СВЕЖИЙ НОМЕР ТОЛЬКО В МОЕЙ СЕМЬЕ На что жалуетесь Нужно усилие государственной машины
Нужно усилие государственной машины
02.12.2021 00:00
Дошла до администрации президента

Нужно усилиеЗдравствуйте! В средствах массовой информации сегодня постоянно поднимают темы о жизни инвалидов, об отношении к ним. Сейчас много говорят об инклюзии – обучении детей с особенностями в обычных школах, среди здоровых ровесников. Выскажу своё мнение.

Большая беда в том, что инклюзию пытаются ввести просто как идею, а не как сложнейшую схему, которая требует вложений, методики, специалистов. Вот, получите, товарищ учитель, двух детей с аутичным спектром, трёх с синдромом Дауна и одного с тяжёлой формой ДЦП и барахтайтесь с ними, как хотите. При этом у вас и так 25 первоклассников, половина из них с синдромом дефицита внимания и гиперактивности – СДВГ.

Такие методы не приводят ни к чему, кроме общественного возмущения, где правы и те, кто призывает к цивилизованности, и те, кого волнует не цивилизованность, а собственный ребёнок, у которого в первом классе вместо учёбы разброд, шатания и растерянный педагог. Я уже молчу об отчаянии родителей особенных детей.

Моя близкая подруга попыталась что-нибудь предпринять не на уровне частных фондов, а на уровне государства. Есть такая методика – АВА-терапия, система адаптации детей-аутистов, на сегодняшний день наиболее эффективная. Так вот, подруга пробовала добиться, чтобы в стране появились свои специалисты по этой терапии, чтобы их обучало и оплачивало государство.

Моя подруга не просто хорошая и умная женщина, она ещё и известный человек, жена крупного чиновника, то есть, казалось бы, имеются все возможности.

Для начала она попыталась организовать факультет, на котором будут учить специалистов АВА. Выяснилось, для этого как минимум нужно написать учебную программу. Да, как хочешь, так и пиши сама, кого хочешь, того и привлекай, чем хочешь, тем и плати, но предоставь министерству готовую программу, а они там уже будут вносить поправки ближайшие 20 лет.

Также нужно выбить бюджет и привлечь иностранных преподавателей или российских, прошедших обучение в других странах. И поди обоснуй это нашим чиновникам, которые патриоты не там, где надо. Также необходимо обеспечить отдельным школам возможность внедрять инклюзию, и есть ещё множество всяческих проблем, которые приходилось синхронизировать, сводить в одну точку.

Сколько ей пришлось выдержать! На неё написали вагон доносов – мол, имеет непрофильное образование и лезет неизвестно куда, ну и ещё разные гадости личного характера. На основании этих анонимок проект вообще закрыли. До сих пор в узких московских кругах её обсуждают и осуждают. Говорят: наигралась богатая тёлочка в благотворительность. Очень обидно и несправедливо.

В общем, понятно: чтобы инклюзия была не болтовнёй по телевизору, а работала и действительно способствовала гуманизации общества, равенству возможностей, реально адаптировала особенных детей – нужно огромное, действенное волеизъявление первых лиц страны, целенаправленное усилие всей государственной машины. А пока его нет, всё, что мы можем делать, – это быть добрее и терпимее. Не только к детям, но и ко взрослым.

Есть чудесная, умная женщина Ирина Ясина, дочь бывшего министра экономики Евгения Ясина. Когда ей поставили диагноз «рассеянный склероз», через некоторое время она написала потрясающий, до мурашек честный, мучительный и откровенный роман «История болезни» – о неприятии недуга, попытках его побороть, не поверить в несправедливость природы и Бога, о смирении и предательстве самых близких.

Ирина первая в Москве, а может и во всей России, заговорила о проблемах колясочников. Она собирала самых именитых журналистов, сажала их в инвалидные коляски и предлагала прожить в них один день в столице – погулять, посетить магазин, библиотеку, переехать дорогу. Каждый из этих журналистов описал свой опыт, это было очень круто и очень революционно. Вся история московских пандусов началась с Ирины Ясиной.

Однажды она решила провести встречу родителей детей-инвалидов, собрать их на Пушкинской площади, чтобы люди увидели и задумались, сколько колясочников рядом с ними и как они живут. На этот митинг почти никто не пришёл, то есть зрителей собралось много, а вот инвалидов и их родителей мало. Мамы детей-инвалидов побоялись: если начнут протестовать, местные чиновники сделают их и без того горькую жизнь совсем невыносимой.

Ирина стала помогать тем мамам, которые всё же пришли. Иногда для оказания самой простой помощи приходилось прикладывать огромные усилия. Например, один мальчик – колясочник, но посещал обычную школу. До 12 лет мама заносила его туда на руках, а потом он стал большим, тяжёлым, и у неё просто не было сил таскать такого большого парня. Всё, о чём она просила, это сделать пандус на крыльце.

Сначала Ясина позвонила в соответствующий департамент Москвы. Пандус не появился. Потом она отправила юристов в школу. Пандус не появился. Потом Ирина попросила Владислава Суркова, в те годы первого заместителя руководителя администрации президента. Суркову отчитались, что теперь есть пандус, но его не было. В результате Ирана отправила в школу корреспондентов, те сняли репортаж, который она передала Суркову, и вот только тогда всё наконец сделали. Паршивый пандус, всех дел – несколько килограммов цемента, вы понимаете?

Это почти всё, что хочу сказать об инвалидах и об отношении общества и государства к ним. Мы сами можем хотя бы проявлять сострадание и милосердие. Мы все нервные, усталые, не всегда счастливые, я понимаю. Но – сострадание и милосердие. Очень этого хочу.

Из письма А.,
Москва
Фото: Depositphotos/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №46, ноябрь 2021 года