СВЕЖИЙ НОМЕР ТОЛЬКО В МОЕЙ СЕМЬЕ Мелочи жизни Никакой критики и острых шуток
Никакой критики и острых шуток
11.12.2021 14:33
Как к этому отнесутся влиятельные люди

Никакой критикиТридцать лет назад я работала с детьми, и писать стихи, можно сказать, входило в мои обязанности. Двадцать лет назад мне пришлось полностью сменить сферу деятельности, и стихи стали моим прибежищем от тяжёлых условий работы и жизни.

Когда дела на фирме стали плохи, я решилась. Напечатала несколько объявлений: «Пишу на заказ». Стесняясь, оглядываясь по сторонам, расклеила бумажки с телефоном на дверях магазинов.

Через день звонок. За первый заказ – стихи на свадьбу – я получила 50 рублей. Сравнив затраченное время и полученную сумму, поняла, что на этом не заработаешь, но искренняя благодарность заказчицы для меня дороже денег.

Воодушевлённая первым успехом, я обратилась в местное агентство организации праздников. Получила отказ. Но через день мне позвонила его хозяйка и попросила написать стишки о сотрудниках к юбилею организации. К завтрашнему дню. «Не вопрос», – загорелась я. Мы сошлись в цене по 50 рублей за стишок. Наутро я принесла распечатанные тексты, получила свою честно заработанную тысячу и место внештатного сценариста агентства.

Это были три самых невероятных года моей жизни. Как я успевала совмещать с творчеством основную, очень тяжёлую работу, не понимаю до сих пор. Писала по ночам, заснуть не давали азарт, вдохновение.

Всё рухнуло в кризис 2008 года. Агентство закрылось, фирма развалилась, я осталась без работы. Но клиенты, с которыми познакомилась во время юбилеев и прочих праздников, не забыли меня и по-прежнему обращались за стихами, сценариями, песнями. Я воспрянула духом.

Вот уже двадцать лет сочинение текста на заказ остаётся моим любимым занятием после основной работы, такой же тяжёлой, как и раньше, хотя я уже на пенсии.

У меня строго индивидуальный подход к каждому клиенту, поэтому не повторяюсь, каждое стихотворение – единственное в своём роде. Клиенты довольны. Есть те, которым пишу уже много-много лет, но звонят и новые люди. Когда спрашиваю, как узнали мой номер, отвечают одно и то же: услышали поздравление, понравилось, захотели что-нибудь такое же необычное, попросили поздравлявшего написать и им. И тот признавался, что писал не он сам, и давал мой телефон.

Конечно, я не считаю своё творчество поэзией: «Да, это не стихи, а просто рифмы, мне так удобней мысли излагать. Я в них могу и греческие мифы, и книгу адресов зарифмовать».

Пишу на юбилеи и выпускные, на свадьбы и новоселья, сказки о мальчиках и девочках, торжественные оды по важным поводам и признания в любви. И всё – под авторством заказчика, это ведь его мысли и слова, я их только рифмую.

Сначала мы долго беседуем. Выясняю, что человек хочет сказать в стихах, все подробности, которые считает возможным мне поведать. Записываю каждое его слово, смеюсь или грущу вместе с ним, ощущая себя членом его семьи или сотрудником его коллектива, а иногда – психологом. Это самая приятная часть моего занятия.

Затем набираю текст беседы на компьютере. Теперь надо переварить информацию. И вот я сажусь за рабочий стол и не встаю до тех пор, пока вся основная работа не будет сделана.

Когда результат меня устраивает, ставлю точку и даю тексту отлежаться. Потом распечатываю, правлю и отправляю заказчику, молясь всем богам, чтобы ему понравилось.

Конечно, иногда приходится переделывать пару четверостиший или менять тон стихотворения, это нетрудно. Случалось, раз десять переписывала несколько фраз, чтобы клиент мог воскликнуть: «Да, вот то что надо!»

И когда всё получается так, как я задумала, и заказчик от восхищения рассыпается в благодарностях, испытываю минуты триумфа.

Но однажды…

У меня есть заказчица, представительница власти, из самых влиятельных структур города, чей глава сам имеет высшее журналистское образование. Мы с ней сотрудничали много лет, я писала стихи и сценарии к праздничным датам, юбилеям и прочим городским событиям.

Когда только начинали, читала ей каждое стихотворение вслух, чтобы она уловила замысел, интонацию, ритм. Но заказчица безжалостно кромсала мои тексты. Она очень артистична и говорит – ей лучше знать, как это прозвучит со сцены или на открытой городской площадке. Она знает, как к этому отнесутся влиятельные люди, не терпящие никакой критики или острой шутки.

Короче говоря, подвергала мои «оды» строжайшей цензуре, каждый раз говоря: «Я немножко изменила текст». Конечно, авторство она указывала своё и никогда не показывала мне переделанный вариант.

Но когда я её спрашивала, понравились ли стихи самому главе, тому, что с высшим журналистским образованием, она говорила: «Сказал, что всё хорошо, надо только немного подправить и – хоть в печать!» Я огорчалась: «Что же можно подправить, ведь я буквально шлифовала каждую строчку, выверяла композицию, тщательно работала с рифмами. Что не так?»

Я стала ещё придирчивее к своим текстам, писала несколько вариантов, чтобы она могла выбрать лучший. И много лет ждала, что человек с высшим журналистским образованием оценит «её творчество» – то есть моё – и предложит писать для городских изданий, пусть не в стихах, так в прозе.

Стихи писались, заказчицу хвалили, ей аплодировали, она выступала часто и везде. Как-то раз после очередного успеха она с воодушевлением сказала мне – мол, пойдём на пенсию, откроем с тобой печатное издание и будем там публиковаться для себя.

Увы, предложения не последовало, а тут и кризис, закрытие одного издания за другим. А потом она и вовсе перестала у меня что-либо заказывать.

Но вдруг объявилась и, как всегда, попросила срочно написать поздравление к завтрашнему торжеству, прибавив, что уже выслала мне на почту мои же стихи по этому поводу, вернее те варианты, которые она когда-то сама исправляла и в которые добавляла от себя.

Писать из года в год на одни и те же темы, например ко Дню строителя, довольно тяжело. Каждый раз надо исхитриться, чтобы не повториться, и написать лучше прежнего. Но сроки поджимали, я решила ознакомиться с её вариантами, чтобы было от чего оттолкнуться. Открыла письмо – и что это?

Мои стройные стихотворные здания, моё узорное полотно, мои вылизанные и выстраданные тексты оказались исковерканными, сшитыми на белую нитку. Рифмы и ритм перепутались, смысл исчез.

Заказчица считала, что делает их лучше, удобнее для себя и понятнее окружающим. Что все вылезшие вдруг шероховатости сгладятся за счёт артистизма исполнения и выразительности чтения. А на самом деле всё получилось наоборот.

И тут я поняла, почему человек с высшим журналистским образованием так и не оценил «её» произведения и не предложил ей никакой официальной публикации. Они просто не дошли до него такими, какими я их задумывала.
Эх, не быть мне поэтом!

Без подписи
Фото: Depositphotos/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №48, декабрь 2021 года