«Москва превзошла Лондон, Куршевель и Нью-Йорк. Россияне утопают в роскоши!» – с некоторой завистью отмечала западная глянцевая пресса того времени. И со смаком описывала московские клубы с золотыми унитазами, 1000-долларовыми чаевыми официантам и выступлениями мировых звёзд, которые прилетали в Москву на один вечер, только чтобы спеть «Хэппи бёздей» на дне рождения отпрыска олигарха, получить миллион наличными и тут же улететь.

В этих клубах рядовая пятничная вечеринка могла превосходить по стоимости годовой бюджет небольшого дотационного региона, а ужин на двоих – годовой бюджет средней российской семьи. Солидные россияне отдыхали с таким размахом, какой не снился ни американским миллиардерам, ни хозяевам африканских алмазных копей.

«Наши, например, любят купаться в шампанском, – рассказывал один из бывших руководителей такого клуба. – В каждой ванне – 150 бутылок шампанского марки «Дом Периньон» по 300 долларов за каждую или 200 бутылок «Луи Рёдерер Кристал» по 400 долларов. Такого нет ни в каком Сен-Тропе! Столики по 10 тысяч долларов на вечер заказывают за несколько месяцев вперёд. Мы проводим отбор желающих заказать столик, настолько их много».

Клубы «Титаник», «Пирамида», «Пентхаус» с грязными танцами обнажённых красавиц, «Шамбала», куда на дискотеку с участием иностранных диджеев приезжали «папики» со своими фотомоделями. Сезонные клубы «Зима», «Лето», «Осень» – с тематическими вечеринками, цирковыми представлениями, театральными декорациями.

В 2006 году всех затмил самый модный проект той эпохи – «Дягилевъ», «клуб для тех, кто ездит в Куршевель», как говорили о нём завсегдатаи.

Денег до фига

1200 квадратных метров было отведено только для развлечений. Огромная сцена, масштабные светодиодные панно, подиум для показов мод и пиротехнических шоу, барочные театральные ложи на верхних этажах, обособленные ВИП-зоны – всё это разместилось в четырёхэтажном старинном здании театра «Эрмитаж» в Каретном Ряду.

Клуб «Дягилевъ», как писала светская хроника, «соткан из аромата шальных денег». В этом месте люди за один вечер оставляли целое состояние. И никто их не осуждал – напротив, светские журналисты захлёбывались от восторга.

Всё задумывалось для того, чтобы утереть нос Лас-Вегасу, Парижу, Давосу. Эффект был достигнут, только обратный. Приезжавшие на русские вечеринки западные знаменитости уезжали шокированные атмосферой «дягилевского» снобизма, цинизма и нигилизма.

Клуб открыл известный российский деятель Алексей Горобий, который до этого уже создавал подобные заведения – «Шамбалу», «Лето-Осень-Зима» и прочие. В основу концепции «Дягилева» легла довольно простенькая мысль: богатые всячески желают подчеркнуть своё превосходство над бедными. А очень богатые хотят отделить себя от просто богатых.

По этому принципу были распределены места в клубе. Внизу находились столики для просто богатых. Наверху, в ложах, размещались очень богатые, и «нижних» туда не пускали. Ну а неприлично богатые имели возможность снять за 50 тысяч долларов ложу с отдельным туалетом, чтобы даже в местах общего пользования не сталкиваться с «нижними».

«Московский бомонд был готов к появлению «Дягилева», этакой смеси имперства и Лас-Вегаса. Не случайно клуб открылся, когда в Большом театре шёл ремонт. Это была альтернатива Большому. Почти пятьдесят лож, канатная дорога под потолком… Запросы публики росли. Денег у людей тогда было до фига, и необходимо было их где-то демонстрировать, – вспоминает ресторатор Синиша Лазаревич. – «Вот есть стакан с виски, но мы продаём не виски, а воздух вокруг стакана», как говорил Горобий».

Паша Фейсконтроль

Алексей Горобий родился в 1974-м в Твери. Окончив школу, занялся коммерцией. Перепродавал золото, зарабатывал валюту. Затем стал организовывать вечеринки.

Именно он создал большинство самых знаменитых клубов 90-х – начала 2000-х. Он же ввёл такие термины, как «дресс-код», «ВИП-зона», «фейсконтроль». Почему-то многие думают, что все эти словечки пришли к нам с Запада, но в Европе никто не знает, что такое «фейсконтроль». И если бы им объяснили, они бы очень удивились.

Горобий придумал специальные браслеты, которые крепятся на руку и символизируют статус посетителя – «нижний» или «верхний». Придумал оранжевые значки для журналистов. Он же ввёл в моду дискотеки, где советская эстрада звучала в современной обработке в стиле рейв. Это делалось, чтобы угодить пожилым членам правительства, посещавшим клуб.

Сортировка гостей «Дягилева» начиналась уже на улице, где Горобий установил специальные металлические ограждения. ВИП-персоны проходили без очереди, а рядовые богачи стояли в очереди, вытянувшейся «змейкой». На входе в клуб жёсткий отбор проводил Павел Пичугин по прозвищу Паша Фейсконтроль.

– Пропусти, Паша! – умоляли его звёзды кино, депутаты, бизнесмены. – У меня часы за два миллиона долларов!
– Но в кроссовках не пущу.

Паша мгновенно угадывал статус посетителя, его достаток и перспективы пребывания в «Дягилеве». Каждый вечер он подбирал для клуба идеальную тусовку из нуворишей, деятелей искусства и золотой молодёжи.

«Я обращаю внимание на всё, – признавался Фейсконтроль. – Одежда, лицо, волосы, причёска, зубы, облик человека в целом, его манера общения».

Особое внимание он уделял настроению. Даже если посетитель не был сверхбогат, но источал безудержное стремление погрузиться в неземное блаженство, он мог засветиться в «Дягилеве». Если оригинально одет – тем более. Паша беспрепятственно пускал в клуб весёлых трансвеститов в перьях, но за кислую мину разворачивал даже дам, осыпанных бриллиантами, как новогодняя ёлка игрушками. «Вы не в формате», – заявил он однажды топ-менеджерам «Дольче и Габанны». А ещё – «бортанул» принца Эндрю, Монику Беллуччи и Филиппа Киркорова: «Вы не вписываетесь!»

Группу серьёзно настроенных кавказцев он развернул на входе, потому что в тот вечер половину клуба арендовал олигарх Михаил Прохоров. Кавказцы уехали, а вскоре вернулись, вооружённые битами. Паше Фейсконтролю после этого даже пришлось полежать в Склифе. В дальнейшем он завёл себе охрану.

«У нас в «Дягилеве» перебывала вся первая десятка «Форбс», – хвастал деятель клубного бизнеса Михаил Козлов. – Здесь заключались сделки, велись закрытые переговоры. Но удавалось пробиться и простым людям. Помню, однажды заметил у входа какую-то женщину, Фейсконтроль её не пропускает. Подошёл к ней, оказалось, она – учительница английского из Подмосковья, готовилась к этому вечеру целый месяц. «Я собрала две зарплаты, специально узнала, как надо одеваться, я хочу попасть в ваш клуб». Провёл её».

Здесь можно и расплакаться от умиления.

«Моё мохнатое золото»

Девушек для «Дягилева» по всему миру искали менеджеры агентства ВИП-знакомств Петра Листермана, ещё одного знаменитого персонажа тех лет. Впрочем, некоторые считают его сутенёром, хотя и высокого уровня.

«Моё мохнатое золото» – так называл Петя своих подопечных королев красоты. Он снабжал «столичный жир» (то есть московских богачей) гибкими молоденькими моделями. Клиентами Листермана были и некоторые крайне авторитетные, известные в стране господа. Говорят, благодаря «Дягилеву» киевлянин Листерман собрал на наших знаменитостей такой душераздирающий компромат, что уже много лет живёт богато исключительно потому, что молчит. Якобы ему платят за молчание.

А вот его девушки, отработав с олигархами, через некоторое время приходили в «Дягилев» уже со своими собственными телохранителями. Из элитных проституток некоторые поднимались в разряд «светских львиц». Выгуливали в клубе новые сумочки, блистали в светской хронике.

«Без людей нетрадиционной сексуальной ориентации, без людей не совсем традиционного поведения, без красивых девушек – клуба нет. Но самая лучшая девушка в клубе – новая! Вот почему мы пускаем тех, кто интересен сидящим за столами», – учил своих подчинённых Горобий.

Машина по производству веселья

«Дягилевъ», в котором можно всё, и в котором всё самое роскошное,  гремел на весь мир. И со всего мира в него слетались мировые звёзды – Роджер Санчес, Дэвид Гетта, Дэвид Моралес. Ради исполнения двух песенок прилетали Шакира и Энрике Иглесиас. А вот сестру Кайли Миноуг по имени Дани публика выгнала со сцены, потому что она не смогла спеть шлягер Юрия Антонова «Летящей походкой».

Завсегдатаями «Дягилева» были теннисист Марат Сафин, модели Лиз Хёрли и Наоми Кэмпбелл, актёры Стивен Сигал и Микки Рурк. Вместе с ними тусовалась добрая сотня российских звёзд. Компанию обязательно разбавляли метросексуалы – холёные московские юноши с томным взглядом и только что сделанным маникюром. Их «снимали» скучающие жёны богачей и гомосексуалисты.

Конечно, в клубе действовал культ всего запретного. А раз так – наркодилеры быстро протоптали сюда дорогу.

Как писала в те времена глянцевая пресса, «все беседы строятся здесь вокруг двух диаметрально противоположных тем – наркотиков и здорового образа жизни. Так и живём. Утром к тренеру, вечером к дилеру».

«В клубе было 36 туалетов, поражавших роскошью. На их отделку не жалели денег, ведь часто именно здесь завсегдатаи втягивали порошок или назначали приватные встречи. Для тех, кто арендовал ложи, были индивидуальные кабинки».

А в подвале «Дягилева» и вовсе оборудовали комнату для самых особых клиентов. Там можно было найти «любые запрещённые вещества отменного качества».

«Бывал я в «Дягилеве», видел, как из туалета вываливалась со стеклянными глазами унюхавшаяся богема», – написал недавно в интернете один из бывших посетителей клуба.

«Этот вид культурного времяпрепровождения доступен пока лишь меньшинству – интеллектуальному и моральному, а не сексуальному. И если ты не начнёшь ценить мир, любовь и единство, я разобью тебе лицо!» – эти сумбурные восторженные восклицания адресованы клубу «Дягилевъ». Их написал один человек, ранее считавший себя музыкальным критиком, а ныне переквалифицированный в иноагента.

Его ностальгические гимны былому великолепию подхватывают в интернете другие фанатики клубной жизни: «Это было братство! Полный отрыв, драйв, все счастливые, чики!», «Дягилевъ» был машиной по производству радости и веселья», «Это как первый секс! Самым главным были эмоции – ты просто танцуешь всю ночь, чувствуешь, что со всеми ты – единое целое! Нет понятия времени, ограничений, вы – часть общего океана любви и счастья, праздника и сюрпризов».

Оторвись в «Раю»

Океан любви и счастья исчез с карты Москвы внезапно. Клуб «Дягилевъ» вспыхнул утром 8 февраля 2008 года. Огонь полностью уничтожил внутренние помещения.

«После пожара на пепелище «Дягилева» приходили тусовщики, собирали кредитными карточками пепел и втягивали в нос, – шутили столичные журналисты. – Но тусовка не в прогаре. Как стая экзотических бабочек, обитатели «Дягилева» перепорхнули в «Рай».

Главный конкурент «Дягилева» клуб «Рай» был открыт в 2007-м на территории бывшей шоколадной фабрики «Красный Октябрь». Его называли «Диснейлендом для взрослых», «цирком, спектаклем и мюзиклом в одном», «доведённым до абсурда клоном «Дягилева».

В «Раю» мне самой довелось побывать в период его расцвета.

Ведущий телепрограммы, в которой я работала в те годы, сделал мне подарок на день рождения.

– Этот браслет даёт тебе право на два бесплатных коктейля и возможность пройти в ВИП-зону, – он надел мне на запястье яркую ленточку. – Оторвись в «Раю», Хакимова!

Ведущий ушёл, а мои продвинутые коллеги-редакторы засуетились, потащили меня по бутикам, выбирая «прикид, достойный такого места». Купили неудобные блестящие шорты и футболку со стразами, сделали мне модную укладку, довели до дверей клуба. Но, поскольку у них заветных браслетов не было, в очаг гламура я вошла одна.

Несмотря на боевую раскраску, два коктейля и шорты по цене шубы, я чувствовала себя там совершенно лишним человеком. Наличие браслета не гарантировало сидячее место, поэтому я ходила по этажам, рассматривая моделей, выдававших себя за девушек из хороших семей, пробиралась через раскачивающуюся под «тынц-тынц» благоухающую толпу, в сверкающем туалете столкнулась со стайкой хихикающих парней. В ВИП-зоне постояла минуты три, понимая, что даже выражением своего лица противоречу принципам гламура.

В общем, «Рай» показался мне адом. Бежала из него, протискиваясь сквозь желающих туда попасть.

Люди с прекрасными лицами

С тех пор прошло много лет. «Рай», а вместе с ним и другие клубы давно закрылись. Клубная жизнь в Москве вошла в приемлемые рамки. А люди, которые прожигали там свою жизнь, постепенно выгорели.

«Раньше была пора беспредела, никто не спрашивал, как ты зарабатываешь и сколько тратишь. Сейчас многие боятся дорогой атмосферы, дорогих клубов, меню, цен, хотя могут себе многое позволить. Поэтому старая тусовка сидит по дачам и посещает лишь домашние вечеринки», – с грустью признавался в 2017-м Паша Фейсконтроль. Спустя два года он скончался в своей московской квартире от внезапной остановки сердца, не дожив до сорока.

Его начальник, символ и легенда столичной клубной жизни Алексей Горобий, покинул этот мир ещё раньше – в 2014-м, когда праздновал католическое Рождество на пляже в Боливии.

Выжившие клиенты «Дягилева» передислоцировались на Бали, в Гоа и Таиланд либо осели в папиных особняках в Европе.

А костяк того «креативного класса», «люди с прекрасными лицами», уже год как спиваются, сидя за границей. Над этими гламурными персонажами даже глумиться скучно. Их судьба точно повторяет судьбу «Дягилева», руины которого в прошлом году московские власти решили снести полностью, признав их «непригодными для эксплуатации без угрозы для жизни и здоровья людей».