Говорят, линии на левой руке показывают ту жизнь, которая определена нам судьбой, а на правой запечатлены последствия тех поступков, которые мы творим по собственной воле. У меня «разные» руки. Правая, доминирующая, более извилиста. Значит, я не плыву по течению, но активно вмешиваюсь в свою судьбу, а также в судьбы окружающих.

Наверное, всех людей в этом смысле можно разделить на «плывущих» и «творящих». Первые лишь двигаются по течению судьбы, а вот вторые так или иначе её создают, делают свой выбор. Хотя плывущие тоже кое-что выбирают, например, пойти налево или направо. Но если рядом оказывается сильный творящий, то он способен повлиять на судьбу более слабого, плывущего.

Не знаю, почему так происходит. Видимо, мы тоже взаимодействуем друг с другом, сталкиваемся, как частицы в квантовом мире. Только не совсем понятно, как именно протекает такое взаимодействие и по каким законам. Хаотичное это движение или упорядоченное? Мы соединяемся или разбегаемся? Так или иначе, я уверена, что любой контакт между людьми не проходит бесследно. А теперь расскажу немного о своей жизни.

Когда 32-летнему сыну поставили диагноз «онкология, четвёртая стадия», я повезла его в Москву. Эта поездка отняла его последние силы. Увы, в столице моему ребёнку ничем не помогли.

В Москве у нас состоялся такой разговор.

– Мы скоро поедем домой, пообещай мне, что не будешь вытаскивать меня всеми силами, – попросил сын. – Просто отпусти, хорошо?
– Хорошо, обещаю.

С рождения он перенёс множество операций, получил инвалидность. Я видела его усталость от такой жизни, да и сама тоже устала. Но я могла его убедить согласиться ещё на одну операцию, попробовать бороться дальше. Снова пройти через все эти трубки и химиотерапию. Пришлось бы очень трудно –сына ждало прорастание опухоли в органы, новые метастазы… Но нам же не впервой, думала я, как-нибудь прорвёмся. Однако сын сказал твёрдое нет, а я почему-то не стала его разубеждать. Просто сложила лапки. Отпустила его.

Сейчас спрашиваю себя: могла ли их сложить раньше? Могла. Потому что с такими патологиями, как у моего мальчика, обычно не доживают и до пятилетнего возраста. Но мы с мужем не раз вытягивали сына с того света. Помню, патологоанатом сказал, что нормальные матери не дают своим детям так мучиться. Выходит, я садистка?

Сына резали и шили, снова полосовали скальпелем и опять зашивали. Он всякий раз проходил через ад, но зато у него была более-менее нормальная жизнь между больницами. Бывает и хуже – достаточно посмотреть на несчастного Романа Костомарова. Выходит, я влияла на судьбу сына, а также на судьбу мужа. Супруг оказался не таким сильным, как я. Хотя он мог нас бросить и сбежать, но не сделал этого. Просто не смог жить дальше. Его сердце не выдержало переживаний.

А ведь всё могло сложиться совсем по-другому. Сразу после рождения сыну сделали операцию, потом мы лежали в больнице три месяца. Как-то раз муж сказал, что тётки в бригаде советуют отказаться от ребёнка: мол, вы ещё пятерых здоровых нарожаете. Я тогда попросила его прогуляться с ребёнком в больничном скверике. Развернула пелёнки, показала все швы на сыне. Завернула, дала ребёнка в руки. И сказала: хорошо, неси в отделение, отказывайся, и поехали домой. И всё – жизнь-судьба полетела бы совсем по иной траектории.

Ещё до нашей встречи с мужем судьба тоже могла совершить резкий зигзаг.

Выпускной в школе. Ко мне неравнодушен один парень, но мне нравится другой юноша. К нам зашли трое пацанов, старше лет на шесть. Просто проходили мимо, но среди них оказался мой будущий муж. Он ко мне не подходил, но я его увидела.

Нет, я и раньше знала, что есть такой парень. Мы жили в маленьком посёлке, где все друг с другом знакомы. Но в тот момент внезапно осознала, что этот человек мой. Абсолютно мой, словно часть тела, как рука или нога. И одновременно увидела своё будущее и поняла, что мне будет очень плохо, я пролью с этим мужчиной море слёз. Никому ничего не говорила о видении, подумала, что всё это просто мимолётный бред.

Уехала учиться, через два года вернулась на каникулы. И вдруг этот парень пригласил меня на свидание! Почему бы не сходить? Тем более на дворе лето, делать особенно нечего, скучно. Потом мы с ним переписывались целый год.

В 19 лет я решила, что пора замуж, надо создавать семью. На тот момент имелось три претендента на руку и сердце, но я выбрала именно того парня, несмотря на устрашающее видение. Написала ему: «Не будешь у меня такого-то числа – можешь забыть обо мне навсегда». Он прилетел.

Что же именно я увидела, когда мне показали будущее с этим человеком? Просто предупреждение или роковую неизбежность? Если бы серьёзнее отнеслась к тому видению, всё могло сложиться совершенно иначе. Я бы выбрала другого парня, иную судьбу. Да, внешне мы с мужем выглядели благополучной семьёй, но это не так. Хотя оба ответственные и жили ради ребёнка. Я одна, наверное, не справилась бы. Мы были очень разными, но отлично дополняли друг друга.

Год назад я даже сходила к гадалке, попросила рассказать, какой она видит мою дальнейшую жизнь. Гадалка попросила, чтобы я не наговаривала на себя. Вообще-то ворожеи меня не слишком любят. Не раз в компаниях они гадали знакомым на кофейной гуще, а мне почему-то отказывали. Так и говорили: «Тебе смотреть не буду». А одна древняя бабуля, когда мы принесли к ней заговаривать паховую грыжу годовалому сыну, велела мне выйти. Так и сказала: «Ты мне мешаешь». Зато мою мать почему-то оставила в комнате. Хотя я стояла тихонько, не мешала.

После школы я отправилась учиться в другой город и поселилась в общаге. И вот однажды к девочке-соседке приехала её тётя. Дня два эта женщина жила у нас. И как-то вечерком начала гадать девчонкам на картах. Мне эти пасьянсы были совершенно неинтересны, но тётка за компанию погадала и мне. Всё, что она тогда мне говорила, не припомню, но одно прорицание хорошо отложилось в памяти. «Твоя жизнь разделена на три части, – предрекла гадалка. – Третья часть будет тихая и спокойная».

Первая часть протекла с родителями, это понятно. Вторая – в замужестве и слезах, пролитых за ребёнка. А теперь, видимо, наступила пора третьей.

Спустя сорок дней после смерти мужа сыну приснился сон.

– Большое старинное здание, белые колонны, широкие лестницы, – рассказывал он. – Стою перед входом на широком крыльце. Двери открыты – они тоже просторные, высокие. Ступени ведут вниз с крыльца, а где-то внизу плещется вода. Море! Но вода почему-то грязная. Я обернулся и увидел, как, пересекая зал, идёт отец. Как обычно, с большой кружкой чая в руках. Ты ведь помнишь, как он на даче всегда наливал себе чай и любил гулять с кружкой, осматривая владения. Я крикнул ему: «Папа, стой, мне тебя очень не хватает!» Отец начал оборачиваться, и я проснулся.

Спрашиваю его:
– Ты брал у него во сне что-нибудь? Или, может, отдавал?

– Нет, ничего, – улыбнулся сын.

Но я предположила, что он мне, скорее всего, соврал. Они с мужем меня всегда оберегали, у них были свои секреты. Свои интересы – футбол, рыбалка…

Через шесть месяцев и 13 дней сын умер. Перед этим флюорография показала метастазы в лёгких. 8 Марта он ещё поздравлял знакомых девчонок с праздником, есть видео. А в мае его не стало.

Будущее неизвестно, и я пока не решила, каким оно будет. Но одно знаю точно: больше не хочу ничего творить, не желаю быть «паровозом» своей судьбы. Я устала и просто хочу быть мягкой и пушистой. Теперь собираюсь плыть по течению: куда вынесет, туда и пристану. Как говорится, делай что должно и будь что будет.

Теперь я – ёжик в тумане.