Я с первого дня нашей совместной жизни знала, что беспокоит мужа, знала о его взаимоотношениях с личным составом и начальством – он военный, пограничник. И так – всю нашу жизнь. Если не со мной, то с кем он всем этим поделится? Единственный человек, с которым он может говорить свободно, – я.

Нет, он вовсе не интроверт, кстати, в отличие от меня. У него куча приятелей. Но вот быть самим собой и отдыхать душой, делиться тревогами, страхом, неуверенностью – только со мной.

У нас очень сильная эмоциональная связь. Если у одного на душе неспокойно, то лучше не таить в себе ничего, всё равно другой почувствует неладное. Так что сразу всё друг другу рассказываем. В этом большой ресурс взаимной поддержки.

Нет, мы не сиамские близнецы. Живём в разных комнатах, смотрим разное кино, слушаем разную музыку и читаем совершенно разные книги. Даже в отелях живём в разных номерах.

Я не люблю, когда говорят о «врастании» друг в друга – меня буквально физически передёргивает от этого слова. Никто ни в кого не «врастает», но душевная, эмоциональная близость создают и общую духовность, не побоюсь этого слова.

Нам не скучно друг с другом. У нас не было и нет синдрома опустевшего гнезда. Более того, наш сын с его невестой очень к нам тянутся. Мы путешествовали вместе, и в наших дальнейших планах – несколько интересных проектов. Эх, не помешали бы только антиковидные ограничения.

Длительный брак не может быть скучным, если вы на одной волне.

У моих свёкров такой же удачный союз. Слава богу, они и сейчас вместе. А мой папа умер 18 лет назад, и маме до сих пор очень больно. Её душевная рана от потери до сих пор кровоточит. И я прекрасно понимаю её. Поэтому мне хотелось бы уйти первой, чтобы не переживать этой страшной тоски. Несмотря на потенциально безбедную старость. Материальное благополучие не вернёт того, с кем пройдено столько дорог, с кем пережито столько радости и испытаний. Того, кто знает и любит тебя всякой, кому ты дороже всех на свете, что с каждым днём понимаешь всё отчетливей. И это чувство такое пронзительное, тёплое и одновременно грустное, потому что расставание впереди неизбежно.