Тамара Муратовна на утренней планёрке ещё раз предупредила свой небольшой коллектив, чтобы все усилили бдительность. Конец октября, ночи стали холоднее, вот-вот ударит морозец. Однако это вряд ли остановит мамаш-«кукушек», желающих избавиться от своих детей. Хорошо если не поленятся донести до двери роддома, а не выкинут в ближайшие кусты или на помойку.

Бибинур даже думать о таком было страшно. У этой миловидной, хотя и полноватой синеглазой татарочки своя печальная история. С мужем они жили вместе уже шесть лет, а детей всё нет. И Бибинур устроилась санитаркой в роддом, чтобы хоть так побыть рядом с малышами, подышать парным запахом их пушистых головок. Слава богу, за те полгода, что она здесь работает, не было подкидышей.

Тем не менее младший медперсонал до полуночи по очереди выглядывал за дверь: время такое, переломное, неспокойное. Девяностые всех застали врасплох – люди в одночасье потеряли веру в будущее, никто не знал, каким будет завтрашний день.

Очередная ночь прошла без происшествий. Обычно к восьми утра дверь отпирали – и заходи, кому приспичило. Бибинур, позёвывая, привычно отодвинула щеколду и выглянула во двор. На ближайшей к двери приёмного покоя скамейке лежало аккуратно свёрнутое одеяло; Бибинур сразу всё поняла, быстро подбежала и схватила закутанного младенца. Обратно шла уже не спеша, боясь поскользнуться на свежей наледи.

Через пару минут в сестринской около найдёныша собралась толпа. Бибинур положила малыша на пеленальный столик и развернула одеяло. Двухнедельная девочка, надышавшись свежим воздухом, сладко спала. Было видно, что приданое ей собирали с любовью: всё новое, свежевыстиранное и отутюженное. На ребёнке одноразовый подгузник – они только начинали появляться в магазинах.

– Ты же моя красавица. Вроде не замерзла, – Бибинур взяла в ладонь крепко сжатый маленький кулачок. Она любовалась безмятежно посапывавшим носиком, торчавшими из-под чепчика волосиками. И вдруг такая нежность начала толкаться в груди, что Бибинур стало тяжело дышать. Ей хотелось плакать от жалости к этой крошке, которую выкинули, как ненужную вещь.

– Моя лапушка, – ворковала Бибинур.

И тут её прямо заколотило: моя, моя! Она повернулась к Тамаре Муратовне, готовая кинуться ей в ноги.

– Я всё для вас сделаю, отдайте ребёнка мне!

Главврач быстро принимала решения, когда это было необходимо, и редко ошибалась. Она обвела строгим взглядом своих девочек, с которыми работала не первый год, и сказала:
– Вы ничего не видели и не слышали. Никакой малышки не было. Бибинур, с сегодняшнего дня ты в отпуске по уходу за ребёнком. Родила неожиданно, на рабочем месте, на месяц раньше срока. Все документы заберёшь позже.

Бибинур и плакала, и смеялась, и не верила, что вот он, праздник, наконец-то и на её улице. Как объяснилась с мужем, неизвестно. Но когда неожиданно ставший отцом супруг Бибинур пришёл за документами, все сразу поняли: счастлив и горд.

Всё было бы замечательно, но через пару недель в роддом прибыла делегация из двух женщин и мужчины средних лет и молодой парочки. Самая старшая сразу перешла к делу:
– Тамара Муратовна, такая ситуация. Наши глупые дети родили ребёночка, испугались и подбросили его вам. Девочка, одеяло перевязано розовой ленточкой.

«Глупые дети» сидели молча, прижавшись друг к другу. Тамара Муратовна рассердилась:
– Ваши дети уже не маленькие, раз сами научились делать детей. Вы в курсе, что они совершили преступление? Этому нет оправдания.
– Да-да, вы правы, – застрекотала вторая бабушка. – Хотя их можно понять, два студента, вдали от родителей… Но мы от внучки не отказываемся, за ней и пришли.

Тамара смотрела на молодых людей. Девушка – красавица, и парень симпатичный, что тут понимать-то, и нравятся друг другу очень, вон как за ручки держатся. Ох, красотка будет дочка у Бибинур.

То, что именно за этой девочкой пришли родные, Тамара даже не сомневалась. Всё совпадало – и время, и обстоятельства, и как был одет ребёнок.

– Ну, раз вы утверждаете, что оставили девочку именно у нашего роддома, давайте смотреть записи, – и Тамара попросила медсестру принести журнал, куда записывали всех поступивших в учреждение.
– Так, двадцать третье октября. Никто не поступал. На всякий случай посмотрю двадцать второе и двадцать четвёртое. К сожалению, ничем не могу помочь, вашу девочку мы не видели.

Молодая мамочка зарыдала, на остальных пришедших не было лица. Тамара жалела всех, но решение и в этот раз она приняла быстро.

Бибинур и её муж, услышав новости, в считаные дни собрались и уехали из города навсегда, оборвав все связи с людьми, которые так или иначе причастны к их тайне.

Должность санитарки, с которой уволилась Бибинур, недолго оставалась вакантной. Работать в роддом пришла Алия – та самая мамочка, которая своими руками холодным осенним утром положила собственную дочь на скамейку перед роддомом. Она даже не догадывалась, что обменялась судьбами с женщиной в белом халате, забравшей тогда малышку.