Начало двухтысячных. Я только что вернулся из многомесячного путешествия, искал работу. И тут мне подвернулся Пашка, невысокий коротко стриженный парень.

Глядел он мрачно, любил странные присказки и мечтал заняться хоть чем-нибудь. В девяностые Пашка был предпринимателем: то бегал с пистолетом за должниками, то разбирал закрывшиеся предприятия на цветной металл. Однажды отнял у каких-то колхозников грузовик. Потом занимался транспортными перевозками, хорошо заработал, но не выдержал успеха, сильно запил, разругался с бизнес-партнёром и всё потерял. Правда, у него ещё оставалась какая-то недвижимость.

Мы сидели в его большой петербургской квартире. Обстановка была из «Икеи», но выглядела модно.

– У меня ведь всё было, шишки-кукушки, но всё потерял из-за пьянства, – сказал он. – Теперь хочу начать заново. Нам нужен бизнес.

Я в бизнесе ничего не понимал, да и денег не было. У Пашки тоже. Зато у нас было много времени, поэтому следующие две недели мы обсуждали бизнес-проекты.

– Товарный склад в Подмосковье! Строительство «умных домов» в Сочи! Розлив питьевой воды! – выкрикивал он.
– Хостелы на баржах! Интернет-провайдинг! Производство табуреток! – выдумывал я.

Мы пытались искать бизнес-идеи в интернете, но «Гугл» в то время ещё не знал ответы на все вопросы и предлагал приобрести мягкую мебель и посетить сайт знакомств.

– Хоть бордель открывай, – ворчал Пашка. – Выделю одну квартиру, пусть резвятся, как кролики.
– Точно, кролики! – завопил я. – Давай разводить кроликов!

Пашка на меня посмотрел с удивлением, потом задумался.

– Тема нормальная. Сейчас в интернете всё о кроликах узнаем.

Мы нашли одно видео. На нём выступал тип в кроличьей шапке и шубе, он был похож на оперного певца. Тип утверждал, что нет бизнеса выгоднее, чем кролиководство. Демонстрировал огромные участки, заставленные кроличьими клетками. Там всё было автоматическое – поилки, кормилки и туалеты. Всё приносило прибыль – мясо, шкура, даже отходы кроличьей жизнедеятельности. Секрет успеха таился именно в чудо-клетках – на них коммерсант, судя по всему, и зарабатывал. Но мы попались.

– Это будет не просто кролиководство. Мы тоже начнём изготавливать и продавать клетки. У нас будут своя столярка и сотрудники. Станем вязать веники для бань. И собирать берёзовый сок. И разводить карпов в пруду. И производить древесный уголь в металлических бочках, – фантазировали мы.

Пашка вспомнил, что у него есть земля в Новгородской области. Вообще-то это деревенский домик его бабушки, но она редко туда приезжала.

Мы встретились с кролиководом в шубе и купили у него две лучшие клетки – собранную и разобранную. А заодно чертёж, чтобы научиться эти клетки собирать. Оставшихся денег нам хватило лишь на одну крольчиху. Но её специально посадили к самцам, чтобы забеременела. Даже, как посоветовал нам работник фермы, два раза сажали – для верности.

Дальше мы с Пашкой стали считать: через месяц крольчиха родит десять крольчат. Допустим, половина из них тоже крольчихи. Когда они подрастут, то родят ещё пятьдесят кроликов. А потом их будет двести пятьдесят. Через год легко заселить кроликами все новгородские леса. Причём лишних кроликов-самцов можно с первых дней продавать или пускать на мясо.

И мы отправились в деревню. Ехали целый день на раздолбанной «Газели», которую взяли в аренду. Приехали замёрзшие и усталые, а на месте дома обнаружили сугроб.

– Ну вот, шишки-кукушки, – сказал Пашка, стоя чуть не по пояс в снегу. – Откопаем дом и начнём бизнес. Там где-то была лопата.

На следующий день мы сломали внутренние перегородки, сожгли мусор и превратили старую избу в офис. Клетку поставили во дворе. У крольчихи была собственная шуба, ей холод не страшен.

Попытались собрать вторую клетку по чертежу. Получалось не очень хорошо.

– Попросим кого-нибудь в деревне нам помочь? – предложил я.
– Запомни главное правило бизнеса, – веско сказал напарник. – Прежде чем кому-нибудь поручать дело, нужно самому в нём разобраться. К тому же какие в деревне работники? Алкоголики одни, шишки-кукушки. Будем возить китайцев.
– Эй, город, поддержи село чем можешь! Вам молоток не нужен? И гвозди хорошие! – это к дому подошли местные алкоголики. В руках они держали гнутый молоток и горсть ржавых гвоздей.
– Не нужен нам молоток. Вот возьмите полтинник и идите, – прогнал напарник деревенских. И обратился уже ко мне: – Ну, ты видел? Таким доверишь клетки делать, так они кривые будут, как их молоток. Сами справимся.

Но мы почему-то не справились, клетка не получалась.

Через неделю напарник уехал в город, чтобы раздобыть немного денег. Я остался охранять крольчиху. Утро начинал с того, что проверял, жива ли она. Крольчиха косила на меня чёрным выпуклым глазом и шмыгала носом. С каждым днём она становилась толще.

– Бизнес-то растёт, – с надеждой смотрел я на неё и подкладывал корм.

Вместо зарядки расшвыривал снег лопатой во дворе. Ходил в ватнике, шапке-ушанке и уже привык к туалету с мёрзлой дырой вместо унитаза. Еду готовил на печке. Иногда ходил к соседской бабке за молоком. У меня была только крольчиха, а у бабки настоящая корова, приносившая прибыль. Ну и что? Бабка давно на рынке, а я начинающий бизнесмен.

Однажды, выглянув в окно, заметил возле клетки лису. Вытянувшись и привстав на задние лапы, она пыталась заглянуть внутрь.

– Ах ты, сволочь рыжая! – закричал я. Прыгнув в валенки, схватил веник и выскочил во двор. Оранжевая молния пронеслась через заснеженное поле и скрылась в лесу. Почувствовав хищника, крольчиха дрожала, забившись в угол клетки.
– Не бойся, она убежала, а вернётся, мы из неё воротник сделаем. А из тебя нет, – успокаивал я крольчиху. – Ты у нас матриархом будешь, главой рода. Мы кроликами всю область заселим, а тебя отправим на почётную пенсию. Морковки сколько хочешь, капусты, клетку отдельную, благоустроенную…

Не знаю, поверила ли крольчиха, но звук моего голоса её немного успокоил. Так прошла ещё неделя. Пару раз я видел лису на поле, но близко она не подходила.

Несколько дней подряд валил снег, а потом случился ураган. Крыша скрипела и стонала, я боялся, что старый дом развалится. Но он выдержал, а кроличья клетка нет – хрустнула и завалилась на бок. Я бросился спасать крольчиху, завернул её в рубаху и бережно отнёс в избу. Когда ветер стих, пошёл собирать клетку заново. Это была большая и тяжёлая конструкция – все эти железки, поддоны, поилки-кормилки весили столько, что боялся – не справлюсь. Но выхода не оставалось.

Крольчиха сидела на подоконнике и смотрела в окно, как я с уханьем и руганью пытаюсь заново собрать её дом. Уже в темноте закончил и вселил крольчиху обратно.

Через несколько дней вернулся мой напарник, привёз деньги и продукты. От него веяло городом.

Ночью крольчиха родила восьмерых крольчат. Точнее семерых, один родился мёртвым, может, от стресса: сначала лиса, потом ураган. Мы похоронили его в лесу. Сначала хотели поставить крестик, но передумали, ведь кролик был некрещёный. И очень маленький – такой, наверное, и в рай не попадёт. Хотя было бы неплохо. Рай, где много капусты, моркови и никаких лис.

Хорошо хоть остальные кролики выжили. Они были розовыми, с непомерно большими головами и крошечными тельцами.

– Ты смотри на них, шишки-кукушки, – причитал бизнес-партнёр. – Долго глаза не открывают. Может, больные?
– Надо подождать, маленькие ещё, – предположил я. Но сам переживал: вдруг кролики слепые, не смогут размножаться и давать здоровое потомство?

Через две недели крольчата открыли глаза. Они весело ползали по клетке и досаждали мамаше. Я смотрел на них и не понимал, как можно убивать таких милых зверьков, ведь это чудовищно!

Впрочем, я знал – у Пашки рука не дрогнет, он в девяностые всякое повидал. Но однажды застал его возле клетки, он держал одного из крольчат в руке и гладил по голове.

– Смотри, какой ушастый, – сказал Пашка, потом мрачно посмотрел на меня. – А знаешь, какую-то чепухню мы с тобой придумали, не хочу я их убивать. И вообще, никакой это не бизнес. Давай закроем это всё.
– А как же кролики? – спросил я.
– Отдадим соседям. Попросим, чтобы не убивали, пусть растут. Только нужно стены в избе на место вернуть, а то летом вернётся бабуля, ей наш офис не понравится. Устроит нам с тобой шишки-кукушки.

Мы отдали кроликов соседям и уехали из деревни.