Зима, мне шёл четвёртый год. Мы с мамой жили в доме бабушки и деда. Отец работал на плавбазе и в то время как раз ушёл в море.

Дом довольно большой, с интересной планировкой – из любой комнаты и из кухни можно было выйти и обогнуть жилище изнутри по периметру. В спальне у стены стояла большая дедова кровать, напротив – бабушкина, более узкая, обе с панцирными сетками. А между ними на ночь ставили мою кроватку с деревянными решётками, поскольку я была большая трусиха и боялась спать одна.

Помню, когда приболела, спала на дедовой кровати, а он расположился в большой комнате на тахте. Утро, на улице ещё темно. Слышу, бабушка возится с печкой, потихоньку переговариваясь с дедом. Кухню из спальни не видно, между ними комната, поэтому в спальню не попадал свет кухонной лампочки.

Лежу, шмыгаю носом и вдруг слышу, словно кто-то стучит в пол пластмассовым шариком. Звук точь-в-точь как от мячика, которым играют в настольный теннис. Звук всё ближе и ближе. Я замерла и закрыла глаза. «Шарик» немного постучал по полу спальни и снова переместился в большую комнату. Я лежала и боялась даже шелохнуться, не говоря уже о том, чтобы позвать деда или бабушку. От страха ноги словно онемели.

Вскоре звук прекратился, но я не вылезала из кровати, пока не зашла бабушка, хотя мне сильно хотелось в туалет.

Я никому ничего не рассказала. А вечером с работы приехала рыдающая мама. Она сообщила, что у наших хороших знакомых в тот день умерла двадцатилетняя дочь, рак почек.

По вечерам я играла в песочнице у нашего забора или сидела с бабульками на лавке. Молодёжь на нашей улице водилась, но только школьники и ребята постарше, а детей моего возраста не было. Вот я и тёрлась возле бабушки.

Потом дед приболел – осложнение на лёгкое. Попал в больницу, состояние оказалось тяжёлым. Дядя и тётя всё время его навещали и ездили к бабушке. Я была маленькой, но прекрасно помню страх и волнение, хотя мне никто не объяснял, что там и как.

В то утро бабушка казалась спокойной. Сидела на лавке и вдруг заявила подружкам:
– Иван не умрёт, мне сон приснился.

Я крутилась рядом, слушала.

– Снится, будто стою возле своей калитки и жду гостей, – продолжила бабушка. – А в доме у нас стол накрыт богато. Но люди здороваются и идут мимо. Я зазываю, мол, всё готово, заходите обедать. А люди отвечают: «Нет, спасибо, в конце улицы отобедаем».

И действительно, вскоре дед выздоровел. А вечером того дня, когда бабушка рассказала свой сон, мы узнали, что умер дедушкин товарищ, фронтовик. Он жил в конце улицы.

Прошло, наверное, года четыре. У меня появилась сестра, ей тогда было два года. Бабушкин дом пошёл под снос, как и все остальные на улице, а на том месте построили многоэтажки и детский сад. Бабушке с дедом дали однокомнатную квартиру.

Как-то раз мы с сестрой приехали к ним ночевать. Дед к тому времени уже сильно болел. На фронте он получил ранение, и осколок застрял в лёгком – эту железку так и не вытащили. А в старости у дедушки начало развиваться онкологическое заболевание.

И вот улеглись мы спать – дед на своей кровати, а мы с сестрой и бабушкой на новом диване. Я спала у стенки, сестра посередине, бабушка с краю. И вдруг в тишине снова услышала знакомые щелчки – опять кто-то стучал о пол «теннисным шариком». Я знала, что никто ещё не заснул, но почему-то все молчали. Наутро никто о случившемся ничего не сказал.

Через несколько дней дедушка умер. Нас привозили к нему попрощаться. На кладбище меня с сестрой не взяли.

Спустя много лет бабушкина квартира досталась мне. В 1993 году я обменяла её с доплатой на двухкомнатную в доме, где мать получила квартиру от предприятия. К тому времени мои родители уже находились в разводе, отец жил в другом городе.

Однажды вечером, не включая свет, я зашла в спальню и полезла в шкаф за полотенцем. Вдруг мимо меня пролетело что-то белое и маленькое и ударилось о стену с тем самым характерным звуком шарика от пинг-понга. Затем вылетело из спальни в дверь. Я даже испугаться не успела, да и была уже взрослой тёткой. Через день узнала, что не стало отца.

Всю жизнь я боялась того бабушкиного сна, рассказанного на лавочке, он словно въелся в мой мозг. Когда уже стала взрослой, он и мне приснился, правда, в несколько ином виде.

Будто в соседнем доме умерла пожилая женщина, которая на самом деле скончалась пять лет назад. И вдруг в мой подъезд хлынула толпа незнакомых людей. Муж открыл двери, и народ повалил в нашу квартиру. А я не успела войти, застряла на лестничной площадке в этой толпе. Кричу мужу: «Смотри, чтобы ничего не спёрли!» Наконец ввалилась в квартиру, а в большой комнате стоит длинный стол, но пустой. Народ расселся вокруг. Я шмыгнула на кухню и думаю: кормить-то их нечем, ведь не готовилась к приёму гостей. Наступила тишина. Снова заглянула в комнату, а там уже никого, только пустой стол.

Проснулась в поту, всю трясло. Сразу вспомнила старый бабушкин сон. Случилось то, чего я боялась, только вот поминки были не у меня, а в другой квартире. Может, потому и стол у меня оказался пустым, и люди ушли.

В начале августа 2017 года увидела необычный сон. Словно просыпаюсь от стука в стекло и понимаю, что он доносится из кухни. Прибегаю на кухню, а за окном сидит ворона и бьёт клювом в окно. Стеклопакет тройной, но по внешнему слою уже пошли трещины – так яростно птица хотела проникнуть в нашу квартиру. Я ещё подумала во сне, что это наверняка к чему-то плохому, но страха не испытывала. Открыла окно, ухватила ворону за крыло и швырнула её об пол. Птица погибла, а потом исчезла.

Утром подошёл сын и сказал, что видел плохой сон. Начал рассказывать:
– Я стоял на кухне, вдруг услышал шум в спальне. Забегаю, а там какая-то старуха лезет в окно, хочет нас ограбить. Она набросилась на отца и стала его душить. А ты выбежала из комнаты, схватила старуху за спину и пытаешься выкинуть в окно, а я тебе помогаю. В итоге мы эту противную бабку всё-таки вышвырнули. Смотрю в окно, а рядом с нашим домом почему-то виден дом твоего двоюродного брата, и к его окну приставлена лестница, а окно открыто.

Через неделю на кухне утром протёк кран. Пока обнаружили, воды натекло прилично, но потопа удалось избежать. Ламинат влагоустойчивый, правда, не сплошной – дощечки друг от друга отделены. Муж решил разобрать место, куда натекла вода, чтобы проверить, не намокла ли подкладка. Вроде обошлось.

Однако после той возни с ламинатом у мужа сильно заболела спина. Повезли его в больницу. Хирурги мяли-щупали, положили на обследование. Всё в пределах нормы, УЗИ показало кисты на почке, но о них мы давно знали. Настояли на КТ с контрастом, и не зря: выявили опухоль. Она небольшая и ещё в «капсуле», то есть не вышла за пределы почки. Решили удалить почку, хотя нам предлагали убрать только опухоль и кисты. Но мы обсудили с супругом эту тему, не захотели рисковать.

Мужу сделали операцию, а через пару дней позвонила жена двоюродного брата:
– Саша ночью умер. Сердце.

Меня это известие поразило вдвойне. Вот тебе и ворона с бабкой, и лестница к брату в окно! Но если бы не лужа на полу, то у мужа не заболела бы спина и мы бы не повезли его в больницу, а значит, не выявили бы ничего угрожающего, ведь почка у него до того момента не болела.

А недавно приснился ещё один сон. Захожу в какой-то магазин и говорю: «Дайте шесть восковых свечей». Продавец отвечает: «Твоя одноклассница тут вертелась. Заказывала свечи, но ничего не купила». Нужно сказать, та одноклассница – неприятная мадам-липучка, всячески стараюсь её избегать. Потом продавец суёт свечки в плошечках – такие, как на праздники зажигают. А я расстроенная отвечаю: «Мне не такие нужны, у мужа крёстный умер». Тогда продавец достала церковные свечи. На душе сразу сделалось плохо.

Утром спрашиваю мужа о крёстном, он говорит, что тот не был крещён. И вдруг звонок по телефону, знакомая сообщила, что умер врач, который удалял мужу почку. Он оказался единственным, кто не побоялся сделать такую операцию сразу, а не выжидать время. Доктор знал, что у мужа недавно случился обширный инфаркт – еле спасли. Тот мужчина был хирургом от бога, золотые руки. Жаль человека, стольким людям помог, казалось бы, в безнадёжной ситуации.

Ещё знакомая передала, что врач умер в шесть вечера. Может, поэтому мне приснилось именно шесть свечей.