Подругу раздражает мой ребёнок. У неё сын давным-давно вырос, с моим она общается периодически, иногда куда-нибудь вместе ходим – на пляж, в кино, парк. И Ира никогда не была против.

Не так давно втроём пошли в бассейн. По пути выяснилось, что с нами идут ещё две её знакомые, которых я не знаю. На мой взгляд, сын вёл себя, как всегда. Да, он шумный, общается с нами на равных – ему 13 лет, участвует в разговоре, высказывает своё мнение, конечно, не всегда по делу. Для подруги всё перечисленное не новость, она над этим всегда прикалывалась, говорила – ничего, он подросток, ещё перерастёт.

Поплавали, остались очень довольны и по акции приобрели «семейный» абонемент на трёх человек – скидка существенная, без неё я бы не стала покупать. В шесть часов мирно расстались, расцеловавшись.

А в девять Ира мне написала, что сын у меня невозможный, невоспитанный, поведение ни в какие ворота не лезет, и вообще ему надо к психиатру, потому что он явно нездоров. В общем, она решила не ходить вместе в бассейн.

Я сначала опешила, попыталась поговорить спокойно. А потом подумала: какого чёрта? Если её так раздражал мой ребёнок, зачем она всегда терпела и общалась с ним? И что вчера произошло?

Подозреваю, её знакомые высказали негативное мнение о моём сыне, хотя мы с ними почти не пересекались, бассейн большой. Вообще сын редко кому нравится с первого взгляда, он громадный для своих 13 лет и нескладный. И у него дреды, чего тоже многие не понимают. Есть подростки, которые раздражают одним своим видом, – вот он такой.

Не ожидала от подруги такого и за сына обиделась. Сдуру рассказала ему о случившемся: мол, ты вчера вёл себя не очень хорошо, и теперь тётя Ира не хочет с нами ходить в бассейн.

Он страшно расстроился, даже слёзы выступили, тоже не понял, что случилось. Сын к ней так хорошо относился, она ему нравилась тем, что проявляет интерес к его делам, школьным и спортивным успехам. У неё скоро день рождения, он уже подарок своими руками сделал. И не в первый раз – ходит на моделирование, они там всякие интересные штуки изготавливают из дерева и металла, вот он ей и дарил. Из-за этого ему тоже обидно: дарил-то от души! У нас здесь нет родственников, может, поэтому ему приятно, что есть хоть один неравнодушный человек, кроме матери. Потом уже я спохватилась, обговорила с ним, что, собственно, он не виноват в Ирином плохом настроении, у всех бывает.

И ничего конкретного она не сказала – намекает, что ляпнул в разговоре какую-то глупость. И написала, что его всегда слишком много. Хотя раньше не была против его присутствия.

Ира вообще-то нормальная женщина, мы сошлись с ней на почве иммиграции. У неё здесь, в Латвии, никого, кроме мужа, у меня тоже. Помогали друг другу обживаться в новых условиях. Я пыталась разгадать странное поведение Иры, даже думала, не выпила ли она часом. Но нет, говорила внятно.

Подруга всегда мне помогала, делилась разными хитростями. Ведь мы в чужой стране, многого не знаем. Например, чисто случайно она узнала, кому положено медобслуживание за государственный счёт, и сразу меня направила. До этого мы везде платили немалые суммы. Деньги мне одалживала в трудную минуту, проявляла искренний интерес к нашим проблемам. Хотя, возможно, мне это лишь казалось.

Я даже немножко засомневалась – может, как мать чего-то недопонимаю. Мой сын и правда далёк от идеала, но я за этим слежу, часто делаю ему замечания, и дома разговоры ведём. Ира сама не раз проявляла к нему интерес, болтала с ним по телефону или через меня передавала привет. Иногда, бывало, собираемся с ней куда-нибудь – на каток, например. Она предлагает взять моего сына. А мне-то как раз охота от него отдохнуть.

Так что меня это очень задело.

Позже Ира всё-таки позвонила, но я не брала трубку. Потом написала ей: «Что ты решила насчёт абонемента? Могу выкупить твою долю. Или ты у нас». Она ответила: «А что, мы вместе ходить не будем?»

Мама дорогая, вот что у человека с головой? Пишу ей: «Почитай выше, что ты написала в субботу». Она мне: «Выключай иногда функцию «яжемать».

Да, проще, конечно, сделать вид, будто ничего не случилось. Но я так не могу. Написала, что ей лучше будет без «яжематери» и «больного» подростка. Молчит.

Сейчас я зла на неё, но, объективно говоря, она совсем не монстр. Нормальная женщина. И у нас было много хорошего. Делились, сочувствовали друг другу, советовались, чувство юмора у нас совпадало. Очень жаль, что так всё заканчивается. Ничего плохого ей не желаю, пусть тоже переживёт и забудет, пусть считает, что я не права.

Ещё Ира написала мне, будто я раздула конфликт на пустом месте. Я не отреагировала. Тишина длилась три недели, я уже остыла и вообще забыла о ней. А на днях звонок с неизвестного номера, взяла трубку, оказалось – она.

И начала: вот какая ужасная ситуация с этой эпидемией, и завтра она идёт сдавать анализ, потому что была за границей и плохо себя чувствует. Ну и мне, дуре, неудобно было послать её и бросить трубку. Нейтрально выразила сочувствие, попрощалась.

На следующий день написала эсэмэску, что у неё всё в порядке, анализ отрицательный. Я ответила: хорошо. И понеслось – и пишет, и пишет обо всём на свете. Я не откликаюсь. Ну и посыпались всякие укоры, упрёки и обвинения. Хоть бы уже отстала!

Первый раз с таким встречаюсь. Интересно, когда ей надоест? Заблокировать не могу, у нас рабочие номера.