Накануне 1 Сентября Наташа очень волновалась: шутка ли – собрать в школу двух первоклассников. Сына она родила в далёкой юности, как-то невзначай, между зачётами и лекциями, а дочку – уже за сорок. Поэтому внук Матвей и дочка Мария готовились шагнуть в школьную жизнь одновременно. А мама-бабушка чуть ли не билась в истерике, и на то имелась причина.

В начале лета Наталья Анатольевна, заслуженная артистка Российской Федерации, снялась у молодого режиссёра в фильме о школе. Постановщик не пожалел красок: школа – ад, дети – демоны, учителя – инквизиторы. Наташа сыграла директора этого славного учебного заведения, эдакую барыню-самодурку, которую ничего не интересует, кроме безупречных отчётов в вышестоящие организации.

– Ты не представляешь, что сейчас творится в школах, – жаловалась Наташа. – Ужас, мрак.
– Да ладно, не нагнетай, – успокаивала я подругу. – Навыдумывали страстей для сценария.
– Нет, – упорствовала Натали. – Матюша такой открытый, уязвимый. А с Марусей вообще любая беда может случиться…

Вот тут было о чём поспорить. Матвей – совершенно нормальный мальчишка, во дворе не осталось дерева, на которое он не залез, и ни одних качелей, о которые не разбил нос. Все вокруг, включая воробьёв и голубей в парке, – его друзья и товарищи. Бойкий, за словом в карман не полезет. Если в школе и возникнут неприятности, то исключительно у учителей.

Маруся – другое дело. Это классическая девочка в розовом платьице, с бантиками, в одной руке плюшевый единорог, в другой – букетик. Столь нежных принцесс даже записные хулиганы обходят стороной, не дай бог тронешь пальцем – она затопит слезами весь окружающий мир. В общем, тоже неплохая защита.

– В конце концов, теперь есть родительские чаты. Если обидят – сразу узнаешь, – убеждала я Наташку.
– Да я о другом переживаю, – отмахнулась она. – А вдруг любовь?
– Чего? – рассмеялась я. – В семь лет, в первом классе она нечаянно нагрянет?
– Зря смеёшься, – обиделась Ната. – У меня такое было. Вся жизнь из-за этого наперекосяк.

1 сентября 1977 года мама привела маленькую Наташу в школу. Всё обстояло как положено: белый фартук, пышный бант на макушке, в руках – букет гладиолусов почти с неё ростом. В праздничной суете Наташа даже не заметила, как оказалась в классе, за партой, повернулась к соседу кое-что спросить и… Грянул гром, сверкнула молния!

– Я влюбилась с первого взгляда на всю жизнь. Он был красив, как херувим. Нет, херувимы толстые и кудрявые, а он был настоящий ангел, – Наташа возвела глаза к небу. – Волосы прямые, густые, какого-то платинового цвета. Глаза синие, брови и ресницы тёмные, а губы… И все черты такие неясные, нежные, размытые, словно на полотнах импрессионистов.
– Ты в семилетнем возрасте располагала таким богатым словарным запасом? – слегка обалдела я.
– Нет, конечно, – дёрнула плечиками Наташа. – Тогда у меня просто полетели звёздочки из глаз, как у Волка в «Ну, погоди!».

Мальчика звали Саша Сусин. Тихоня и скромник, от всякого громкого слова он заливался маковым румянцем. Наташа тоже была девочка не самая бойкая, но очень дисциплинированная и организованная. По утрам, дождавшись соседа по парте, она проверяла его портфель: всё ли взял, ничего не забыл дома? Потом раскладывала его книжки, чтобы лежали ровно и правильно. На уроках в его тетради заглядывала чаще, чем в свои, контролировала, как он рисует палочки и крючочки. А после занятий стояла у школы и ждала, когда Саша выйдет, после чего, прячась за заборами и деревьями, на расстоянии следовала за ним. Зачем? Сама не понимала.

Саша, конечно, видел её, шёл медленно и боязливо оглядывался. Доходил до широкой улицы, пересекал её и продолжал свой путь вглубь квартала. А Наташа долго стояла под мигающим светофором и глядела вслед – пересекать опасную автостраду ей категорически запрещалось.

– Но ты хотя бы нравилась ему?
– Не знаю. Его потом пересадили за другую парту, к Светке. Она была круглая отличница, а я просто хорошистка.

Наташа тяжело переживала разлуку. Все уроки напролёт буравила взглядом Сашины спину и затылок. Тот периодически вздрагивал и оборачивался.

Так и окончили первый класс. А во втором неожиданно оказалось, что Саша очень быстро бегает, на уроках физкультуры среди мальчишек всегда первый. В школе затеяли «Весёлые старты», и Наташа решила попасть в команду, чтобы быть ближе к любимому.

Тренировалась она специфически: схватит у Санька с парты учебник и побежит по коридорам школы: хочешь отнять – догоняй! Саша игру поддержал. Так и бегали друг за другом на переменах, до самых соревнований.

– Со стадиона мы шли парами, Саша впереди, с кем-то из мальчишек, – вспоминала Наташа. – Но вдруг отошёл в сторону и сорвал жёлтенький цветочек, мать-и-мачеха уже зацвела. Оглянулся и как бы незаметно бросил его мне под ноги.
– А ты?
– А я перешагнула. Решила быть гордой, пусть теперь он побегает за мной. Но потом вернулась, подобрала. Правда, его уже сильно потоптали. И всё равно я этот цветок засушила, хранила долго, – стыдливо призналась Наташа.

А потом Наташина семья переехала в другой город. В девять лет девочка поняла, что сердце её разбито. Новая школа, новые друзья, радости и печали – казалось бы, мир маленького человека переполнен событиями, из-за которых прошедший день забывается быстро. Но она продолжала помнить Сашу.

Когда стала старше, мальчишки начали оказывать знаки внимания, но никто из них не походил на белокурого ангелочка. А жёлтенький цветок мать-и-мачехи совсем засох и однажды рассыпался. Ничего от Наташкиной любви не осталось.

В 1987-м на майские десятиклассница Наташа вместе с родителями приехала в родной город навестить бабушку. Встретилась во дворе с подругами детства, договорились вечером пойти в ДК на дискотеку, организованную райкомом комсомола.

Светомузыка мигала разноцветными огоньками, над головами танцующих мерцал шар, обклеенный кусочками битого зеркала, да ещё прогрессивные комсомольцы врубили зарубежную эстраду – «Модерн Токинг», Си Си Кетч и Криса де Бурга со своей знаменитой «Леди в красном». Наташа, кстати, была в красивом красном платье с оборочками, мама сшила.

Начался этот знаменитый медлячок, девчонки и мальчишки разошлись по стеночкам, стояли и хихикали. Кто самый смелый, кто первым отважится выйти на пустую площадку и выбрать себе пару? Наташа увидела, что к ней решительно, как ледокол, приближался высокий парень. В полутёмном зале лица не видно. «Ладно, подойдёт ближе, разгляжу», – подумала она и кокетливо опустила глазки. А когда услышала «Потанцуем?» и подняла лицо, чуть не лишилась сознания. Это был он – Саша Сусин! Только теперь уже не краснеющий от смущения ангелочек, а высокий плечистый парень, красивый, как архангел.

– А я тебя помню, – заговорил первым Саша. – Мы вместе учились в начальных классах.
– Угу, – промычала Наташа и с ужасом подумала, что он, наверное, помнит не только это. Но и то, как она рылась в его портфеле, после школы тащилась по пятам, на уроках сверлила взглядом затылок.

От смущения она проглотила язык, но отважный Саша продолжил разговор:
– Ты куда будешь поступать?
– В театральный. Хочу стать актрисой.
– А я во ВКИУ пойду.

В городе тогда существовало Высшее командно-инженерное училище ракетных войск. Все мамы и дочки желали породниться с каким-нибудь курсантом-выпускником. Военная профессия считалась уважаемой и социально защищённой. Только вот Наташа об этом совершенно не мечтала: у неё папа военный, и за десять лет учёбы она сменила четыре школы, причём в разных республиках СССР. Она прекрасно знала, что такое приехать в пустую съёмную квартиру в очередном гарнизоне и с трудом обустраивать более чем скромный быт – как всегда, ненадолго. А ещё она видела, как папа, уезжая на боевое дежурство, прощался с мамой, словно навсегда. А мама потом по ночам не спала и смолила на балконе сигарету за сигаретой.

Музыка закончилась.

– Хочешь, после дискотеки провожу? – предложил Саша. – Тут район неспокойный.
– Угу, – пробурчала Наташа, а потом постаралась смешаться с толпой и незаметно уйти.
– Почему? – недоумевала я. – Поняла, что он тебе больше не нравится?
– Ага, как же, – насупилась Наташка. – Была влюблена как кошка. И поняла, что вот прямо сейчас всё брошу и пойду за ним босиком по битому стеклу. Пока учится, буду ждать в увольнительные, потом из командировок, потом из госпиталей… Ты даже не представляешь, что такое быть женой военного. Но я тогда мечтала о другой жизни. Театр! Занавес раздвигается, открывает сцену, а там, в свете софитов, я в красивом платье. И аплодисменты, аплодисменты.

Наташины театральные мечты сбылись. Вот только в личном плане не складывалось. Она выходила замуж раза три или четыре. Неудачи объясняла тем, что все мужья как на подбор оказывались темноволосые и кудрявые. Впрочем, с последним повезло, у него волосы платинового оттенка – из-за седины.

– А Саша как?
– Ну, спрашивала у знакомых. Поступил, служил в горячих точках. Вроде был ранен.

Наташа, любительница поговорить о своих нежных чувствах, вдруг замкнулась и замолчала. Но мне было любопытно.

– Если он твой ровесник, то ему сейчас пятьдесят два. Интересно, служит ещё?

Наташа изобразила своё фирменное подёргивание плечами, что означало «не знаю и знать не хочу». Но я-то знаю: когда мы с ней ходим в церковь, она подолгу стоит у одной иконы. Архангел Михаил – воевода войска Господня, покровитель воинов, защитник христиан от всякого зла, видимого и невидимого.

А я тем временем ставлю две свечи. За павших воинов, защитников нашего Отечества. И за здравие тех, кто в бою. Храните их всех, силы небесные!