С недавних пор во время наших разговоров стала слышать гул работающей стиральной машины. Оказывается, они стирают вещи мобилизованных ребят, кормят их и вообще помогают.

Я решила, что тоже готова прийти на помощь. И одна знакомая напрямую соединила меня с военными – во время нашего разговора передала трубку одному из них.

– Что нужно? – задала я сразу главный вопрос.

– Нам бы носки махровые, капли в нос, ну и девчонкам здешним порошок стиральный, – несмело произнёс молодой мужской голос.

Уже следующим утром инициатива по закупке носков и порошка была поддержана моими коллегами в Курске, а через пару часов – сотрудниками районных филиалов.

– Тут наши бабоньки хотят ещё соленья и варенья передать. А ещё мы толстые шерстяные носки положили, но не факт, что они в берцы влезут. Обязательно спроси у парней, подошли или нет. Если да, то узнай, сколько передать в следующий раз. Тёплые стельки тоже положили, – это кадровик Татьяна из районного филиала отчитывалась передо мной. У неё два сына в зоне боевых действий, она точно в курсе, что требуется парням на передовой.

А заведующая аптекой Мария знает, какие противовирусные лекарства нужны поздней осенью. Она аккуратно подписала каждый блистер с таблетками, указав, в каких случаях принимать и в какой дозировке.

– Носков возьмём сто пар, а может, и больше. А порошок выгоднее в девятикилограммовых упаковках покупать, на мелкооптовой базе. Я уже заказала, – это девочки с моей работы за дело взялись.

У бригадира цеха Гали там, на фронте, единственный сын, поэтому и она не осталась в стороне.

– Я тоже принесу. Мёд можно?

Уборщица Люба трудится на полставки – наведёт порядок в нашем офисе и бежит на вторую работу, тоже нелёгкую. Знаю, что с деньгами у неё туго. Но она обиделась, что ей не предложили поучаствовать в благом деле.

– Почему мне не сказала? – спросила она. – Вот, возьми, – и протянула мне банкноты.

Мне неловко брать, а она аж прикрикнула:
– Могу – и даю! Бери!

От всех этих разговоров у меня ком в горле стоял. А ведь не собиралась плакать. В тот день меня почему-то переполняло счастье. Какое-то особенное, неведомое мне раньше.

Тут снова позвонила та самая Татьяна-кадровик:
– Представляете, иду по посёлку за покупками бойцам, и вдруг знакомые навстречу. «У тебя сегодня такое светлое лицо! Что случилось?» – спрашивают. Я рассказала, а они кошельки открывают и деньги протягивают. Я говорю: «Это не моим сыновьям» – а они мне: «Это всем нашим».

Написала сообщение старой знакомой, заслуженному учителю, – предложила поучаствовать в сборе. А в ответ тишина. Зато накануне она приглашала меня в филармонию… Впрочем, может, я чего-нибудь не знаю и потому осуждать никого не могу.

Хорошую посылку мы собрали и заодно узнали друг друга с непривычной стороны. А ведь давно общаемся. И теперь стало ясно: я одной крови с теми, чья хата не с краю.

Через неделю позвонила знакомым из приграничного населённого пункта, которым посылку передали, а у них снова в гостях наши солдатики. Уже знакомый робкий голос на том конце провода:
– От имени всего личного состава выражаем… Помогли вы нам, очень, – сбился мой собеседник. Почувствовала, что растроган парень.

И тут слова сами полились откуда-то изнутри:
– Что ты! Это же вы нам помогаете. Это вы – для нас. И мы – с вами. Знаешь, я не умею на такие темы беседы вести… Вот тебе на прощание фраза из любимого фильма «В бой идут одни старики» – «Будем жить!».
– Будем!

В этом году впервые шла в рядах «Бессмертного полка». Я не сентиментальна, но тут остро ощутила, что мы, нынешние, им – нашим героям – духом «по колено». Но в нас течёт их кровь.