Часто вспоминаю нашу первую встречу. Курский вокзал, четыре утра. В полудрёме бреду по перрону, пытаясь среди прохожих угадать оператора, с которым предстоит отправиться на съёмки в Нижегородскую область. Это всегда головоломка. Но есть подсказки. Оператора можно отличить по трём признакам – штатив, большой рюкзак, уверенная походка.

Вдруг вижу – идёт. Слегка потёртая куртка, ковбойская шляпа и дорогие кожаные сапоги. За спиной камера. Индиана Джонс! Герой моего детства. Вспоминаю эффектные словечки, чтобы сразить его своим кругозором: «Билл, гнедая, шерифы…» Всё не то!

Ковбой из вестернов опередил меня. Подошёл, протянул руку: «Андрей». Могли ли мы тогда представить, что этим рукопожатием заключаем сделку любви на долгих семь лет? Что с этого дня не сможем дышать друг без друга? Что встретим сотни рассветов, пересечём десятки морей, покорим Северный полюс, создадим прекрасное произведение человечества – маленькую Серафиму? А потом ты уйдёшь навсегда, оставив за собой шлейф воспоминаний.

Мы не верили в знаки и приметы. Однако за полгода до ухода Андрея случился странный эпизод. Я поехала в Башкирию на семинар пиар-директоров. В какой-то момент сбежала с лекций, чтобы позвонить домой. Вошла в номер отеля, окно было приоткрыто сантиметров на десять. Вдруг что-то чёрное ворвалось в мою комнату и закружилось у потолка. Я испугалась. Когда присмотрелась, поняла, что это стриж. Птица исчезла так же внезапно, как и появилась, оставив после себя смятение и тревогу. Не к добру – подумала тогда. А потом всё забылось. Я вернулась к Андрею, и радость встречи стёрла неприятный эпизод из памяти.

А пропавшая икона! Мы отправились отдыхать на Мартинику. Поскольку ехали на целый месяц, я решила прихватить с собой наши венчальные иконы – Спасителя и Божью Матерь. Мы не знали, что это наше последнее путешествие. Плавали в диких лагунах, играли в догонялки с крабами, ели морских ежей и много мечтали, глядя на большие южные звёзды.

А потом было возвращение домой через Францию. В Париже остановились на одну ночь у друзей. Перед сном я достала венчальные иконы и поставила на полку, а утром снова аккуратно упаковала в чемодан. Тщательно закрыла замки. Прилетев в Москву, обнаружила, что Спасителя в багаже нет! Икона Божьей Матери лежала на том же месте, где я её оставила, а вот Христа не было. Наши сумки никто не открывал. Да если бы злоумышленники и решили совершить кражу, то забрали бы обе иконы.

Помню, дурное предчувствие тогда накатило. Решила ничего не говорить Андрею. Бросилась искать в церковных лавках такой же лик Спасителя. А когда нашла, радовалась, что он не заметил подмену.

Конечно, Андрей заранее предвидел разлуку. В последнее время часто повторял фразу, которая обдавала меня ледяным душем: «Мне недолго осталось». Я очень боялась этих слов, умоляла не произносить их вслух. Да, мы знали, что смерти нет. Ведь когда-то на съёмках нам открылась тайна.

Почти год мы работали над фильмом «На пороге вечности. Код доступа». Это кино о том, что ждёт каждого из нас за пределами земной жизни. Наступало время писать сценарий, а мы по-прежнему сильно сомневались в том, что загробный мир реален. И вот как-то вечером, покачиваясь в каюте отеля-корабля в Нью-Йорке, мы обратились к Нему напрямую. Очень наивно и искренне – как дети: «Если жизнь Там есть, дай нам знак».
Молчание. Наш плавучий дом не накренился и не дал течь.

На следующее утро поехали снимать эпизод с гипнотерапевтом Полом. В Америке это очень популярная штука – решать проблемы сегодняшнего дня через погружение в прошлые жизни. На приём пришла пациентка Маргарет. Как же она кричала и рыдала во время сеанса! Андрей снимал, как женщина путешествует в полусознательном состоянии по своим предыдущим воплощениям. Я наблюдала за этим эмоциональным выплеском из угла комнаты.

Сначала было любопытно – американка то и дело что-то видела: вот она падает с коня и разбивается, вот переживает момент рождения, вот лежит на операционном столе. Потом меня все эти сцены стали утомлять, хотелось уже дождаться финала. В какой-то момент Маргарет закричала (естественно, по-английски): «Нинина бабушка здесь! Нинина бабушка здесь!»

Я удивилась. Тогда, помнится, подумала: надо же, моё имя даже в России довольно редкое, а уж здесь и подавно. Но с собой никак эти возгласы не связала. Однако, когда пациентку вывели из состояния гипноза, она первым делом подошла ко мне со словами: «Вам дали знак. Жизнь Там есть. Я увидела твою бабушку. Это твой ангел-хранитель. Она стоит у тебя за плечами».

Я была растеряна. Как такое вообще возможно? Вчера мы задали вопрос, а сегодня таким чудесным образом получен ответ. К слову сказать, моя бабушка очень рано ушла из жизни, в её честь меня и назвали Ниной. И вообще мы очень похожи. Этот случай дал понять: смерти нет.

А в том, что каждого из нас ведут высшие силы, мы убедились гораздо раньше. Однажды Андрей решил показать мне Святую землю. Я тогда ещё была далека от веры и тем более от православия. Очень благодарна ему, что давал мне право обрести свой опыт и свои ошибки.

Первое, что я сделала, приехав в Иерусалим, – изложила все свои сокровенные мечты и желания на бумаге. И попросила доставить меня к Стене Плача. Был шаббат. К древнему иудейскому святилищу подобраться оказалось невозможно. Сотни ортодоксальных евреев раскачивались в такт молитве, не давая туристам шанса протиснуться к древним камням, помнящим ещё царя Соломона. Но я настойчива. Разбудила Андрея в час ночи, и мы снова отправились к Стене Плача.

На этот раз оказались там одни. Я долго не могла пристроить свою записку. Из каждой расщелины свисали гроздья свёрнутых в комочки мечтаний и просьб ко Всевышнему. Наконец я подпрыгнула и втиснула своё послание между тяжёлыми валунами. Вернулась в отель с чувством выполненного долга.

Этой ночью мне приснились два сна. Сначала я бежала за стадом свиней в хлеву, падала в грязь, вставала. Приятный мужской голос подгонял меня и, посмеиваясь, говорил: «Догони! Прикоснись к ним, и твои желания исполнятся». Дальше была, как говорят в кино, склейка. И следом вторая картинка. Белоснежная комната, старинные фотографии в красивых рамах. В общем, незнакомый интерьер. На этом моменте я проснулась.

Утром мы выселились из отеля гораздо раньше положенного времени и отправились в Храм Гроба Господня. Причём решили пойти дорогой Иисуса Христа – по виа Долороса. И тут стало происходить странное. Навстречу шли толпы паломников. Причём довольно агрессивных. Они сбивали нас с ног и выталкивали со «Скорбного пути». Кто-то больно ударил меня крестом. Затем мы заблудились. В душе уже назревала паника. Нам попадались уродливые лица, как будто с полотен Босха. Я хотела купить крестики и освятить их на камне помазания в Храме. Но в какую бы лавку мы ни заходили, нас нигде не ждали. Отовсюду выталкивали и прогоняли.

Вдруг перед нами возник мужчина, всё лицо которого было покрыто огромными безобразными бородавками. У меня потемнело в глазах. Затрясла руку Андрея: «Ты это видишь? Или со мной что-то не так?» Да, он тоже растерялся.

Перед самым Храмом я сделала последнюю попытку войти в лавку и купить крестики. Даже сумела выбрать те, что мне нравятся. Но, когда начала расплачиваться и бегло посмотрела на продавца, замерла на месте. Его зрачки плавали в глазах! Представляете себе эту картину? Ни до, ни после я ничего подобного не видела. Сердце заколотилось, я выскочила из лавки. Понимала, что не могу войти в Храм. Меня не пускают.

Я упросила Андрея срочно вернуться в отель. Надо было где-то скрыться, пересидеть. Он сказал, что вряд ли у нас есть шансы, ведь мы выселились пару часов назад. Однако, видя мою панику, сделал как я просила.

Мы уговорили портье выдать нам ключ от самого ненужного номера. Когда туда вошли, я ахнула. Белоснежные стены, старинные фотографии в красивых рамах. Это же интерьер из моего сна! Сегодня ночью я видела эту обстановку!

Мы сели за столик и стали размышлять. До меня вдруг дошли слова Андрея, что вообще-то самые сокровенные мечты и желания не следует нести к Стене Плача. Всё-таки это не наша святыня. Возможно, нужно отправиться с запиской в Храм Гроба Господня…

И тут у меня полились слёзы. Действительно, что же я наделала! Теперь нельзя терять ни минуты! Я твёрдо решила найти своё послание.

Мы взяли такси и поехали к иудейской святыне. Минут двадцать я ходила у стены и горячо просила Иисуса помочь найти записку. И да, случилось чудо. В момент отчаяния я наугад протянула руку и схватила первый попавшийся комочек. Открыла бумажку – мой почерк! Как мы радовались находке!

Побежали по виа Долороса к Храму Гроба Господня. На этот раз нас как будто ждали – дорога была открыта. Я вошла в святая святых, Кувуклию, и оставила своё послание там. Слёзы счастья и очищения заливали лицо. Возникло ощущение, что сдали какой-то сложный экзамен. С тех пор мы часто бывали в Израиле. И каждый раз возвращались немного другими – чуточку лучше и мудрее.

Есть такие дни, которые врезаются в память на всю жизнь. Реперные точки, как говорят в кино. Видимо, они заранее прописаны в нашей судьбе. Таким был понедельник 13 мая 2019 года.

Андрею вдруг стало плохо. Вызвала «скорую». Врачи, оценив его состояние, попросили спуститься за креслом-каталкой. Когда вошла в лифт, погас свет. Ни до, ни после в нашем доме такого не случалось. Я застряла между этажами без связи с внешним миром. Дурные предчувствия пугали сильнее темноты. Что мне хотели сказать? Очередной знак или случайность?

Дальше всё было как на ускоренном видео. Яркий свет, беготня, суета, паника. Андрея усадили на каталку и стали вывозить из квартиры. «Вот и всё», – читалось в его глазах. У меня сжалось сердце – как будто воздушный шарик сдулся в груди.

Бессонная ночь в больнице. Утром Андрей распахнул шторы в палате и увидел из окон родной ВГИК. Помню, тихо сказал: «Ну всё, круг замкнулся».
А потом наступили два долгих месяца борьбы, надежды и молитвы. Я каждый день сбегала с работы в ближайший храм – Рождества Иоанна Предтечи. Тогда ещё не знала, что именно этот святой впоследствии возьмёт шефство не только над Андреем, но и над всей нашей семьёй.

Врач сказал: «Нужна операция. Довольна простая. Ваш муж справится». Андрей позвонил моей маме (почему не мне?) и попросил о двух вещах: «Пусть похороны будут скромными, и сделай так, чтобы Серафима не видела меня в гробу». Очень боялся, что сердце не выдержит. Мне же казалось, что это самый надёжный механизм в его организме.

Операция была назначена на 4 июля. В этот день когда-то не стало моей бабушки Нины, которая явилась американке Маргарет во время съёмок. Меня тогда коллеги успокоили: не бывает так, чтобы в один день ушло два близких человека. Я поверила. Накануне пришла в палату к Андрею – он первый раз в жизни плакал. Каялся в грехах. Без священника – напрямую обращаясь к Богу. Я деловито прервала его, напомнив о прогулке и ужине. До сих пор жалею, что не дала досказать что-то важное. Вмешалась в судьбоносный разговор.

А потом была операция. По медицинским показателям всё прошло успешно. Однако по Божественному промыслу Андрея стали потихоньку знакомить с другим миром. Сердце впервые подвело – перестало биться. Но пластмассовые артерии ещё поддерживали жизнь в теле.

Сутки был без сознания. Помню, как пришла к иконе Иоанна Предтечи и взмолилась: «Верни мне его, верни мне его, верни». И случилось чудо. Приехав в больницу, узнала, что Андрей пришёл в себя. Мы даже успели поговорить. Правда, о пустяках. До сих пор жалею, что не сказала ему главные слова Христа, которые Он чаще всего произносит в Евангелии: «Не бойся».

Уезжала окрылённой, строила планы, представляла, как будем восстанавливаться. А вечером мне сказали, что Андрей перестал дышать и его снова присоединили к искусственному источнику жизни. Тогда я собралась и поехала в Новый Иерусалим. В воскресенье отмечался большой праздник – Рождество Иоанна Предтечи.

Накануне приснился странный сон. Чёрное ночное небо, усыпанное мерцающими звёздами. Вдруг одна из них срывается и, превращаясь в красивую ладью, медленно уплывает в пугающую неизвестность.

А утром не смогла набрать номер реанимации. Телефон вдруг стал таким тяжёлым. Отправилась на праздничную службу с одним желанием – причаститься за себя и за Андрея. В этот день литургия была какой-то особенно возвышенной. Когда вышла из храма, небо, до этого набухавшее мрачными дождевыми облаками, вдруг прояснилось. Казалось, что солнечный свет проникает не только через одежду, но и сквозь кожу, согревает душу.

Я посмотрела на часы. 9.35 утра. Добравшись до новоиерусалимского гостевого дома, всё-таки решилась позвонить в реанимацию. «Кузнецов? – переспросил равнодушный женский голос. – А он скончался. Час назад».

Провал. Страшный полёт в чёрную неизвестность. Только потом я поняла, что Андрей ушёл, дождавшись причастия, – в 9.35 утра. Дату 07.07 мог выбрать только он! Ведь семёрка – наше счастливое число. В самые дальние командировки мы улетали седьмого августа, апреля, сентября. Ровно семь лет прожили вместе. Ну не мог Андрей отправиться в такой важный и ответственный путь в какой-нибудь другой день. И потом, разве это случайность – уйти именно в праздник Рождества Иоанна Предтечи, которому я молилась несколько месяцев болезни?

Креститель ещё не раз после этого давал понять, что Андрей под Его покровительством. В Иордании маме приснился сон. Как будто они с Серафимой сидят на скамейке в храме. Начинается служба. И выходит Иоанн Предтеча. Высокий, сухощавый, в чёрном аскетическом облачении. За ним идёт Андрей в золотых одеждах – прислуживает святому. В какой-то момент обернулся на дочь и замер в нерешительности – пойти за Иоанном или вернуться к Серафиме? Но всё-таки продолжил путь за Крестителем.

В православии считается, что три дня после смерти душа ходит по любимым местам, отправляется на экскурсии по городам и странам, в которые мечтала попасть при жизни. Присутствие человека можно ощущать в доме. Так и было. В нашей квартире слышались шаги, хлопали двери, останавливались часы. Разом вышли из строя ноутбуки и телефоны Андрея.
Но самое поразительное случилось, когда я заехала на работу на третий день после похорон. Включила компьютер, отошла на минутку. Возвращаюсь – на экране открыта статья о пустыне Атакама в Чили и ещё много фотографий тех мест. Я спросила, сидел ли кто-нибудь за моим столом. Никто.

Только тогда до меня дошло. Когда Андрей был в больнице, ему позвонил друг Саша и сказал: «Андрюха, выкарабкивайся. Снимаем фильм в Чили. Нужен оператор». Как он тогда расстроился! Пустыня, лунные пейзажи, караваны, звёзды-великаны. Такая командировка – и без него. Обретя жизнь в новом теле, конечно же, Андрей первым делом отправился навстречу пескам и ветрам. И не забыл мне сообщить, что мечты должны сбываться.

На девятые сутки, согласно православной традиции, душа спускается во ад. Она уже поклонилась Богу, посетила любимые места, побывала в раю. А теперь – требует усиленной молитвы. Андрей не забыл предупредить меня и об этом. В этот день Серафима попросила телефон, чтобы написать послание папе. Обычно такие письма состоят из ряда смайликов и восклицательных знаков. На этот раз в заметках остались только две заглавные буквы, написанные рукой двухлетней дочери: АД.

Считается, что до сорокового дня душа проходит воздушные мытарства. Пожалуй, для меня это было самое тяжёлое время. Ведь мы венчались, а значит, навсегда связали свои судьбы на небесах. Через страдания тоже должны были пройти вместе. И я шла, веря, что человеку даётся ровно такой крест, который он в состоянии вынести.

На сороковой день Андрей приснился Серафиме. Она проснулась в слезах и рассказала: «Я увидела папу. Он пришёл, со мной попрощался». Слово «попрощаться» мы не упоминали при ребёнке, да и вообще оно для неё было труднопроизносимым. Ещё Сима добавила: «Я стояла и плакала». «А папа?» – спросила я. «Нет, папы не плачут».

Спустя какое-то время мы с дочерью вылетали из Шереметьева. Мне было очень страшно. В самолёте Андрей обычно брал мою руку и крепко сжимал. Я понимала, что, пока он рядом, нечего бояться. Не знаю, как это работает. Но в ту минуту, когда я вспомнила один из таких эпизодов, Серафима взяла своими маленькими пальчиками мою ладонь и крепко сжала её.

Наша дочь всё понимает. Она знает, что папа отправился к Богу молиться за нас. Мы вместе с ней часто бываем на кладбище. Пока не нахожу объяснения, почему в особо памятные даты Серафима называет меня «папой».

Однажды она привела меня в розарий. Уговорила купить билеты. Стоя среди роз, закричала: «Папа, папочка здесь! Смотри!» А потом подвела к кусту цвета молочного фарфора и сказала: «Это тебе». Так Андрей исполнил своё последнее обещание. В больнице как-то сказал: «Если выберусь отсюда, подарю тебе самый красивый букет».

Вообще, я твёрдо верю, что каждый новопреставленный в комплекте со смертью получает подарочный набор утешений для близких. Причём правила, видимо, такие: действовать можно через сны, предметы, технику, маленьких детей, животных. Изредка – через взрослых, которые наделены особым духовным зрением.

Этот эпизод произошёл недавно, спустя два года после ухода Андрея. Приехали в Москву на короткое время муж с женой из города Ауровиль в Индии. Считается, что это место силы. Они – русские, отправились туда много лет назад за здоровьем и знаниями. Да там и остались. Обучились массажу, йоге, медитации. У Григория (имя изменено) открылись особые таланты – стал видеть тонкие сферы. Я об этом не догадывалась. Просто по совету подруги записалась к нему на массаж.

После сеанса мы остались в помещении одни. Ждали следующего гостя, каждый занимался своим делом. Вдруг Григорий произнёс шёпотом: «Тут кто-то есть». Я оглянулась – никого. «Сюда вошёл мужчина в шляпе и потёртой куртке. Он хочет тебе что-то сказать». Мне стало не по себе. Конечно, это Андрей.

«Первое. Мужчина рад, что ты пребываешь в позитивном настрое. Второе. Вы с ним обязательно встретитесь, когда твоя жизнь закончится. Третье. Он будет оберегать Серафиму до её двадцати трёх лет. У неё есть ещё несколько ангелов-хранителей. Четвёртое. Тебе нужно найти сильного духом человека, с которым продолжишь земной путь», – произнёс на одном дыхании Григорий. Потом попросил меня прекратить думать о муже. Умершие приходят к нам только в те минуты, когда мы вспоминаем о них.

Как относиться к этому случаю? Не знаю. До сих пор не решила.

Была ещё такая история. Однажды мне не спалось. Все мысли были об Андрее, чувствовала себя одинокой и беспомощной. Неожиданно в телефоне заиграла мелодия. Я посмотрела на часы – три ночи. Выключила музыку. Потом стало любопытно, что за песня. Удивилась, когда прочитала, что это U2. Одна из любимых групп Андрея. На экране было написано название: California – There is no end to love. «У любви нет конца». Дух перехватило, когда стала переводить слова: «в своей спальне», «ты плачешь как ребёнок», «я убедился – нет предела печали», «нет предела любви»…

Как такое возможно? Ни до, ни после мой телефон не включался просто так. В этот момент я твёрдо знала, что он рядом со мной.

Прошло два года. Андрей больше не следует за мной тенью, редко приходит в сновидениях. Последний раз приснился очень занятым – планировал очередную командировку, продумывал маршрут. Но знал, что после поездки снова вернётся к своей могиле. Так же поступали и его соседи. Кто-то писал картины, кто-то просматривал счета. Мне дали понять, что каждый после смерти продолжает заниматься делом жизни, при этом все привязаны к местам захоронения и ждут Второго пришествия Мессии. Тогда всё земное и небесное соединится, а любящие друг друга люди не расстанутся вовеки.

Андрей всегда жалел только об одном – что мы встретились в одном пространстве, но разминулись во времени. Теперь, когда он Там, а я здесь, мы точно знаем, что любовь – это качество вечности. И она «никогда не перестаёт». Просто ждёт своего часа.