– Татьяна, вы хотели, чтобы разница в возрасте между вашими детьми составляла четыре года, как у вас и вашей старшей сестры Ольги. Делаю вывод, что вы были в детстве дружны.
– Очень! Хотя, конечно, иногда возникали споры, скажем, из-за какой-нибудь куклы. Мы ведь из семьи среднего достатка, поэтому изобилия игрушек не было. Но когда мне исполнилось десять, а Оле четырнадцать, у нас уже, разумеется, сформировались разные интересы, игрушки остались в прошлом. И виделись мы реже, потому что Оля занималась народными танцами и со своим ансамблем часто уезжала на гастроли. И вот тогда я поняла, как скучаю по сестре: ходила по квартире и разговаривала с ней, задавала вопросы и сама же за неё отвечала. (Смеётся.) Сейчас сестра – моя лучшая подруга. И я могу сказать с уверенностью, что такая разница в возрасте между детьми способствует дружбе.

– Вашей дочке Анжелике четыре года. Она уже осознала, что у неё появится брат?
– Тут нам предстоит серьёзная психологическая подготовка. Анжелика с папой изначально ждали сестрёнку. Первые пару месяцев они в два голоса только и твердили: сестрёнка, сестрёнка… Я сказала: стоп, друзья, подождите, а если мальчик? Что будем тогда делать? В итоге, когда стало ясно, что родится именно мальчик, Анжелика расстроилась. Утешилась, только когда я ей сказала: а мы попросим у папы ещё сестрёнку. Но чуть позже. (Смеётся.) Сейчас, перебирая дочкины вещи, из которых она уже выросла, я спрашиваю: ну что, может, отдадим знакомым? Анжелика: «Нет-нет, мы это оставим для сестрёнки». Поэтому большая задача стоит передо мной и Максимом: подготовить дочку к появлению малыша, чтобы не было ревности, чтобы её радовали перемены, которые скоро случатся. Будем разговаривать, объяснять… Вчера я первый раз дала Анжелике потрогать мой живот, чтобы она почувствовала, как малыш шевелится. И такой был восторг: «Он мне сказал «привет»!» Естественно, меня её реакция порадовала. Хотя Анжелика часто говорит: «Малышей не люблю, потому что они забирают игрушки». (Смеётся.)

– Вы ведь в первые месяцы беременности участвовали в проекте «Ледниковый период»?
– В первые три месяца. И когда я каталась в паре с актёром Евгением Прониным, время вообще летело. И жизнь была такая: гинеколог – каток – гинеколог – каток. (Смеётся.) Во втором триместре я уже, так сказать, остепенилась, но ненадолго. После Нового года наконец открылся Центр фигурного катания Татьяны Волосожар, это мой тренировочный центр в Сокольниках. И я активно включилась в работу. Пошёл уже седьмой месяц беременности, я понимаю, что надо бы как-то успокоиться, однако дела не отпускают.

– Значит, беременность проходит легко.
– Знаете, я чувствую себя абсолютно по-другому – не так, как с Анжеликой. С ней у меня не было токсикоза, а с мальчиком был, и фигура абсолютно другая, и предпочтения в еде изменились. Не могу сказать, что в первые триместры чувствовала себя очень-очень плохо. Будь так, я бы не смогла тренироваться и выступать. Но в этот раз абсолютно всё по-другому! Видимо, потому что мальчик. Но поскольку у меня сестричка в ноябре родила второго сына, она даёт мне советы насчёт беременности.



– Проблемы с весом вас тревожат?
– Конечно, не хочется набирать совсем уж лишних килограммов, чтобы потом с ними долго бороться. Я и в спорте не придерживалась строгой диеты, но если набирала лишние граммы-килограммы, старалась сразу их ликвидировать. Однако я и сейчас стараюсь следить за питанием. Себя не ограничиваю, могу и ночью поесть, если очень захочу. Но надеюсь после рождения малыша максимально быстро прийти в форму. Тем более что жизнь, когда нас станет четверо, наверное, окажется очень насыщенной. Опять же, занятость в Центре. Мы с Максимом планируем продолжать выступать и в ледовых шоу. Так что дел много, и к ним надо быть готовой.

– Вы с Максимом двукратные олимпийские чемпионы, чемпионы мира и Европы. Какими качествами должны обладать партнёры, чтобы получилось такое «созвучие»?
– Если вы считаете, что обязательно должна быть схожесть характеров, то это не так. Например, я и Максим – люди не очень… лёгкие, и характеры у нас разные. Для того чтобы пара состоялась, я думаю, в первую очередь нужны терпение и терпимость. Нужно принимать партнёра таким, какой он есть, неважно, какой он вне льда. Скажем, вспыльчивый или, наоборот, слишком мягкий. Главное, чтобы был успех на льду. Если двое умеют принимать во внимание только это, получается идеальная пара.

– Вы с Максимом несколько лет назад объявили, что уходите из большого спорта. Наверное, могли бы ещё выступать?
– Понимаете, мы уже давно вместе, и нам уже сложно сохранять дистанцию. Субординация стиралась, а вместе с ней ослабевали те самые терпение и терпимость. И это очень мешало как льду, так и жизни. Вот тогда мы поняли, что в приоритете у нас личная жизнь, а не большой спорт, и создали семью. Даже сейчас стараемся, чтобы наши сферы деятельности не пересекались. Максим – тренер, он готовит взрослых, и у него уже высокие результаты. А я тренер начинающий, и мои подопечные – малыши. Мы с Максимом, конечно, стараемся помогать друг другу, но не соприкасаемся. Если бы работали в одном направлении, у нас постоянно возникали бы споры, а так – каждый развивается в той сфере, которая ему интереснее.

– Насчёт имени малыша, который скоро появится на свет, тоже были споры?
– С именем сложно. Так же было и с Анжеликой. Пока она росла у меня в животе, мы её называли Таисией. Но потом как-то засомневались. Через три дня после рождения доктора нам сказали: вы штраф будете платить за то, что не можете ребёнку имя придумать! (Смеётся.) Почему-то для меня это очень сложно. А с мужскими именами особенно. Так что мы пока не определились. Думаю, получится, как с Анжеликой: имя выберем только после рождения малыша.

– А в астрологию вы верите? Сын у вас будет Близнецы. Хороший знак.
– Да, он будет Близнецы, как и я. (Смеётся.) У меня много знакомых Близнецов – успешные люди. В том числе мой кумир Катя Гордеева. Но я не скажу, что глобально увлекаюсь гороскопами, однако прислушиваюсь к астрологам.

– О Близнецах говорят, что в них будто два человека вечный спор ведут.
– Да, и из-за этого порой сложно сделать выбор, даже в малом. А у меня ещё и Максим Весы, ему тоже трудно принять решение. Поэтому мы зачастую перекидываем друг на друга: «Давай ты решай». – «Нет, ты». (Смеётся.)

– Кстати, о выборе. Когда-то мама привела вас и Олю в секцию фигурного катания. Вы, пятилетняя, остались, а сестра заниматься не захотела. В результате вы достигли больших высот в спорте. Сестра не пожалела, что не осталась тогда на льду?
– Думаю, нет. Оле это просто не нравилось. Так что не возникало ни ревности, ни зависти ко мне. Тем более что сестра очень успешно шла по своей карьерной лестнице. Её танцевальный коллектив выезжал на гастроли даже за границу. У Оли свои интересы, свои друзья. Но она гордилась моими успехами, так же как и я – её. На этой почве у нас никогда не было конфликта, мы всегда старались друг другу помогать. Наверное, надо сказать родителям спасибо за то, что так нас воспитали.

– Вот много лет беседую с людьми, достигшими больших успехов, и почти всегда оказывается, что главный импульс в их судьбе дали уникальные родители, вложившие много сил в ребёнка.
– Наши с Олей родители совершенно обычные люди. Отец – военный. Видели мы его дома нечасто, но папа всегда уделял дочкам внимание, если появлялось свободное время. Помню, родители купили первую машину, и мы стали выезжать на пикники, ездили в гости к бабушке, в лес за грибами… Это незабываемо! А мама – педагог, работала в детском саду методистом, потом перешла в один творческий коллектив, отвечала за концертные костюмы. Какое-то время была домохозяйкой, занималась нами. В моих успехах сыграло роль то, что я сразу влюбилась в свой вид спорта. В секцию меня привела мама, которая сама когда-то мечтала стать фигуристкой, но у неё не было такой возможности. И когда мы из маленького городка переехали в Днепропетровск, да ещё поблизости оказался прекрасный большой стадион, мама, конечно, сразу нас с сестрой туда отвела.

– Наверняка вы падали, шишки набивали. Неужели не хотелось всё бросить и пойти домой в куклы играть?
– (Смеётся.) Наоборот, меня оттуда с трудом забирали. Танцами я тоже занималась, но сцена меня не так увлекала, как каток.

– Свою первую победу в соревнованиях вы завоевали в семь лет. Та награда сохранилась? Что вам тогда вручили?
– Это был вымпел. Хорошо помню: тёмно-синий вымпелок, на котором ничего не написано – ни имени, ни достижения, ни вида соревнования. И папа сам соорудил железную табличку, на которой сделал гравировку: Татьяна Волосожар, первое место на таких-то соревнованиях. Вымпел, наверное, хранится где-то у мамы в Днепропетровске. А совсем недавно ко мне вернулся… Не знаю, в каком возрасте, но десяти лет ещё точно не было… Я изготовила самодельный дневник из прошитых страниц и что-то в нём рисовала. И как-то раз мама привезла мне из Днепропетровска этот маленький альбомчик, я его полистала и увидела необычный рисунок – шесть разноцветных колец. Что это означало, я не помню. Похоже на символику Олимпийских игр, хотя там полагается пять колец. Думаю, это были мои детские мечты.

– Напророчили себе. К слову, у вас дома есть почётное место для ваших с Максимом многочисленных наград?
–  Из олимпийских медалей только одна хранится у нас дома. Держим для разных случаев. Вот когда мой Центр открылся, я взяла её, чтобы показать деткам – пусть знают, как выглядит олимпийская золотая медаль, и тоже стремятся к победам. Но никакого медального «иконостаса» у нас с Максимом нет. (Смеётся.) Мы же с ним родом из разных городов, долго жили на съёмных квартирах, поэтому свои награды отправляли родителям. У Максима отец был поклонником фигурного катания, у меня – мама. Мы их в первую очередь радовали. И даже когда переехали в свой дом, не завели в нём «место почёта». Но, наверное, пора уже это сделать.

– Анжелика понимает, что её родители – звёзды? Хвастается в своём детском кругу?
– Нет. Она абсолютно спокойно к этому относится. И, что меня радует, дочке нравится заниматься фигурным катанием, она сама просится на каток. Я её спрашиваю: почему тебе туда хочется? «Потому что там прыгают и танцуют». Думаю, родители являются для неё наглядным примером, поэтому Анжелика проявляет интерес. Но не исключаю, что действуют гены. Может, станет фигуристкой. На открытие своего Центра я привозила олимпийскую медаль, чтобы показать её детям. И ещё дома дала её рассмотреть Анжелике, но ей было не очень интересно. Подержала её в руках, сказала «о, какая тяжёлая!» – и побежала дальше играть. Конечно, она ещё не придаёт значения таким вещам. И папу с мамой не считает особенными.



– А как проходила ваша свадьба? Наверное, среди гостей было много знаменитостей?
– Мы, конечно, планировали свадьбу заранее. Тогда ещё продолжался тренировочный процесс, мы находились в Италии на сборах, поэтому организацией торжества здесь занималось свадебное агентство. Разумеется, все наши пожелания были учтены, а мы хотели, чтобы всё прошло грандиозно. Так и получилось. Мы проводили свадьбу в два этапа. Расписывались не в загсе. Для нас организовали выездную церемонию, она проходила в центре Москвы, с видом на Тверскую и Охотный ряд. Хотя стоял август, было холодно и пасмурно, но когда мы расписывались, тучки разошлись и на короткое время выглянуло солнышко. И это было как-то… символично и очень красиво. А вторая часть предназначалась гостям. Присутствовало около ста двадцати человек. Большинство, конечно, из мира фигурного катания. Подружками невесты были Аделина Сотникова и Настя Задорожная. Да, там было много известных людей. Например, Юля Барановская, дизайнер Алёна Ахмадуллина, которая сшила мне очень красивое свадебное платье.

– С того памятного дня прошло больше пяти лет. И вы с Максимом очень гармоничная пара. Скажите, что в характере мужа вам особенно нравится?
– То, что он очень прямолинейный человек, всегда говорит правду в глаза. Возможно, кто-нибудь посчитает это как раз недостатком. Естественно, человека, которому Максим высказывает что-нибудь не слишком приятное, это может ошарашить и даже обидеть. Но я это качество в муже ценю и принимаю, потому что сама так не умею. Я, наоборот, выслушаю человека, пойму, что он не прав, но промолчу. Потом долго перевариваю сказанное, обдумываю ответ, взвешиваю, сумеет ли он его воспринять… Одним словом, мучаюсь и не всегда нахожу выход в таких ситуациях. А Максим в этой своей прямолинейности всегда честен и прав.

– Его не испугало, что вы пообещали Анжелике ещё и сестрёнку?
– (Смеётся). Сейчас Максим уже спокойно к этому относится. Вообще-то он хотел одного ребёнка, но теперь согласен и на троих. Говорит: «Ну, где двое, там может быть и больше». А я всегда говорила, что на одном ребёнке не хочу останавливаться. Может быть, не остановлюсь и на двоих, тем более что обещала Анжелике сестрёнку.