Лучшие умы человечества

Омар Хайям появился на свет 18 мая 1048 года в персидском городе Нишапуре. Мальчик родился в зажиточной семье, его дед и отец владели торговыми лавками. «Омар» в переводе с арабского означает «жизнь», и это имя словно наложило отпечаток на характер будущего гения. Ребёнок проявлял интерес к жизни и рос очень смышлёным.

С раннего детства Омар наизусть знал Коран и трактовал священные тексты настолько осознанно, что даже соседи приходили к малышу с просьбой разъяснить то или иное слово пророка. Родители поощряли любознательность сына, тем более что его способности к различным наукам стали отмечать и образованные мужи Нишапура. Так 12-летний Хайям попал в мусульманскую школу – медресе.

Когда Омару исполнилось шестнадцать, в родной город пришла эпидемия оспы, возможно даже чумы, – точных данных не сохранилось. От болезни погибла вся семья юноши, он остался один на белом свете. Молодому человеку пришлось столь поспешно покинуть отчий кров, что он не успел взять с собой никаких ценностей. Позже узнал, что мародёры в отсутствие хозяев разграбили дом.

Вскоре беглец оказался в городе, где в ту пору собрались лучшие умы современности. Сегодня не всякий профессор Йеля и даже Оксфорда сможет назвать страну, в которой расположен Самарканд. А тысячу лет назад было наоборот: западная учёность представляла жалкое зрелище. В монастырях ещё сохранялись античные манускрипты, но ни о каком развитии медицины, алгебры, астрономии и прочих естественных наук говорить не приходилось.

На Востоке в те времена получила известность поговорка: «У нас дорожат учёными, а на Западе ценят писцов». Центры прогресса человечества находились в Дамаске, Багдаде, Каире, Бухаре и Самарканде, где творили лучшие умы человечества.

Учёные находились под особым покровительством: например, суммы, которые халифы выделяли только на переводы трудов античных авторов, в пересчёте на современные деньги вдвое превышали нынешние годовые расходы Великобритании на медицинские исследования. Мужи науки получали жалованье, равное гонорарам современных звёзд футбола и тенниса.

Исламский мир тогда уже знал неведомую европейцам бумагу, и массовое книгоиздание стало прибыльным делом. В Багдаде и Самарканде выпускалось больше книг, чем во всей Западной Европе. Ну а такие учёные, как Авиценна, Аверроэс, Альхазен, аль-Бируни, и другие настолько сильно повлияли на развитие науки, что нынешнюю цивилизацию без их вклада трудно представить. Их книги в Европе использовались в качестве учебников по медицине, алгебре и астрономии в течение столетий. Некоторые исламские умы знали о том, что Земля вращается вокруг Солнца, за 500 лет до Коперника и Галилея.

Как пройти в библиотеку

В Самарканде Хайям приглянулся местному сообществу и вскоре продолжил обучение под руководством именитых мужей. После нескольких блистательных выступлений на диспутах его перевели из учеников в наставники. Позже Хайям переехал в Бухару, где десять лет работал в книжном хранилище.

Это место стало для Омара пещерой с сокровищами. Он изучал труды древних авторов, впитывал мудрость, собранную веками, формировал свой взгляд на мир. За время работы в хранилище молодой учёный написал четыре математических трактата, переосмыслив идеи великих умов. Его живое воображение требовало новых, более очевидных решений самых трудных задач. Советский математик с мировым именем Герш Глейзер отмечал неустаревающее значение математических трудов Хайяма.
А позже Омар написал и вовсе неожиданную книгу – «Об искусстве определения количества золота и серебра в состоящем из них теле». Персидский учёный был силён и в химии.

В Бухаре Хайям занялся строительством обсерватории, наблюдал за небесными светилами, всё больше увлекаясь астрономией и астрологией. К последней относился особенно трепетно, впрочем, тогда ещё не было чёткого разделения между этими дисциплинами. Омар тщательно прослеживал связь между жизнью человека и бегом небесных светил, определяя судьбу по составленной им карте небесных тел. Более того, Хайям предположил, что звёзды связаны и с рационом питания.

Так учёный встал у истоков новой дисциплины – астрологической диетологии. Это подвигло его заняться кулинарией.

С пылу с жару – от Омара

О первом опыте приготовления пищи Омаром Хайямом существует легенда. После побега из Нишапура молодой человек сбился с пути. Страдая от голода и жажды, он, наконец, заметил небольшой дом, на пороге которого сидел старый мужчина. Омар попросил воды. Старик ответил, что вода есть, но у него не хватает сил угостить ею путника. Юноша сразу понял, что хозяин сильно болен.

Он поднял его на руки и отнёс на кровать. На кухне Омар нашёл не только воду, но и мясо. Он никогда ничего не готовил, лишь изредка подглядывал, как это делают мама с сестрой. Но старик был так похож на его умершего отца, что молодому человеку захотелось ему помочь.

Омар вспомнил, что раньше читал в учении ибн Сины (Авиценны): сочетание вина, соевого соуса и чеснока быстро возвращает человеку силы. Тогда он решил, что добавление этих ингредиентов к такому питательному продукту, как мясо, поможет больному. Замочил говядину в приготовленном соусе и через некоторое время пожарил.

Старик ел кушанье, боясь уронить даже маленький кусочек, да и новоиспечённому повару еда понравилась. Буквально на глазах гостеприимный хозяин оживал и благодарил Омара за помощь. Учёный вновь отправился в путь, уже раздумывая о том, как применить свои кулинарные навыки в медицине. Через несколько лет он написал книгу рецептов.

Вот один из них, самый простой в приготовлении. «Говядину от Хайяма» легко можно сотворить и на современной кухне.

Для этого нужно очистить и мелко нарезать 4 зубчика чеснока, слегка их посолить. Смешать чеснок, 4 столовые ложки сухого хереса (можно заменить любым белым сухим вином), 8 столовых ложек тёмного соевого соуса и 4 чайные ложки сахара. Нарезать на тонкие полоски 450 граммов говяжьей вырезки и оставить её в маринаде на 12 часов. Растительное масло (4 столовые ложки) разогреть на сковороде и обжаривать в нём мясо в течение 5–7 минут, постоянно помешивая. Отдельно приготовить салат из одного огурца и десяти редисок, нарезав овощи тоненькими полосками. Затем присыпать их натёртым корнем имбиря и посолить, подавать в качестве гарнира.

Основу почти всех рецептов Хайяма составляло прожаренное мясо с обязательным дополнением разнообразных овощных гарниров. Свои блюда учёный придумывал согласно зодиакальным знакам, собирая и совершенствуя старинные рецепты. Он составил таблицу, предписывающую, какую пищу следует принимать каждому знаку зодиака.

Этот труд сделал Омара очень известным. Даже в наши дни его таблицами пользуются восточные астрологи.

Он календарь перевернул

По поступкам Омара Хайяма можно судить о том, насколько тщеславие было чуждо этому человеку. Когда сельджукский султан Мелик-шах предложил ему должность духовного наставника, Омар наотрез отказался от такой чести, поскольку сторонился власти над людьми. Впрочем, Хайям всё равно был осыпан милостями повелителя. Омар часто вёл с султаном духовные беседы и сам устраивал пышные приёмы. Столы в доме мыслителя в Исфахане ломились от блюд, приготовленных по его собственным рецептам. Учёный читал гостям свои стихи и занимался благоустройством дворца.

Султан любил Хайяма, прислушивался к нему и разделял прогрессивные взгляды учёного, хотя сам являлся одним из основателей агрессивной Сельджукской империи – предтечи османов. Жестокие завоевания сельджуков привели к запустению некогда цветущих центров восточной науки.

После смерти венценосного покровителя жизнь Хайяма резко изменилась. Новый правитель сельджуков завёл новых фаворитов – исламских фанатиков. Те обвинили учёного в вольнодумстве и богохульстве. В 1092 году Омар бежал в родной Нишапур. О том страшном периоде Хайям позже написал во вступлении к своей «Алгебре»: «Мы были свидетелями гибели учёных, от которых осталась небольшая многострадальная кучка людей… Большая часть тех, кто в настоящее время имеет вид учёных, одевают истину ложью, не выходя в науке за пределы подделки и лицемерия. И если они встречают человека, отличающегося тем, что он ищет истину и любит правду, старается отвергнуть ложь и лицемерие и отказаться от хвастовства и обмана, они делают его предметом своего презрения и насмешек».

Хайям стал свидетелем начала упадка золотого века исламской учёности.

На этом путешествия учёного закончились, а вот его стремление к познанию и новым открытиям лишь усилилось. Хайям обладал не только энциклопедическими знаниями, но и даром провидения. Он мог предсказывать не только судьбы отдельных людей, но даже мировые катаклизмы. Учёный составил солнечный календарь, который до сих пор является самым точным на свете и всё ещё используется в некоторых восточных странах.

Хайям был уникальным человеком для своей эпохи. Свободолюбивые взгляды, критика религиозных догм, дерзкие стихи, восхваляющие вино, удовольствия и простые радости жизни, слова о равенстве всех людей – возмущали власть имущих. И то, что учёного не убили за это, просто чудо.

Тайна старой тетради

Нам Омар Хайям больше известен как автор четверостиший о любви к жизни во всех её проявлениях – рубаи. Эта стихотворная форма возникла задолго до Хайяма. Само слово «рубаи» переводится с арабского как «четыре» – по количеству строк. Рубаи писали почти все средневековые философы и поэты Востока. Но автор самых прославленных рубаи хотел, чтобы его короткие рифмы понимали все, поэтому создавал стихи на народном персидском языке, в то время как научные трактаты писал на более элитарном арабском.

Рубаи Хайяма проделали долгий путь к современному читателю. Только случайность позволила английскому поэту Эдварду Фицджеральду заняться переводом их на английский.

Как-то раз его друг принёс из архива старинный фолиант. Фицджеральд увлекался востоковедением и неплохо владел персидским. Он сразу понял, что перед ним шедевр, перевёл рубаи и издал тоненькой книжкой в 1859 году. Несколько знаменитых британцев обратили внимание на стихи Хайяма, и вот тогда имя великого перса возродилось из небытия. Очарованная публика внимала простым, но гениальным строчкам:
Кто понял жизнь, тот больше не спешит,
Смакует каждый миг и наблюдает,
Как спит ребёнок, молится старик,
Как дождь идёт и как снежинки тают.

В России переводы Хайяма ожидала непростая судьба. В 1901 году вышла книга «Строфы Нирузама» в переводе некоего К. Герра. Как выяснилось позже, это была литературная мистификация, то есть стихи просто приписали Хайяму. В советское время лингвисты занимались подстрочным переводом непосредственно с персидского. Но до сих пор открытым остаётся вопрос: правда ли это рубаи самого Омара Хайяма? На самом деле из пяти тысяч непонятно откуда взявшихся четверостиший самому Хайяму принадлежит лишь пара сотен.

То, что рубаи Хайяма так «размножились», говорит о том, что анонимные авторы той далёкой эпохи боялись выражать крамольные мысли открыто, поэтому подписывались именем человека, которому было откровенно плевать на мнение официальных лиц. Даже такие, казалось бы, невинные слова могли обречь автора на расправу:
Нет ни рая, ни ада, о сердце моё!
Нет из мрака возврата, о сердце моё!
И не надо надеяться, о сердце моё!
И бояться не надо, о сердце моё!

Вино на радость нам дано

Удивительно, но в биографии великого поэта и учёного нельзя найти и намёка на личную жизнь, несмотря на то, что он воспел любовь:
За любовь к тебе пусть все осудят вокруг,
Мне с невеждами спорить, поверь, недосуг.
Лишь мужей исцеляет любовный напиток,
А ханжам он приносит жестокий недуг.

Не менее известен Хайям своим восхвалением горячительных напитков:
Багровая струя! Вина не стану пить.
Лоза, здесь кровь твоя! Вина не стану пить!
Мой разум начеку: «Серьёзно?» – «Ах ты, глупый,
Поверил, будто я вина не стану пить».

Но только несведущий может представить Хайяма выпивохой. Оказывается, для «винных» четверостиший у мудрого перса имелся свой словарь, тайнопись. Вино означало «опьянение от познания истины», чарка – «сознание», опьянение – «просветление» и тому подобное. То же относится и к любовной лирике: женщина – это «душа спящего», красавица – «душа ищущего», изменчивая красавица – «страдания разума».

Так, может, любовь к женщине в привычном смысле и вовсе не интересовала Омара Хайяма?

Некоторые исследователи считают, что мыслитель не мог рисковать благополучием близких ему людей, поэтому закрыл для себя тему личной жизни. Но более очевидной кажется мысль о том, что мудрец попросту не встретил ту единственную.

В начале декабря 1131 года в своём доме в Нишапуре 83-летний Хайям читал «Книгу об исцелении» Авиценны и почувствовал приближение смерти. Он заложил между листов золотую зубочистку, закрыл фолиант. Затем позвал близких и учеников, составил завещание и после уже не принимал ни пищи, ни воды. В последней молитве Омар произнёс слова: «Аллах! По мере своих сил я старался познать Тебя. Прости! Поскольку я познал Тебя, постольку я к Тебе приблизился». С этими словами великий человек отошёл в мир иной.

Современник Хайяма писал: «Однажды во дворце эмира на пиру за весёлой беседой наш учитель Омар Хайям сказал: «Меня похоронят в таком месте, где всегда в дни весеннего равноденствия свежий ветер будет осыпать цветы плодовых ветвей». Через 24 года я побывал в Нишапуре, где похоронен великий человек, и попросил указать его могилу. Меня привели на кладбище Хайры, и я увидел могилу у подножия садовой стены, осенённую грушёвыми и абрикосовыми деревьями и осыпанную лепестками цветов так, что она была совершенно скрыта под ними. Я вспомнил слова, сказанные во дворце, и заплакал. Нигде в мире до обитаемых границ не бывало человека, подобного ему».