Недавно позвонила дочери, чтобы та сняла показания счётчиков воды. Аня побурчала, но справилась. А сегодня утром муж попросил девочку зайти в химчистку, забрать его костюм. И заодно добежать до магазина, купить туалетную бумагу. Дочь звонит мне, возмущается: «То счётчики посмотри, то в химчистку иди. А теперь и «туалетка» внезапно закончилась! Мам, с чем ещё мне предстоит столкнуться во взрослой жизни?» И смех и грех.

Недавно я её буквально потеряла. Анюта ушла погулять под ливнем. Звоню ей – не отвечает, хотя в вотсапе была несколько минут назад. Написала, чтобы она немедленно позвонила, ведь я волнуюсь. Дочка перезвонила минут через пятнадцать.

– Мам, извини, у меня телефон на беззвучном режиме, – шепчет.
– А почему шёпотом?
– Я в библиотеке, – пояснила Аня. – Здесь столько интересного! Я тут побуду. Если что, до дома идти две минуты.

Библиотека находится в соседнем доме, но дочь лишь вчера открыла её для себя. Вернулась со списком книг, которые её заинтересовали, во вторник идёт оформлять абонемент. А вы всё твердите: «потерянное поколение»…

Однажды я заметила: дочка явно что-то задумала и несколько дней ходила вокруг да около, пыталась со мной серьёзно поговорить. Но тут возникли проблемы со здоровьем младшей дочери, и я откладывала этот разговор. А потом сдалась, ведь если старшая настойчиво просит уделить внимание, значит, у неё что-то важное.

И вот Аня притащила кучу бумаг – судя по всему, программу какого-то волонтёрского движения. Поскольку ей всего 15 лет, требуется моё согласие, без него в волонтёры не берут. Я не успела вникнуть, чем конкретно они занимаются, но сама идея мне очень понравилась.

Догадываюсь, откуда взялись такие мысли в голове подростка, – сказывается влияние родной тёти. К тому же дочкины друзья тоже записываются в волонтёры. Вообще-то все они уже состоят в Юнармии. Дочь от этого в восторге: там её увидели, оценили, приняли. Сейчас к «Зарнице» готовятся.

Смотрю на Анюту и поражаюсь: какая у неё насыщенная жизнь! У меня в её возрасте даже близко ничего подобного не было. Мы учились сами по себе и досуг тоже организовывали самостоятельно – преимущественно в подъездах. Теперь же дочь основательно погрузилась в волонтёрские дела. Из её компании – это пятеро друзей – волонтёрами числятся трое. Сейчас они пишут письма солдатам в Донбасс. Говорят, наши парни на передовой очень их ждут.

А недавно Анюта познакомилась с женщиной, которая собрала для воинов много носильных вещей. Их очень много, и перевезти всё самостоятельно на пункт сбора она не могла, потребовалась машина. «Мой папа всё довезёт», – заверила Аня.

Папа, разумеется, ни сном ни духом. Но, когда дочь попросила, поехал, забрал и всё довёз. А потом провёл для Ани разъяснительную работу: помогать людям, конечно, хорошо, но берись лишь за то, что можешь сделать самостоятельно. Если нужна помощь взрослых, сначала узнай, есть ли у них такая возможность, а не ставь перед фактом. И ещё поставил условие: волонтёрская деятельность не должна наносить ущерб учёбе.

И всё-таки у ребёнка появилось чувство причастности к большому и важному делу. Она рвётся помогать, приносить пользу стране и людям. Препятствовать ей не хочу, ведь речь идёт о правильных вещах. Однако прочие её обязанности никто не отменял. И здесь пока сложно соблюдать баланс.

Порой Аня «отжигает». Как-то раз валялись с ней на диване, болтали о том о сём.

– Мам, а Боре в ноябре уже исполнится шестнадцать, – напоминает она.

Боря – это её молодой человек.

Я помню дату его рождения. Видимо, мне придётся профинансировать дочкин подарок. Но, пока она не просит, помалкиваю. Может, проявит самостоятельность и купит что-нибудь на те деньги, которые отложила из своей летней зарплаты.

– …он пойдёт в военкомат становиться на допризывный учёт, – прерывает мои размышления Анюта. – У нас в классе мальчикам уже объявили, что так положено.
– Я знаю. Таков закон.
– А в восемнадцать его в армию призовут, – заметила дочка.
– Призовут, если в университет не поступит, – откликнулась я.
– А Боря сказал, что пойдёт служить в любом случае.
– Молодец! Это похвально.
– Мам, но ведь когда ему исполнится восемнадцать, мне останется ещё полгода до совершеннолетия.
– И что? – не улавливаю причину дочкиного смущения.
– Мам, ты что, не понимаешь? – уставилась на меня Аня. – Ему восемнадцать, его мобилизуют. А мне только семнадцать!
– Тебя всё равно не мобилизуют, – успокаиваю ребёнка. – Ты девушка.
– Да, мама, знаю! – разволновалась Анюта. – Но ведь я совсем не об этом. Ты дашь мне разрешение на вступление в брак, если Борю до моего совершеннолетия мобилизуют?

Опаньки, приехали!

Пришлось взять блокнот и составить подробное расписание. К последнему звонку дочке уже исполнится 18. А впереди ещё ЕГЭ, и до этого никто никого не мобилизует. Ну а когда ей стукнет 18, пусть сама решает, выходить ей замуж или нет. Дочь вроде бы успокоилась.

Хотя с Аней не соскучишься. И покой нам только снится.

Пару недель назад смотрели с мужем какой-то телеканал о животных. Младшая дочь дремлет на папином животе. И тут в комнату врывается старшая. Тычет в лицо телефоном.

– Мам, вот это прочитай! Видишь, что он пишет? «А почему ты свет у себя в комнате выключала?»

Стоит взбудораженная, хвостик на голове теребит.

Это оказался диалог в мессенджере с её мальчиком. Как обычно, болтовня обо всём на свете, пока уроки делают. И вдруг Борис спросил, почему в дочкиной комнате внезапно выключился свет. Аня написала, что в санузел выходила, вот и выключала. А потом засыпала Борю вопросами: «А как ты узнал?»

Ответ: «Стою во дворе, смотрю на твоё окно». Дочь уточнила на всякий случай, серьёзно он пишет или прикалывается. Борис ответил, что такими вещами не шутят. А на улице страшный ветер и дождь хлещет. Не лучшее время торчать под окном.
Муж велел дочери позвонить кавалеру и включить громкую связь. После чего настойчиво попросил Борю подняться. И ведь тот поднялся! Стоял на пороге уже через пару минут. В сырой куртке, без шапки, в летних кроссовках.

Спрашиваем: зачем стоял под окнами? Боря отвечает: соскучился по Ане. Смотрел на окно любимой девушки. Почему не зашёл? Да постеснялся без приглашения. А мокнуть на ветру, рискуя простыть, – это нормально. Вот радости-то его родителям будет!

Напоили Борю чаем, отогрели, позвонили родителям. Муж выдал ему свой свитер, лично усадил в такси и отправил домой. Дождались звонка от его мамы, она сообщила, что сын наконец-то дома.

Дурные дети, совсем дурные! Вроде бы и учатся отлично, и рассуждают вполне здраво, ответственные, а в мелочах до сих пор ведут себя как маленькие. Я уже не понимаю, к чему дальше готовиться.

Этот мальчишка давно симпатизировал Ане, но скорее по-детски, неумело и робко. Поначалу, когда уходили гулять вдвоём, я за них не беспокоилась. Думала – просто дружат. И вот однажды выяснилось, что Аня и Боря не просто друзья, у них уже началась стадия поцелуев.

У нас дома Боря бывал вместе с другими ребятами, да и к нему тоже друзья приходили толпой. А весной мы переехали на новое место жительства, и Аня тогда расплакалась. Мол, не может ехать – у неё тут любовь остаётся. В какой-то момент дочь с Борей решили, что теперь они пара. Я пыталась объяснить Ане, что уезжаем не в другой регион, всего-то полтора часа езды. И если у них действительно любовь и всё серьёзно, то будут встречаться, в гости друг к другу ездить – никаких проблем. Нет, в ответ снова слёзы:
– Мама, как ты не понимаешь, мы любим друг друга по-настоящему! У нас всё серьёзно. У нас всё было!
– Как было? – вспыхиваю. – Что значит «всё было»?
– Ну, объятия, поцелуи, – объясняет дочь, переходя на шёпот: – В губы и один раз с язычком.

На этом месте я зависла. Мысли мои спутались. Передо мной стоит невинное дитя – с первой любовью, первыми поцелуями, а я к таким признаниям совершенно не готова. Мы с ней много говорили на тему отношений. Но мне казалось, что речь идёт о далёком будущем, когда дочь станет взрослой. Теперь же выяснилось, что будущее наступило, а я снова не знаю, как себя вести.

С одной стороны, опасаюсь, что дочка будет умалчивать о проблемах, а с другой – зачем мне нужны подробности её личной жизни? Я даже с подругой подобные вещи не обсуждаю, а тут собственный ребёнок всё выложил как на духу.

Борис мальчишка хороший, но мозгов у них с дочерью пока ещё маловато. Раньше у Ани, конечно, случались лёгкие влюблённости, но дальше девичьих грёз не шло. Этот этап все проходят. Но интимные отношения в 15 лет меня смущают.

Неоднократно разговаривали с дочерью о близости. И недавно я снова подняла эту тему. Дочь уверяет, что у них с парнем уговор: до 18 лет – ни-ни. Но дотянут ли они до 18,  если уже разговоры идут?

Аня с моими аргументами соглашается и считает, что ещё мала для интима. О предохранении теоретически осведомлена. Знает, что девушке нужно подбирать необходимые средства с врачом, а не глотать первые попавшиеся таблетки. Но это она дома, на кухне, здраво рассуждает и выглядит умницей-разумницей. А голову уже от своего мальчика теряет.