Тяжела ты, шапка |
18.04.2021 20:02 |
Смываем все ваши кудри Уже не раз писала, как отправлялась на работу через весь город с бигуди на голове. Я не чудачка, не городская сумасшедшая, но иногда такой дурацкий вид требуется ради съёмок, когда по приезде на киношную площадку ты буквально прямо с улицы сразу попадаешь в кадр, потому что времени на грим и причёску, как всегда, катастрофически мало. А даже если времени достаточно, порой попадаются гримёры с таким высоким уровнем подготовки, что лучше уж «сама-сама». Однажды мне «повезло» с девочкой-гримёром, которая долго и мучительно корпела надо мной, а результат становился всё хуже и хуже. Стесняясь, я аккуратно спросила: – Давно вы работаете в этой профессии? – Только месяц, – охотно призналась она. – До этого служила в МЧС. «Вот это здорово», – подумала я и настояла на том, что самостоятельно перекрашусь и перечешусь. С тех пор взяла за правило приезжать на площадку уже в готовом виде. Но если на улице ветер, дождь или снег, как бы блистательно ты ни уложила волосы, по дороге от причёски ничего не останется. Поэтому иногда я еду на работу прямо в бигуди, прикрыв их платочком или шапочкой. В этот раз ситуация была совсем экстремальной. Кроме сильной метели, на дорогах лежали такие сугробы, что брать машину не имело смысла – жуткие пробки. Мне предстояло добираться своим ходом на другой конец Москвы. Значит, опять придётся ехать в дурацком виде с бигуди на башке и собирать по пути насмешливые взгляды. Обычно в таких ситуациях я использую тактику страуса, стараюсь не смотреть прохожим и пассажирам в глаза, уставившись в пол: вроде, если я никого не вижу, то и меня никто не замечает. Но в то утро я встала не с той ноги, чувствовала, что легко могу пойти на конфликт, и продемонстрировала это при сборах своим бедным домочадцам. Кое-как взяв себя в руки, накрутила волосы на крупные бигуди-липучки, собираясь снять их только перед кадром, поверх натянула вязаную шапку – голова стала не только странной бугристой формы, но ещё и размером с большой воздушный шарик. Собравшись с духом, направилась к метро. На входе у рамок металлоискателя меня тормознули охранники и с подозрением уставились на мою голову. – Ваши документы. Документы у меня с собой были, но при этом ещё присутствовало обострённое женское достоинство вкупе с утренним раздражением, и я сцепилась языками с охраной. – А в чём, собственно, дело? Что вас смущает? Охранники не могли позволить себе глупую фразу «Что вы везёте под шапкой?», поэтому без затей повторили своё требование. – Вам не нравится моя голова? – ринулась я в бой. – А мне, может быть, не нравятся ваши усы, но я же не требую у вас удостоверение! Допустим, я гуманоид, у нас у всех такие вот головы. Но где в законах прописано, что гуманоиды не имеют права пользоваться московским метрополитеном? Зря, конечно, я завелась. С этими ребятами шутки плохи. – Что у вас под шапкой? – начал багроветь охранник. – Вы хотите обыскать мой мозг? – не отступала я. – Уверяю вас, это гиблое дело, закопаетесь там не на один день. Перечислю только то, что в активе на сегодня: навязчивая песенка Маши Распутиной «Ты упал с луны», которую я услышала перед выходом из дома. Чуть глубже – стихи Мандельштама. Доклад по обществознанию для сына-одиннадцатиклассника. Рецепт фрикаделек под сливочным соусом. Инструкция «как поменять личинку в дверном замке». Мысли, что, наверное, пора убирать новогоднюю ёлку, а с другой стороны, может, пусть ещё постоит, ведь за окном снегопад. Раздумья на тему «как бы поэффектнее врезать ему сковородкой по башке». Нет, это я не вам, это сцена из моей сегодняшней роли. И это ещё не всё… Представляете, какой у меня распухший мозг? Может, поэтому он так бросается в глаза? – Хватит! – взревел охранник. – Просто приподнимите шапку. – Э-э-э, – воспротивилась я. – Попахивает вторжением в мою частную жизнь. Вы знаете, что у доисторических глубинных акул мужской половой орган располагался на лбу? А вдруг у меня под шапкой как раз интимная часть организма? Это то же самое, как если бы вы потребовали от меня задрать юбку. – Больная какая-то, – сорвался один охранник, обратившись к другому. – Проведи по ней детектором. Но его ручной металлоискатель ничего не определил, бигуди были пластиковые. – У тебя есть алкотестер? – нервно спросил второй охранник у первого. – Вы хотите, чтобы я дыхнула? Но я же не собираюсь ехать в метро за рулём электропоезда. Я понимала, что с этим глупым препирательством катастрофически теряю время, стоило просто предъявить документ и приподнять край шапки, продемонстрировав охранникам бигуди, объяснить, в конце концов, что я актриса и еду на съёмку. Но я упёрлась, как баран, который утром встал не с того копыта. На моё счастье, внимание охранников отвлёк ещё более буйный мужчина, пытавшийся пролезть через турникет без проездного билета, на меня махнули рукой и переключились на настоящего нарушителя. Но мои приключения с бигуди на этом не закончились. В вагоне метро напротив расположилась девица с телефоном. Заинтересовавшись моей головой, она беспардонно наставила на меня свою камеру. Не желая вступать с ней в перепалку, я перешла в другой конец вагона. Но девица оказалась настырной и тоже поднялась за мной, пристроилась неподалёку, снова наставила на мою голову камеру телефона и по ходу съёмки делала насмешливые комментарии. Я не выдержала, подошла к ней близко-близко и зловеще прошептала в самоё ухо: – Не перестанешь снимать – прокляну. Мои слова произвели на девицу впечатление, и она поспешно спрятала телефон в карман куртки. Я опустилась на свободное место и открыла книгу. Через пару станций ко мне подсела тётенька. Сначала она косилась на меня исподтишка, а потом сказала доверительно, глядя на противоположную стену: – Вот ведь ужас, правда? Я проследила за её взглядом. На стене светилась электронная карта метро Москвы. Не знаю, что ужасного она в ней усмотрела, но я на всякий случай решила сказать ей «да», рассудив, что если скажу «нет», это станет поводом для дебатов. Я ошиблась. Любой мой ответ являлся для тётеньки предлогом к дальнейшему разговору. – Вот и я говорю – ужас! – оживилась тётенька. – Что это за крысиные тропы, жуткая паучья паутина? Помните, какое аккуратненькое у нас было метро в СССР? А теперь оно так разрослось и запуталось, расползлось далеко за пределы настоящей Москвы. – Что же здесь плохого? – удивилась я. – Теперь людям с окраин можно комфортно и быстро добраться до работы в городе. – А большую страну прос…али? – парировала тётенька. Тут-то я и сообразила, что крепко вляпалась, при этом ещё учуяла от тётеньки неслабый запах перегара. Говорила мне мама в детстве: никогда не смотри в глаза пьяным или сумасшедшим. А здесь оба фактора в одном флаконе. Я постаралась выйти из гибельного разговора и сосредоточиться на книжке, но тётенька уже не отставала. – Вы же там у себя сидите и знать ничего не знаете, – горячо продолжала она. – А народ всё давно понял и хочет вернуться назад в СССР! Где «там у себя» я уточнять не стала, чтобы не провоцировать, но машина народного гнева уже была запущена, и тётенька продолжала ораторствовать. – Вот, посмотрите, что у меня есть, – расстегнув свою дамскую сумку, она гордо продекламировала: «Я достаю из широких штанин дубликатом бесценного груза. Читайте, завидуйте, я – гражданин Советского Союза». В руках тётеньки был настоящий советский паспорт, она его с удовольствием перелистала, продемонстрировав мне свежие даты, печати и две свои фотографии. – Мы добились этого. Я и сыну недавно сделала паспорт СССР. – Зачем он вам? Ведь Союза больше не существует, – пожала я плечами. – Ещё как существует, и советский паспорт не упразднён. Вы не представляете, какие преференции он даёт: моя подруга с этим гражданством не платит за ЖКХ и налоги новой стране, сыновья не идут служить в теперь уже не советскую армию. Мы добьёмся, что восстановят советские предприятия, учреждения, вернут советских чиновников. – А чем вас эти не устраивают? – удивилась я. – Они ведь ничуть не лучше. – Не падайте духом! – обнадёжила тётенька. – Вы тоже можете сделать себе паспорт СССР. Приходите послезавтра к нам на собрание. Записывайте адрес, и обменяемся телефонами. Я пыталась улизнуть: – Женщина, вряд ли я вам пригожусь. – Ну, как же не пригодитесь? – поразилась тётенька. – Ведь вы же там, в своей Госдуме, можете нас поддержать. – В какой Госдуме, гражданка? – рассердилась я. – За кого вы меня принимаете? Я простая артистка, в политические круги не вхожа. Тётенька вгляделась в меня внимательнее и разочарованно уточнила: – Так вы разве не эта, что ли, не из сената? Признаюсь, не сразу сообразила, с кем она меня спутала, а когда вспомнила женщину-депутата с причёской в виде Вавилонской башни, часто мелькающую в телике в разных ток-шоу, всё сразу встало на свои места, и я рассмеялась. – Нет, женщина, я совсем не эта. Вас ввела в заблуждение моя причёска под шапкой. И уверяю, если бы я была депутатом, то ехала бы сейчас на работу не на метро. Развенчав себя в глазах обладательницы советского паспорта, я вышла из поезда, но уже на эскалаторе поймала одобрительный взгляд молодого растамана в дредах и объёмной вязаной шапке красно-жёлто-зелёного цвета. Спускаясь вниз на соседнем эскалаторе, он оценил величину моего головного убора, предположил под ним тоже нечто вроде его причёски, сложил из двух пальцев хипповский знак «Виктория» и выкрикнул: – Регги, хип-хоп форева! Похоже, парень принял меня за ветеранку растаманского движения в России. Так за какие-то полтора часа в метро я побывала и террористкой, и городской сумасшедшей, и депутатом Госдумы, и последовательницей Боба Марли, идола и пророка субкультуры семидесятых – регги, и всё это благодаря чёртовым бигуди под шапкой. Последней каплей в моих переживаниях за это утро стало заявление гримёра на съёмочной площадке: – Наташенька, поскольку вы опоздали, сцены переставили местами, и в кадр вы теперь должны войти якобы из душа, с мокрыми волосами. Так что снимайте бигуди, и мы смываем все ваши кудри. Наталия СТАРЫХ Фото: Depositphotos/PhotoXPress.ru Опубликовано в №15, апрель 2021 года |