закрыты. Ушёл «последний пароход на Константинополь» – чартерный авиарейс для россиян, застрявших за границей. И теперь я не знаю, когда попаду домой, увижу своих близких.

Дворец фестивалей в Каннах переоборудован в приют для бездомных. Отели используются в качестве мест для размещения больных. В одном департаменте даже пытались ввести сухой закон, но он продержался лишь один день. Попробуй у француза отнять бутылку вина – мало не покажется!

Труднее всего, конечно, быть запертыми в доме. Психологи прогнозируют большой рост разводов после карантина. Когда люди в состоянии стресса вынуждены находиться друг рядом с другом 24 часа в сутки в течение длительного времени, это может вызвать напряжение даже в крепкой семье. А если отношения в паре уже запущенные, если муж и жена не разговаривают, а объём претензий уже достаточно велик, им в такой ситуации трудно удержаться от столкновения.

У нас с супругом хороший контакт, тем не менее я периодически впадаю в истерику, в слёзы, муж – в угрюмое молчание. Хорошо ещё, что дом достаточно просторный и можно иногда отдохнуть друг от друга. А вот тем, кто живёт в городе в крохотных квартирах, приходится совсем туго. По данным на момент, когда я пишу этот текст, количество вызовов полиции на семейные ссоры во Франции увеличилось на 32 процента, а в Париже – на 36.

Когда человек понимает, что ничего не может изменить, он принимает ситуацию в целом. Одни люди полностью покоряются судьбе, другие – исследуют новые возможности.

Мы ещё не дошли до этого этапа, но думаю, постепенно приспособимся к ситуации и всё чаще будем находить что-нибудь хорошее. Вот житель Тулузы пробежал марафон на балконе – 42 километра с лишним. Три тысячи раз он бегал туда-сюда. Известный тенор поёт вечерами на балконе своего дома – для соседей. На Эйфелевой башне каждый вечер зажигается надпись «Спасибо!» – это благодарность медикам, полиции, пожарным. Её сменяет призыв «Оставайтесь дома» – для всех остальных. Всё это дает надежду на хороший исход.

Мы сейчас много говорим с мужем. Возможно, мы заболеем – моделирование эпидемии во Франции показало, что от 50 до 70 процентов населения заразится опасным вирусом. Может быть, даже…

А может, всё будет иначе. И это тоже пройдёт. Главное, верить, что у всего происходящего сейчас есть свой особый смысл, который мы поймём со временем.