Оскорбила его нежное ухо
10.07.2022 15:05
Теперь исполнишь моё самое заветное желание

Оскорбила его нежное ухоС детства у меня сложились непростые, я бы сказала, трепетные, уважительные отношения со словами. Когда была маленькой – даже с опаской.

Мама-географ прикнопила в детской карту. Страна была похожа на огромного розового коня, на сказочную Сивку-Бурку: бежит, земля дрожит, из ноздрей пар валит.

– Это Эр Эс Эф Эс Эр, – сказала мама и показала место, где мы живём, где-то в крутом завитке гривы. Заметив наш интерес, повесила ещё и физическую карту мира, чтобы мы знакомились с материками, морями и океанами.
– Вот это Северный Ядовитый океан, весь покрыт льдами.

Так мне послышалось. Я рассматривала бледно-голубое, с прозеленью, расплывшееся пятно где-то на макушке карты. Даже лёд там отравленный, ужас. Ходят мишки белые-белые, будто вываренные в хлорке. Тюлени и моржи шлёпаются в воду и отчаянно барахтаются, торопятся прочь из проклятого мёртвого места, спасают шкуру… А потом я выучила буквы и прочитала: Ле-до-ви-тый.

Пока не пошла в садик, сидела с бабушкой. К ней приходили подружки, в основном пожаловаться на болячки. Невыносимая скука.

Говорили, что скоро придёт «гриб», мы начнём болеть – кашлять, чихать и сыпать вокруг микробами. Я видела такой гриб на полянках, мы называем его «мышиная банька». Мышки там парятся. Он лёгкий, будто пустой, похож на вздутый бархатный мешочек. А хлопнешь по нему – вырывается серо-зеленоватый дымок, от него щекочет в носу и начинается чих. Поэтому болезнь назвали «гриб».

А у старенького директора школы – ин-фаркт. Разорвалось сердце, вот так – бабах. А громко? А кто рядом стоял, тех забрызгало?

– Не мешай, Нинуша, разговаривать взрослым.

Ещё какую-то родственницу сожрал рак. Бабушки говорили о нём, понизив голос и осеняя себя мелким крестиком. Боялись. Ещё бы: огромный, блестящий, как мои лакированные сандалики. Щёлкает, перекусывает всё на пути и тянет свои клешни, похожие на папины пассатижи. Сделает своё чёрное дело – и заползёт в новую жертву.

На продмаге в центре села висит вылинявший под солнцем и дождями плакат «Миру – мир». На майских и ноябрьских митингах, куда папа таскает меня на плечах, люди тоже говорят про Мирумир. Какое милое мурчащее, пушистое слово!

В игрушечной витрине универмага вижу мехового, глазастого и ушастого зверька.

– Мама, купи Мирумира.
– Кого? Чебурашку?

Может, в мультике и Чебурашка. Но я буду называть его Мирумир. Мирумирчик мой.

Читаю вторую часть про Васька Трубачёва и его товарищей. Там московские школьники накануне войны отправились на Украину в колхоз «Червоны зирки». В разговоре сельчан часто встречается слово «як».

– Папа, что такое як?
– Не что такое, а кто. Это крупное животное с большими рогами, с густым длинным мехом, родом из Центральной Азии.

«А ну потрогай! Бачишь? Як камень!», «Як дивчина на празднике!», «Як минуете школу…» Так, стоп, что-то не то. Папа не мог ошибиться, это же папа. Но при чём здесь крупное рогатое животное?

В школе, как всегда, мне делают замечание: считаю ворон в окне. А меня мучает вопрос: отчего у хорошего слова «злак» – это хлеб на нашем столе – такое плохое определение «злачный»? А почему мы по-прежнему живём в государстве, хотя государя прогнали в 1917 году?

Учительница хлопает в ладоши, перекрикивая звонок и радостный детский топот в коридоре – кончились уроки.

– Так, ребята, звонок для учителя, все остаются на местах. Очень интересный вопрос задала нам Нина, что думаете по этому поводу?

Ребята по этому поводу думают, что неплохо бы меня, больно умную, хорошенько вздуть за углом и тайком грозят кулаками из-под парт.

Слова – мои помощники, сообщники, собеседники, мои слуги и хозяева, друзья, иногда послушные и шёлковые, иногда ершистые, ни в какую фразу не лезут. Вертишь их так и сяк, обтачиваешь, подгоняешь, меняешь – не лезут! Порой прячутся так искусно, что с фонарём не найдёшь, в последнее время всё чаще. Слова можно сравнить с бусинами из сундучка, нанизываешь их на нить, придирчиво оцениваешь, какие-то бусинки меняешь – не подошли. Нередко стряхиваешь всю низку и составляешь новую.

Как все живые существа, слова – страшные модники. Обстоятельства времени, места и действия диктуют им то или иное модное направление. Нынче, на мой взгляд, им присущ стиль работников разговорного жанра, конферансье, нарочито развязный, фамильярный, свойский. Да вы сами ежедневно слышите.

На минуточку (раньше говорили «на секундочку»). «Он, на минуточку, олигарх».

Свезло. Вошло в обиход после «Собачьего сердца» и полностью вытеснило привычное «повезло».

Немножко режет уши ни разу. «Она ни разу не Пугачёва».

Все дела. «Купил билет, чемодан, собрался на Юг, все дела».

Такой. «Я иду такой, а она навстречу такая».

Стесняюсь спросить…

Многозначительное и-и-и? Пришло в диалоги из американских триллеров девяностых. Этим междометием-полувопросом можно эффектно направить в нужное русло беседу, подбодрить, оборвать, поставить в тупик, обезвредить любую фразу собеседника.

Ещё вот загуляли неологизмы, с готовностью подхваченные массами. Милота. Или манкий – вместо «манящий».

Моя подруга в Штатах, наоборот, ударилась в XIX век. Мягко, томно тянет гласные на старомосковский манер, хотя ни разу не москвичка: давеча, намедни, манкировать, фраппировать. Сразу на ум идёт чеховская дама. Плывёт такая среди дач, ленивая, разомлевшая от жары. Белое платье, кружевной зонтик, шляпка, ридикюль, все дела.

Многострадальная буква «ш». Вдруг обратила внимание: очень многие ругательные, презрительные слова начинаются на неё, родную. Не верите?

Шелупонь, шушера, шалман, шаромыжник, шибздик, шлюха, шалава, шалашовка, шабаш, шебутной, шухер, шмон, шобла, шулер, шмакодявка, шпана, шельма, шантаж, шарашка, шарлатан, ширмач, шантрапа… Уф.

При желании можно ещё легко набрать с десяток «шпендриков» и «шалопаев», но лучше не надо. Да, кому-то не потрафила буковка.

А недавно понадобился синоним к слову «щеголиха». И тут хлынуло: хахальница, пижонка, фуфыра, вешалка для тряпок, выпендрёжница, басана, чепаруха, ряха, шмонка…

На всякий случай ещё раз уточнила: я точно попала на морфологический сайт, а не в камеру матёрых уголовников? Что поделаешь, чуткие слова мгновенно реагируют, подстраиваются, перекрашиваются, как хамелеоны, под запросы общества.

Знакомая:
– Я болела, и у меня образовалась масса свободного времени. Лежала, думала, много читала. В одном предложении встретилось слово «половик» – и вдруг осенило, прямо обожгло: оно же от слова «пол»!
– Поздравляю.
– Не смейся. Две трети жизни прожила, а тут – озарение. (Мечтательно.) А ведь если глубоко-глубоко задуматься… Тогда однажды так же легко, естественно, само собой мне откроется, что такое жизнь.

Она же:
– Я проверяю интеллигентных людей словом «фрустация». Если не делает круглые глаза – значит, интеллигентный.
– Понятно. Только, Лен, не фрустация, а фрустрация.

«Пока вы спали, на Дальнем Востоке случился героизм». Вот случился, что ты будешь делать, игривый такой нежданчик.

«Министерство заинтересовано в уменьшении пациентов». Кто бы сомневался. Стесняюсь спросить, какие методы задействуют? Постепенно будут уменьшать или без церемоний, сразу в печку?

«Россия заняла развивающим странам 23 миллиарда долларов». Парень с лестничной клетки, по причине ЗПР бросивший школу, говорит так же: «Соседка, займи мне на бутылёк».

Нет, это не сочинение юных недорослей, так называемых жертв ЕГЭ, это я читаю уважаемые центральные электронные издания. Кстати, ничего против ЕГЭ не имею – по-моему, его шельмуют экзаменаторы и приёмные комиссии вузов. До сих пор не могут простить, что лишились жирной вступительной мзды с абитуриентов и родителей.

Ну и под конец о коварных фонетических ловушках. Говорю же, у меня со словами всю жизнь сложные отношения. Муж человек простой, от сохи, то есть от станка, в рабочих курилках провёл полжизни. Иногда по привычке обронит крепкое словцо. В испуге прихлопнет рот ладонью – но снова забудет. Пригрозила:
– Ещё одно слово – буду как мальчишке мыть тебе рот хозяйственным мылом.
– Договорились. Только ведь и у тебя нехорошие слова проскакивают. И если ты в том или ином виде употребишь плохое слово, то… (игриво, с намёком) исполнишь моё самое заветное желание.
– С чего ты взял, что я буду их употреблять?
– О, поймал, ты оскорбила моё нежное ухо.
– Это словесная игра, и чем тебя может оскорблять?
– Второй раз! А кто всю неделю – застрахуй да застрахуй машину. Во-от, в своём глазу брёвнышко не видим. Ну, так как насчёт?
– Слушай, давай потом, устала, никакого желания.
– Да я о четвертинке в холодильнике.

Нина МЕНЬШОВА
Фото: FOTODOM.RU

Опубликовано в №26, июль 2022 года