Жорик покинул группу
13.10.2020 00:00
Самые важные мероприятия в жизни мужчины

Жорик покинулУ моего деда Мурата была специальная тетрадка. Туда он записывал свадьбы и похороны, которые посещал. В Осетии иначе никак. Свадьбу ещё можно пропустить. Но похороны…

За долгую жизнь осетин посещает слишком много подобных мероприятий – запомнить их просто невозможно. И все знают, что в каждой семье есть такая же тетрадка. Если ты вдруг отсутствовал на свадьбе и похоронах, тебя впоследствии тоже могут проигнорировать. Тебе будет обидно, хотя в случае похорон – уже всё равно.

Толстую общую тетрадь дед вёл двадцать лет. Дата, повод, сумма сданных денег и в скобках – небольшой комментарий, практически мини-рецензия. Выглядело примерно так: «27 мая 1976 г. Похороны отца Каурбека. 5 р. (Людей много. В целом неплохо. Хотя оркестра не было.)».

Деньги сдают, чтобы поддержать семью покойного и помочь ей с расходами. Это старинный обычай, но он сохраняется, потому что проститься с человеком приходят все – родственники, коллеги, родственники коллег, коллеги и соседи родственников, друзья. Враги, в конце концов. И всё должно быть достойно. А ведь ещё есть поминки, установка памятника и другие грустные, но обязательные традиции. И можно не сомневаться: какие бы катаклизмы ни случились, тебя похоронят как надо. Ну и подарок на свадьбу – само собой, это святое.

Иногда дед в своих записях отходил от стандарта, и в тетрадке попадались надписи вроде: «Свадьба у дочери Ашахмата. Не был. Болел. Ходила Сима. Осталась довольной».

Думаю, даже если бы моей бабушке Симе совершенно не понравилась свадьба дочери Ашахмата, она не стала бы огорчать деда Мурата. Бабушка всю жизнь работала продавщицей в продуктовом магазине, и ей хватало отрицательных эмоций на работе. С дедом она никогда не ссорилась. Только одно выводило бабу Симу из себя – когда дед ел пироги ножом и вилкой. Но дедушка на все претензии супруги сухо замечал: «Мне так удобней».

Я до сих пор помню, каким тоном он это произносил. Дед воевал комиссаром в партизанском отряде и умел говорить, как надо. И бабка, которая легко разгоняла криком очередь за сметаной, покорно вздыхала и скрывалась на кухне.

Дед редко пропускал мероприятия, важные для любого осетинского мужчины. Он был крепок. А когда понял, что скоро и ему предстоит покинуть бренный мир, то взял свою тетрадку и стал составлять какой-то список. Закончил его через два дня и позвал бабку.

– Всех этих людей позовёшь на мои похороны. А вот этого не зови. Я был на похоронах его дяди в восемьдесят первом году, и мне принесли холодный бульон.

После дед принялся мастерить. Он вырезал из фанеры небольшие прямоугольники, старательно шлифовал углы, затем, хмурясь, сравнивал прямоугольники друг с другом и снова шлифовал. Баба Сима наблюдала, поджав губы, но молчала. На мои вопросы дед ничего не отвечал, только ухмылялся.

Наконец дощечки были готовы. Дед бережно обтянул их красной тканью, а по краям пустил медную рамку. Осмотрев и покрутив получившиеся изделия со всех сторон, скомандовал:
– Сима! Неси ордена!

Разложил на столе перед собой награды, потом начал неторопливо прикреплять каждую к дощечкам. Совсем скоро мы увидели три прямоугольника, на которых разместились все ордена и медали деда.

Бабка не выдержала:
– Зачем ты это сделал?
– Когда умру, из военкомата пришлют почётный караул и оркестр, – пояснил дед. – Так положено. Ещё должны прислать специальные подушечки, чтобы на них нести награды. Но у этих дураков таких подушечек нет. Поэтому их понесут на этом.

Бабушка хотела возразить, но передумала. Комиссар партизанского отряда всегда побеждал заведующую отделом «Гастрономия». И когда наступил тот самый день, она всё сделала как надо.

Почётный караул нёс медали на обтянутых тканью дедовских дощечках, потому что подушечек у них действительно не нашлось. И на похороны к деду пришли все люди из тетрадки и записали в свои тетради ровно такую же сумму, которую в своё время записывал дед. И это не про людскую благодарность, а про экономическую стабильность во времена СССР.

Двадцать лет дед вёл тетрадку, и за эти годы, с середины шестидесятых до начала восьмидесятых, люди не знали никакой инфляции. Как писали «На похороны – 5 рублей», так и продолжали годами. А сейчас в таких тетрадках пишут дату и курс доллара. И технологии побеждают традиции. О похоронах уже оповещают в мессенджерах. Обидно. Даже не эсэмэсками.

Я сам видел в вотсапе чат одной такой большой фамилии. Однажды кто-то из них умер, и об этом написали в группе. И все начали ставить грустные смайлики. Кто-то голосовым сообщением прислал запись плача. А на следующий день после похорон там появилась надпись: «Жорик покинул группу».

Сослан ПЛИЕВ,
г. Владикавказ
Фото: Depositphotos/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №40, октябрь 2020 года