В соборе Святой Софии в Стамбуле сделали свободный вход для всех желающих. Раньше это был платный музей, а теперь – действующая мечеть. Турки даже не стали менять название: пусть будет мечеть Софии, почему нет? На языке Корана «София» (мудрость) звучит как «суфиа». Получается вроде как «мечеть суфиев» – приверженцев особого, мистического течения в исламе. Хотя Айя-София – мечеть обычная, суннитская. Если можно считать обычной мечеть, где над молящимися мусульманами нависает образ Богоматери.

Это сооружение с богатой историей. Некогда самый большой в мире христианский храм строили больше двухсот лет и закончили в VI веке. Это был интересный век! Именно тогда придумали летоисчисление от Рождества Христова, а в Константинополе впервые заговорили о славянах. В предгорьях Алтая образовался Тюркский каганат, простёршийся от низовьев Дона до сопок Маньчжурии. До появления Монгольской империи – самое крупное государство в истории.

Константинополь подарил Руси православие, а мы ему – тюрков. В 1453 году их потомок османский султан Мехмед II вошёл в храм Софии и обратил его в мечеть, пристроив по углам четыре минарета. Указывающую на Мекку нишу-михраб разместили сбоку, поскольку алтарь собора ориентирован строго на восток, а Мекка южнее.

Смущает огромное количество туристов. Место для намаза отделено загородкой, но посторонних много, они гудят, перемещаются и фотографируются в легкомысленных позах. Огромный лик Богородицы с младенцем Христом на коленях затянут тканью, но их всё равно видно. Кое-где сохранились фрески с ликами ангелов. В исламе тоже есть ангелы, но изображать их нельзя. Поэтому лица трёх ангелов замазали, оставив только крылья. А одного сберегли, видимо, по требованию музейной ассоциации.

Сделать из мечети музей в своё время распорядился Мустафа Кемаль по прозвищу Ататюрк, что означает «отец турок». Его портреты висят по всей стране. Ататюрк перевёл турецкий алфавит на латиницу, избавился от арабских и персидских слов, запретил многожёнство, дал женщинам избирательные права. Репрессировал армян, греков, ассирийцев и курдов. Ататюрк отделил церковь от государства, и с 1935 года в Айя-Софии началась реставрация. Соскоблили штукатурку с византийской мозаики, убрали молитвенные ковры, обнаружив под ними роскошный мраморный пол.

Нынешний «отец нации» Эрдоган, несмотря на возмущение христианского мира, снова объявил музей мечетью. На пол постелили свежие ковры, и теперь при входе нужно снимать обувь. А шапку можно не снимать, в мечетях головные уборы разрешены.

На вечерний намаз собирается человек сто, не считая туристов. Но мечеть такая огромная, что собравшаяся толпа выглядит кучкой богомольцев. Чтобы высота купола не давила, подвесили огромные люстры – очень низко. Кажется, до них можно дотянуться рукой.

И внутри Святой Софии, и в окрестностях, где есть ещё несколько византийских храмов-мечетей, возникает острое чувство несоответствия старого и нового. Будто африканское племя заселилось в брошенный колонизаторами посёлок и устраивает шаманские обряды в потемневшей от времени церкви. Но всё же турок сложно винить, уже шесть веков это их земля. Америку ещё не открыли, а мусульмане здесь уже молились и строили мечети по образу и подобию Айя-Софии.

Многие хотят вернуть ей статус христианского храма, но для этого придётся разрушить четыре минарета и внутренние богато украшенные михраб и кафедру-минбар. В мусульманской стране это равно осквернению святыни. Кстати, вся западная и центральная Турция, она же Анатолия или Малая Азия, полна греческих построек. Здесь родились выдающиеся мудрецы древности: Геродот, Диоген, Страбон и Фалес Милетский. Но значит ли это, что античные города нужно вернуть грекам?

В ста метрах от Айя-Софии работает туристический хостел, где часто останавливаются иностранцы. Администратор – 33-летний Кадыр. Когда-то он учился на художника. У Кадыра длинные волосы, мягкая борода, чёрные ласковые глаза, и сам он немного похож на Христа.

– Стамбул – космополитический город, – говорит Кадыр. – Здесь живут армяне, греки, курды, русские. Мы ко всем хорошо относимся, национализма почти нет. Хотя, скажу честно, мы, турки, устали каяться и быть всё время виноватыми. Нас постоянно обвиняют то одни, то другие… А в чём мы виноваты?

Кадыр отражает взгляды современных молодых турок. Они хотят быть по-европейски терпимыми к другим национальностям, но им кажется, что именно с Турцией обошлись несправедливо. Их беспокоят фантомные боли отрубленных конечностей Османской империи. Ведь когда-то ей принадлежали часть Европы, Палестина и весь Ближний Восток, Азербайджан, Ирак, Северная и частично Восточная Африка, Западная Аравия с Меккой…

Восстановление исторической справедливости – штука обоюдоострая, кто-нибудь непременно будет ущемлён. Евреям вернули Палестину, где они жили в глубокой древности, и вот уже более 70 лет там стреляют. Теперь историческую справедливость хотят восстановить уже арабы, поселившиеся в Палестине в VII веке. Кто прав? Кто древнее, сильнее, многочисленнее? Или однажды они договорятся, что добрососедские отношения важнее старых счётов?

Один из самых печальных памятников греческой культуры в Турции – не Айя-София, не Эфес и не Смирна. Это посёлок Каякёй, расположенный в горах на пути между популярными курортами Фетхие и Олюдениз. Греки жили здесь с античных времён. В результате греко-турецкой войны 1919–22 годов начались этнические чистки. В Каякёй жило 6,5 тысяч человек, часть попала в программу «обмена населением». Их меняли, торгуясь, как на рынке, на таких же изгнанников: 1,2 миллиона греков на 400 тысяч турок. Часть погибла во время резни, унёсшей то ли 300, то ли 750 тысяч греков, в зависимости от того, кто считал.

Сегодня это посёлок-призрак, популярная достопримечательность. Пятьсот пустых домов и несколько церквей. Когда бойня закончилась, турецкие власти хотели заселить Каякёй беженцами-мусульманами. Но те отказались – слишком много крови здесь пролилось. Боялись, что их будут беспокоить призраки умерших. Позже случилось землетрясение, у зданий обвалились крыши, а кое-где и стены. Попытки возродить посёлок прекратились. Греческие храмы не стали мечетями, но и церквями быть перестали.

Теперь это аттракцион вроде луна-парка с комнатой ужасов. В селе работают несколько ресторанчиков и сувенирные лавки, в которых продаются фигурки призраков. Говорят, селу хотели присвоить международный статус Поселения Мира и Дружбы, но до дела не дошло. У греков и турок до сих пор натянутые отношения.

Договориться о перемирии легче, чем добиться мира. Остаются старые шрамы и обиды. Как добрым соседям поделить землю, которая пропитана кровью друг друга? Смогут ли они забыть о праве собственности и управлять землёй сообща? Вернутся ли когда-нибудь греки в Каякёй и другие города Анатолии, а турки – в Салоники и на Северный Кипр? А может, и Айя-Софию со временем поделят? Например, она будет мечетью по пятницам, а церковью – по воскресеньям. Впрочем, это уже чересчур. Святыни любят мир, но ещё больше любят одного владельца.