Когда Зося купила виллу под Римом, на горизонте замаячила продажа старой дачи в Рязанской области. Эта дача раньше была для неё родительским домом, отец там и появился на свет, но теперь ни весельчака-отца, ни вечно озабоченной мамы давно нет на свете.

Зося с сестрой повыскакивали замуж, пооканчивали институты, понарожали детей и понаоставались в Москве. Младшая даже сделала там неплохую карьеру – что ей родительский дом? Она предпочитала проводить редкий отпуск с меняющимися любовниками на заграничных пляжах. Обветшавший домишко сейчас не соответствовал её образу: розовые волосы, любовник-мулат, куча дорогого шмотья, сын – студент ВГИКа, вилла с панорамным окном, выходящим на Средиземное море, «Феррари» последней модели, успешная карьера радиоведущей.

У Зоси был решительный характер. Когда-то она наняла соседа строить гараж для купленного сыну квадроцикла. Раньше этот сосед ругал парня за езду без глушителя, и Зося его поставила, так сказать, на место. Прежний квадроцикл угнали прямо через забор. После той кражи будущий продолжатель её рода, забыв, что ему почти двадцать лет, расплакался.

И тут Зося заметила, что сын, безумно раздражавший её портретным сходством со своим отцом, на самом-то деле похож на её собственного отца, своего деда. Нет, тот вовсе не был плаксив – по-мужицки рачителен, рукаст, он крепко управлял своим небольшим хозяйством. Но если что-нибудь пропадало или, не дай бог, шло не так, в бессильной обиде опускал руки.

Оказалось, мальчишка пошёл в породу своего деда Тадеуша. Дед тоже исходил и излазил все окрестности, то и дело проваливаясь в болота. Теперь по тем же местам рассекал внук, квадроцикл позволял ему забираться в нетронутые уголки. Откуда у всех мужиков в её польском роду эта любовь к простой русской природе? Сама Зося предпочитала комфорт Средиземноморья. Была готова до утра пить шампанское, плавая в бассейне. А сын предпочитал ночевать в недостроенном гараже.

Когда угнали квадроцикл, она решила купить отпрыску ещё одну такую же игрушку. Неожиданно вспомнила себя восьмилетней девочкой, в слезах пообещавшей отцу за праздничным столом: «Папа, не расстраивайся, я тебе в девках рожу. Замуж не пойду, твоя фамилия не пропадёт». Гости расхохотались. Это было 8 Марта, когда отец вслух загрустил, что скоро его дочери повыскакивают замуж, сменят фамилию, и от него на земле не останется и следа. «Лучше бы так и поступила, как обещала. Дура. Зачем вышла за этого подонка? Чтобы у ребёнка был отец? Так его всё равно не было», – упрекала себя Зося.

Она приехала навестить старый рязанский дом в последний раз. Уныло полезла по приставной лестнице на захламлённый чердак, где хранились старые вещи. Надо разобрать перед продажей, а то новые хозяева сожгут не глядя. Мусор, паутина… Она сочла дочерним долгом перечитать жёлтые письма, лежавшие в мамином сундучке вперемежку с засушенными полевыми цветами.

И не пожалела. С каждым новым письмом Зося всё глубже погружалась в жизнь своих родителей полувековой давности. Надо же, оказывается, она решила продавать дом, о покупке которого родители мечтали во время войны! Оба были поляками, Тадеуш и Божена, поженились в 1941 году восемнадцатилетними. Зося сдула пыль с портрета молодых родителей, решив забрать его с собой.

Во время войны Божене пришло на Тадеуша целых три похоронки. Но он, как птица Феникс, восставал из пепла и посылал любимой весточки. И в этом она видела знак того, что справедливость существует. Однажды от немцев его спасли обычные тулупы из белой овчины – в них наши солдаты на снегу стали незаметными для врага. Лишь на одного из них не хватило белого тулупа. И этот боец, таджик, надел чёрный. В чёрное пятно немцы стали стрелять, и тогда таджик, высоко подпрыгивая и виляя из стороны в сторону, как заяц, понёсся к ближайшему лесу, отводя опасность от друзей. Удивительно, но тот боец выжил.

А Божена находилась в осаждённом Ленинграде. Оголодав, потеряла последние силы и волю к жизни. Дежурные по дому даже однажды приняли её за умершую и уже вынесли на лестничную клетку. Там Божену и нашёл нежданно вернувшийся домой Тадеуш. Выходив любимую, пообещал ей: «Вот война кончится, купим дом и заживём! Ещё и сына мне родишь». Сына не случилось, а всё остальное сбылось: дом, дочери.

Вернувшись на передовую, он потом дошёл до Берлина и привёз оттуда удивительные трофеи, до сих пор хранившиеся на даче. Старая перина, которую мать никак не давала выбросить, чугунная сковорода – её Зося не раз тщетно предлагала поменять на современную антипригарную, и цейссовский бинокль – ну уж на него никто не покушался. Эти вещи без конца попадались ей под руку, выбросить их Зося не могла.

Когда в апреле сорок пятого отец оказался в Берлине, у него страшно разболелись зубы. Немецкий врач нашёлся быстро, но вот обезболивающих у него не оказалось. «Потерплю», – решил Тадеуш. Но терпеть молча у него не получилось, и дантист, тащивший зуб, каждую секунду ждал, что его пристрелят. И смех и грех.

А как-то раз, ещё при отступлении, Тадеуш был ранен в бедро и полз по снегу целых три километра. Ещё и в речку свалился. Промок, продрог, но в плен не попал. Зося тогда и не понимала, что она – дочка настоящего героя.

После войны прошло лет тридцать. У Зосиного отца постоянно болели ноги. Взрослые дочери уговорили его пойти к врачу. Сделали рентген – ужас! – это оказались осколки, застрявшие в бедре. Удалять их не взялся ни один врач: «Ну где же вы были раньше?» «Я думал, так и должно болеть», – отвечал терпеливый Тадеуш.

И вот его дочь Зося – неоновая звезда интернета, модный дизайнер, блогер и популярная радиоведущая – свернула вчетверо последнее письмо с фронта, аккуратно закрыла мамин сундучок и начала думать: за что ей было бы стыдно перед отцом? Куча молодых любовников, в том числе тот самый мулат, ежегодная покупка дорогущего платья для праздничной вечеринки… «Ничего страшного, другие и посерьёзнее грешат», – подумала она, но решила на всякий случай отменить продажу старого дома.