Детки и конфетки
17.12.2021 17:51
Папа найдёт шоколадку и съест без меня

Детки и конфеткиДетство – это и манная каша, и плюшевый медвежонок на подушке, и крутая кукла Барби, и сказка на ночь. А ещё – восторг от мыльных пузырей, мечта поскорее стать взрослым, вера в Деда Мороза и Бабу-ягу.

Ещё детство невозможно представить без конфет. Конечно, у людей предпочтения не совпадают: кто-то обожает леденцы, а кто-то – шоколад или мармелад, но, главное, все конфеты – сладкие. Ради сладкого дети могут стать послушными или неуправляемыми.

Моя дочка никогда не страдала от отсутствия лакомств, потому что её папа тоже не мог жить без конфет. Иногда они даже спорили из-за сладкого. Я поставила дочке условие: не брать сладости без разрешения. Правда, если к нам в гости являлись обе бабушки сразу, каждая со своим кульком ирисок и карамелек, дочь ела сколько угодно конфет, ведь любящие бабушки не желали ограничивать единственную внучку. Они умилялись очередному фантику, добавленному запасливой девочкой к аккуратной стопке. Но с мамой и папой порядки были другие.

Как-то раз, в субботу, мне нужно было к 8.00 на работу, а пятилетнего ребёнка я пожалела и не стала будить. Положив на стол купленную накануне шоколадку, закрыла дверь и ушла. Домой вернулась в середине дня. Бедная девочка сидела у стола, зарёванная, несчастная.

– Что случилось? Почему не пошла гулять, из-за чего плакала?

В очередной раз заливаясь слезами, дочь рассказала:
– Я проснулась, а дома никого нет. Ты на работе, папа ушёл в институт. Я поела каши, попила чаю. И тут увидела на столе шоколадку.

В общем, шоколадка сначала обрадовала ребёнка. Но ведь никто не сказал, что это лакомство предназначено ей! Воображение дочери нарисовало страшную картину наказания за съеденный без разрешения шоколад. Четыре часа дочка ходила вокруг стола, нюхала и гладила блестящую обёртку, перекладывала с одного края на другой. Брала шоколадку в руки, носила из комнаты в комнату. Прижимала плитку то к щеке, то ко лбу, пытаясь незаметно снять обёртку и лизнуть хотя бы разок. Подбегала к окну, смотрела на дорогу: не идут ли родители? Наслаждение превратилось в пытку.

– Надо было пойти погулять. Зачем сидеть в душной квартире?
– Ага. А если папа раньше вернётся из института, найдёт шоколадку и съест без меня?

Слёзы снова полились из припухших глаз. Тогда я открыла ящик стола.

– А вот папина шоколадка.

Чувствуя вину за то, что вместо радости обрекла дочку на душевные муки, я изменила условия: если на столе оставлено что-нибудь вкусное, можно смело брать.

Нет, я вовсе не садистка. Просто зубы у ребёнка – вместе со всеми коренными – выросли полностью в десять месяцев, а меняться на взрослые начали уже с четырёх лет. И портились со страшной скоростью. В девяностые попасть к детскому стоматологу было о-очень проблематично. Но дочка всю жизнь помнила эту злосчастную шоколадку и то, что её, трусиху, я загоняла в кабинет зубного врача зонтиком.

Моя маленькая племянница Оля тоже любила сладкое, тем более что в её детстве выбор конфет был куда богаче. Правда, за хорошими приходилось потолкаться в очереди.

Однажды мама Люда перед Новым годом, отстояв в такой очереди часа два, купила пакет разных конфет, включая дефицитные грильяж и «Белочку». Дома объяснила, что спрячет угощение до праздника. Впереди длинные выходные, и они всей семьёй вечерами будут пить чай с этими конфетами.

Понятно, что такой расклад Олю не устраивал. Она надулась и теперь только и думала, как бы извлечь пакет и познакомиться с содержимым. Вся квартира – одна большая комната, в которой постоянно кто-нибудь присутствует. Начать поиски пакета значит выдать свои тайные намерения, мама не поймёт, да и папа тоже.

Однажды утром Люда обнаружила у своего сокровища небольшую температуру.

– Побудь дома, а я сбегаю в аптеку, магазин и вернусь.

Мама за дверь – Оля на поиски. Где-то тут пакет с конфетами.

Людмила ходила по делам часа полтора. Открывая входную дверь, удивилась тишине в комнате. Вошла и от неожиданности рухнула на стул.

На широком диване, раскинув руки и ноги и закрыв глаза, лежала любимая дочка. Щёки в шоколаде, к липким рукам пристала кошачья шерсть. Слипшиеся волосы висели сосульками. На подушках – шоколадные и карамельные крошки. Ребёнок явно спешил осуществить заветную мечту до прихода мамы. Весь диван оказался усыпан фантиками, они, как осенние листья, пестрели даже на подоконнике, под диваном и в кормушке кота Маркиза. Сам кот, уставший гоняться за бумажками, вылизывал сладкие бока, лёжа на подушке рядом с маленькой хозяйкой и тараща наглые жёлтые глаза.

– Оля, доченька, ты что, съела все конфеты?

Жалобно застонав, сластёна открыла глаза.

– Нет, мамочка, не все, это слишком много. Забери у меня пакет, пожалуйста.

Людмила подняла с пола остатки «клада»: там было ещё семь конфет.

– Я вам с папой оставила. Убери куда-нибудь, мне плохо.

Разумеется, потом у Оли болел живот. Разумеется, папа с мамой очень обиделись на дочку. В наказание назначили специальную невкусную диету и горькое лекарство. А потом наступил Новый год. Без конфет? Конечно нет! Мама Люда добыла новые сладости. Только Олин организм с тех пор отказывался принимать больше нескольких конфеток сразу.

Сладкая жизнь… Всем известно значение этих слов. И если взрослые подразумевают под этим чудесное житьё на дармовщинку, то дети понимают фразу буквально: ем столько сладостей, сколько хочу.

В 1990-е трудно жилось почти всем. В многодетной семье моей ученицы Оли каждая копейка была на счету, каждая конфетка – «под расписку». Будучи самой младшей в семье, Оля не успела вдоволь наесться сладкого, начались тяжёлые времена.

И вот однажды после звонка на урок мои ученики, как обычно, сели за парты и зашелестели тетрадками. Я, перелистывая страницы классного журнала, услышала непонятный шум.

– Что случилось, в чём проблема?

Рома, сидевший за второй партой в среднем ряду, встал и громко выпалил:
– Оля на перемене подобрала в коридоре конфету с пола и хочет её съесть.

Класс дружно загудел. Оля, покраснев, тоже встала из-за парты.

– Да, я нашла конфету. Она валялась на полу – значит, ничья.
– Оля, но всё, что валяется, – грязное, с микробами.
– Конфетка завёрнута в фантик, значит, внутри совсем чистая.

Рома не одобрил:
– Смотри, кто-то наступил на неё. Бумажка грязная.

Сладости могут сделать людей врагами или подружить. Оля поняла, что Ромка враг, он тоже хочет конфету, потому и выдал её. Девочка оглянулась на одноклассников, ища поддержки. В глазах ребят я читала разные мысли: кто-то радовался неожиданной задержке урока, кто-то сочувствовал Оле, а многие завидовали. Они тоже были не прочь съесть конфетку, пусть даже слегка пострадавшую от чьего-то каблука.

– У нас сейчас урок русского языка. Положи конфету мне на стол, на уроке есть нельзя.

Борясь с искушением отправить находку за щёку, Оля всё же положила её передо мной. Золотистая обёртка явно иностранного производства. Я очень хорошо понимала девочку, у которой семье ещё три старших брата. Второклассники затаив дыхание смотрели на сладкое чудо. Правильная Маша подняла руку.

– Татьяна Яковлевна, я предлагаю поискать хозяина конфеты. А вдруг эта конфета у него последняя и он сейчас плачет?
Надя подхватила:
– Конечно! Мы на перемене пройдём по классам и спросим. Чужое брать нехорошо.

Это решение класс одобрил. Половина ребят была убеждена, что у чужой вещи должен быть хозяин. А другая половина, в том числе Ромка, не соглашалась с тем, что замечательная конфета достанется только Оле.

На перемене инициативная группа прошла по кабинетам. Потерявшего не нашли. Тот, кто хотел получить конфету, должен был назвать особые приметы пропажи. Не назвал никто. Тогда дети решили пойти в учительскую, но звонок вернул их в класс – опаздывать нельзя.

Весь урок математики конфета оставалась у меня на столе, прикрытая тетрадкой.

На перемене ребята переоделись в спортивную форму и ушли на физкультуру. Несчастная Оля, покидая класс последней, с нескрываемой печалью оглянулась на стол.

Пока ребята занимались, я проверяла тетради, зашла на минутку в библиотеку, полила цветы в коридоре.

– А-а-а!

Громкий Олин рёв возвестил о страшном событии. Забежав в класс после физкультуры, девочка случайно глянула в мусорное ведро – там лежала знакомая блестящая бумажка. Пустая, без конфеты.

Кто и когда её съел – загадка. Мечта Оли погибла окончательно. Ребята пытались утешить, да куда там – мысль, что кто-то получил удовольствие от её находки, не давала девочке покоя. Урок чтения был сорван. Мы беседовали, спорили, строили версии, но это не могло вернуть конфету в блестящем фантике.

Рассудительная Маша предложила выход:
– Ребята, давайте дома всё расскажем родителям. Может, найдётся у кого-нибудь тридцать две конфетки – нам всем завтра по одной. И Оле обязательно.
– Нет, надо тридцать три – Татьяне Яковлевне тоже.

После недолгого обсуждения предложение Маши было принято. Удивительно, но на следующий день все получили не по одной, а по четыре конфеты. Мама Антона, бабушки Дениса и Кристины, папа близнецов Оли и Юли передали классу из своих запасов разные конфеты. В конце занятий мы устроили сладкий пир.

С тех пор прошло много лет. Но рождение дружного классного коллектива детей и родителей, возможно, началось именно с совместного решения такой необычной проблемы.

Сейчас полки магазинов завалены конфетами и шоколадом. Но изобилие сладкого больше никогда не принесло мне столько радости, сколько грязная, мятая чужая конфетка, подружившая ребят в далёком 1992 году.

Татьяна ФИЛЬКОВА,
г. Владивосток
Фото: Depositphotos/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №48, декабрь 2021 года