Многим известно высказывание профессора Стэнфорда о предназначении бизнесмена: «Быть предпринимателем – это не о превращении лимонов в лимонад. Это о превращении лимонада в вертолёты».

Мало кто тогда не обжёгся на подобных манипуляциях. Не миновала чаша сия и нас с братом.

Начиналась эта история во времена малиновых пиджаков, жестоких бандитских разборок, умирающих заводов и вселенского «купи-продай», охватившего почти всё постсоветское пространство.

У нас в Алма-Ате стояли последние дни октября. Ранним утром я пришёл к брату по спешному вызову. Телефон в его офисе уже разрывался от звонков.

– В общем, так, – заговорил он. – Надо немедленно лететь в Москву.

На мои попытки выяснить, к чему такая срочность, он раздражённо отмахнулся:
– Сейчас не до подробностей – клиентов уведут. Короче: из Белых Столбов, с оптовой базы, пригоните три бензовоза, – начал он прорисовывать контуры задания. – Спрос на них, как видишь, адский, – и показал пальцем на телефон. – Водители вылетают завтра, ты – сегодня. Встретишь их.

Я было раскрыл рот, но брат, предвидя мои расспросы, сухо произнёс:
– Белые Столбы – железнодорожная станция около Домодедова. Квартиру снял у Черкизовского рынка, ближайшие станции метро – «Черкизовская» или «Измайловский парк». – И добавил, как припечатал: – Поторопись!

Ночью я уже был в московской квартире. Ею владела приветливая старушка Алимова. Две комнаты из трёх она сдавала внаём.
Наутро прилетели водители, и работа закипела. Ежедневно с Павелецкого вокзала мы отправлялись на белостолбовскую базу, чтобы оформить документы и принять бензовозы. Действовать следовало как можно быстрее.
Я занялся бумажной круговертью и всевозможными согласованиями, водители проверяли комплектацию машин. Упустить какую-нибудь мелочь было небезопасно – нам предстояла нешуточная дорога в четыре тысячи километров. И если у мужиков всё шло как по маслу, то мои дела – с каждым днём были всё хуже и хуже.

Неожиданно мне помог добросердечный клиент базы, приехавший из Пензы. Он назвался дядей Васей. То и дело пересекаясь в кабинетах, мы быстро примелькались друг другу, даже здоровались при встрече. И однажды после очередного неудачного дня, задержав меня в коридоре, дядя Вася с улыбкой заметил:
– Слишком заморачиваешься с уговорами, парень. Запомни: где не действуют слова, хрустящие «калабашки» делают своё волшебное дело, – и конкретно объяснил, кому, сколько и где надо подкинуть.

Следующий день оказался успешен как никогда – рецепт счастья от дяди Васи работал без сбоя. И вскоре – финита ля комедия! – мы под вечер выехали из Белокаменной.

Правда, безумно уставшие за эти дни водители хором просили отсрочить выезд до утра, чтобы выспаться перед дальней дорогой. Однако жёсткий цейтнот не предусматривал подобных удовольствий – гнать было велено без остановок.
– За сто первым километром отдохнёте, – мрачно пообещал я.

Чёрта с два! Чем дальше от Москвы, тем реже на пути попадались гостиницы, к тому же отпугивавшие заоблачными ценами. Доступных хостелов тогда и в помине не было. Отчаявшись, решили покемарить в ближайших лесопосадках, уже видневшихся на горизонте.

Но вскоре немного в стороне от дороги показались здания, обнесённые крепким бетонным забором. Мы свернули к ним, но, приблизившись, обнаружили мощные металлические ворота, рядом с которыми крутился молоденький сержантик. Это оказалась воинская часть.

Через минуту беседы служивый неожиданно вселил в нас надежду на ночлег, причём за смехотворную цену. Тоже, небось, начинающий бизнесмен. Машины мы оставили за территорией, солдаты обещали присмотреть за ними. Шустрый сержант провёл нас в небольшое аккуратное здание – видимо, пустовавшую офицерскую гостиницу.

Мужики тут же повалились на койки и захрапели. Меня тоже вырубило почти сразу. Однако часа через полтора идиллия безмятежного покоя была нарушена зычной армейской командой: «Подъём!» Вспыхнул свет – у нас весь сон разом пропал. У входа стояли двое грозных солдат с автоматами и штык-ножами на поясах.

Третий – похоже, командир – подошёл почти вплотную и, обдавая меня многодневным перегаром, отрывисто представился:
– Дежурный по части прапорщик Хоменко! – и продолжил: – Кто такие? По какому случаю? Документы!

Не дав никому опомниться, он обложил нас отборным матом и потребовал немедленно убраться из части.

– Две минуты на сборы! – рявкнул он, давая понять, что разговор окончен, а отсчёт пошёл.

«Москва бьёт с носка и слезам не верит», – мелькнула в мозгу любимая поговорка друга детства Серёги – его родственники были москвичами.

Хоменко с автоматчиками проводили нас до самого КПП у ворот. Остановившись у проходной, он, чуть не лопаясь от собственной важности, уже более спокойно сказал:
– Так ты до сих пор не понял, где вы оказались? Это тебе не хухры-мухры, а стратегический объект. Третье кольцо ПВО Москвы.

Взбудораженные, мы молча уносили ноги. И в лесопосадках заснули уже до утра, прямо в кабинах.

В Самаре я связался с братом из переговорного пункта. Он был крайне зол – из-за промедления на базе и задержки в пути потерял важных клиентов.

Но и по прибытии домой неудачи преследовали нас. Видимо, звёзды тогда не сошлись над нашими головами. Владельцы стоянок, где были зарезервированы места для машин, неожиданно отказались от своих обязательств. Пришлось разместить «товар» в огороде у моей дачи.

Брат успокаивал меня:
– Всё будет тип-топ. Расхватают, как горячие пирожки.

Но, как сказал классик, «надежды юношей питают». Вчерашние покупатели растаяли, как мираж в пустыне.

Прошла зима, за ней март и апрель. Соседи давно управились с весенним посевом, уже и рассада ждала своего часа. А на моём участке, густо поросшем сорняками, по-прежнему издевательски красовались нереализованные бензовозы.
Переглядываясь через сетку-рабицу, соседи ехидно посмеивались надо мной, искоса бросая взоры на зараставшую бурьяном технику.

Только в середине мая покупатели из Бишкека разом забрали все машины. Огород опустел. На душе наконец-то полегчало. Чтобы вскочить в последний вагон ускользающей весны, я мигом выкосил сорняки, вскопал грядки и высадил уже переросшую рассаду.

Соседка баба Таня сочувственно качала головой:
– Успел, родненький? Оно ведь как: июнь – хоть сажай, хоть плюнь.

Больше ничто не напоминало о неудачном бизнесе. Правда, соседи ещё долго зубоскалили:
– Ну что, бензовозы у тебя больше не растут?

Я делал вид, что не слышу.