Вчера поняла, что от него придётся избавиться. А ведь такой хороший был стул.

Я уже дважды склеивала его ножку, но после того как с этого стула на глазах гостей грохнулась на пол моя любимая подружка и гневно обвинила меня в намеренной «подставе», склеивать его в третий раз уже не решилась.

Сегодня я понесла стул на помойку и увидела возле контейнеров выброшенную дверь. И застыла в полном восхищении – это была очень старая дверь, простоявшая в чьей-то квартире не одно поколение, деревянная, филёнчатая, явно сороковых-пятидесятых годов прошлого века. Прелесть её заключалась в том, что под облупившейся белой краской прослеживались другие слои – зелёный, за ним коричневый, обрывки наклеенной старой газеты, а где-то и вовсе обнажённая фактура дерева.

В одном углу на проступившем слое зелёного цвета было нацарапано «The Beatles forever!», а на верхнем белом слое современная наклейка «Спартак чемпион» пыталась перекрыть картинку с недавно ещё популярными у детей розовыми пони.

Роскошная дверь для какой-нибудь исторической коллекции!

Из раздумий меня вывел подъехавший мусорный грузовик. Из кабины выглянул водила и нетерпеливо спросил: «Тётя, всё собрала или что-нибудь ещё прихватишь? Не задерживай, мне контейнеры опорожнять надо!»

И тут я осознала, что до сих пор стою со сломанным стулом в одной руке и мусорным пакетом в другой. Смутившись, бросила пакет в бак, стул прислонила рядышком и торопливо ушла.

Но о старых дверях продолжала думать.

Несколько лет назад товарищи пригласили меня на выставку художника-декоратора под названием «День забытых дверей».
Это была классная выставка. Многие годы художник собирал по городским и деревенским свалкам, с развалин снесённых хрущёвок старые двери, красил их, декорировал или оставлял в прежнем покоцанном виде, но наполняя особым смыслом пространство вокруг.

В большом павильоне были только двери. Калитка деревянного или кованого забора, дощатая дверь от деревенского сарая с амбарным замком, от дачного сортира с классическим окошечком «сердечко», межкомнатные двери со стёклышками разных вариаций – от больничной палаты до кабинетной профессорской из престижной сталинки, старинные двери, украшенные молдингом, двери от детских комнат 1980-х с переводилками с олимпийским Мишкой и Волком из мультика «Ну, погоди!», бронированные двери бандитских 90-х годов и просто очень странные двери с дурацкими или вычурными ручками и замочками.

За некоторыми дверями, если их открыть, поджидали сюрпризы – инсталляции в стиле конкретной двери или даже группа артистов, задействованных в сценах из жизни той эпохи. Где-то мужики в трениках и майках-алкоголичках резались в домино, где-то девочка в коричневом школьном платьице и фартуке делала домашку за письменным столом, а где-то и красивая мадама в комбинашке и бигуди крутилась у трюмо. Словом, очень здорово.

Такое количество разнообразных дверей одновременно я видела разве что в строительном магазине, когда мы с грудным сыном переехали из коммуналки на Кутузовском во вторичку на ВДНХ.

Квартиру я купила у семьи, съезжавшей в новый дом, и, не имея прежде опыта подобных сделок, была ошарашена неожиданными нюансами покупки.

Конечно, я брала двушку с расчётом, что сын вырастет и ему потребуется отдельная комната, а поскольку мы с ним люди разнополые и я не так стара, чтобы не задумываться о личной жизни, то надеялась обнаружить в этой квартире межкомнатные двери.

Их было две – входная и в детскую. Кухонная дверь и дверь в гостиную отсутствовали.

Ну ладно, кухонная, но я удивилась, почему нет двери в большую комнату.

Семья, продававшая квартиру, состояла из папы-мамы среднего возраста и сына-подростка. Я осмелилась спросить женщину, где располагалось их общее с мужем спальное место. Женщина без смущения ответила, что двуспальное ложе стояло у стены рядом с пустым дверным проёмом, то есть буквально на авансцене.

«Без дверей больше пространства, – объяснила мне хозяйка. – И вообще, мы не любим закрытые двери».

Мне сделалось не по себе: эта пара пребывала в том золотом возрасте, когда сексуальная жизнь должна цвести и пахнуть, но она не должна становиться достоянием сына в пубертате. Хотя дверь в детскую всё же была, и, возможно, они запирали сына там в определённые часы?

Я открыла дверь в детскую, увидела её внутреннюю поверхность и вздрогнула – пожалуй, не они запирали сына, а он оборонялся от их вторжения самым отчаянным образом. На внутренней стороне двери была прибита мишень для дартса, а сама она испещрена десятками дыр от брошенных дротиков. Не отважилась бы я сунуть нос к такому ребёнку без стука.

Но это были ещё не все странности моего нового жилья.

Заглянув в ванную комнату, я обнаружила в стене над самой ванной маленький медный кран с вентилем. Нормальный же смеситель располагался на противоположной стороне ванны. Поинтересовалась о назначении медного краника, тем более мне было любопытно, что и откуда в него поступает, ведь с обратной стороны ванной стена была совершенно целой.

– Так вот же, видите входное отверстие для шланга у плинтуса? – показала мне хозяйка. – Сюда подключается для спуска воды стиральная машинка.
– Ой, – сказала я. – Ой-ой. Так у вас что же, отработанная грязная вода после стирки сливалась из машинки прямо в ванну?
– Ну да! – гордо воскликнула хозяйка. – Я хочу знать и видеть, какая вода вытекает после стирки.

Я подумала: потом обязательно надо обследовать туалет – не известно, какое ноу-хау они придумали, чтобы видеть и рассматривать содержимое, вытекающее из унитаза.

– Простите, выходит, во время стирки купание в ванне отменяется? – уточнила я. – Либо то, либо то?

Хозяйка пожала плечами.

– Ну почему? Душ принимать можно, вы ж на ногах стоите.

Я тут же бросилась в туалет. Но нет, слава богу, сточная часть для канализации была расположена традиционно, никаких лабораторных колб и перегонных аппаратов, пристроенных к унитазу.

– Кстати, о помывке, – подключился к разговору муж хозяйки. – Вы не планируете поменять ванну на душевую кабину? Тогда бы мы демонтировали ванну и забрали с собой.
– Нет! – испугалась я. – У меня грудной ребёнок, я планировала его купать.
– Так мы вам оставим пластмассовую детскую ванночку, – обнадёжила хозяйка. – И ещё мы очень привязаны к этому умывальнику с мраморной столешницей, нам его подарили на годовщину свадьбы.
– Да! – в азарте перебил её муж. – И на кухне! Вы ведь, наверное, собираетесь делать ремонт? Мы бы откололи кафельный фартук над мойкой и плитой, нам очень нравилась эта плитка с узорами, мы так долго её выбирали.
– Стоп! – не выдержала я, – Хочу сказать сразу, что ни от ванны, ни от умывальника, а также от унитаза, чугунных батарей и оконных рам со стёклами я избавляться не собираюсь. Меня также не смущает наличие стен, потолка и пола, я покупаю нормальную квартиру, а не воздушное пространство. И плитку в кухне, пожалуйста, тоже не отколупывайте.

Хозяева надулись, посчитав меня жмотиной.

Как оказалось, в своём страхе остаться без пола я была недалека от истины. Прежние хозяева, очень привязанные ко всему в своей квартире, даже к старому ковровому покрытию, – всё-таки отодрали его и увезли, оставив мне страшный задеревенелый линолеум.

Когда я уже въехала в эту квартиру и начала обживаться, на помощь пришёл мой друг Мишка и, придирчиво оглядев обстановку, заявил:
– А ведь при их жизни двери здесь всё-таки были – смотри, в проёмах свежие раны от выкорчеванных косяков. Странно, что они не увезли двери от туалета и ванной, наверное, просто очень спешили.
– Но подожди, ведь дверь в детскую всё же оставили, – воззвала я к его объективности.

– Не оставили, а вставили вместо прежней, – не отступал Мишка. – По всем показателям она не один год валялась у них в гараже, по углам двери отсыревшее ДСП со следами плесени. Если только, конечно, эти фантазёры не использовали детскую как бассейн, ведь ванная у них была предназначена для стока отработанной воды из стиралки…

За те годы, что мы живём с сыном в этой квартире, я уже дважды делала ремонт, но заветный медный краник в стене над ванной оставила как артефакт, на него мы вешаем мочалки.

А новые межкомнатные двери с цветными стёклышками я купила сразу после вселения. Правда, с внутренней стороны новая дверь в детскую тоже давно вся покоцана.

Видимо, у мальчиков в определённом возрасте есть необъяснимая для меня потребность метать в дверь острые предметы.