Сразу скажу, что у этой истории хороший финал, не хочу рвать сердца чувствительных читателей. Главная героиня – дворняга Белка – знакома мне лично, я не раз гладила её по рыжей лохматой голове. Но не без опасений – она хоть и добродушная с виду, но довольно крупная собаченция.

Имя ей дала девушка Ирина, которая девять лет назад принесла щенка в наш спортивный клуб в Подмосковье. Недобрые люди потравили в посёлке большое собачье семейство, выжила одна Белка.

Её судьба складывалась на редкость счастливо. Начальник клуба Александр приютил сиротку. Вначале пытался пристроить в хорошие руки, но не получилось. Так и осталась она при клубе. Выросла большая-пребольшая, добрая-предобрая и очень доверчивая.

Саша и его жена Наташа стали лучшими друзьями девочки Белочки, теперь уже старушки.

А теперь даю слово Наташе. Рассказывая эту историю, она не могла сдержать слёз.

– Понимаешь, Белка – всеобщая любимица, её тут все подкармливают. И те, кто приезжает позаниматься спортом, тоже обязательно угостят, тем более что она та ещё попрошайка. Вот и раскормили. Саша говорил: ну что поделать? Это её жизнь. Главное, что Белка здесь счастлива.

Но прошлым летом мы начали опасаться за её здоровье – собака сильно растолстела, ходила с трудом; к тому же и возраст уже не юный. Мы понимали, что надо сбросить вес, но не знали, с чего начать.

И тут привалила удача – во всяком случае, так нам казалось. В клуб часто приезжала поиграть в пейнтбол молодая пара, Кирилл и Таня. Они всё время поглядывали на Белку и о чём-то переговаривались. А однажды явились к нам и предложили: «Мы готовы определить вашу собаку в частный реабилитационный центр для бездомных животных. Там она пройдёт курс лечения от ожирения. Оплату берём на себя».

Саша хотел поделить затраты пополам, но ребята ни в какую – сами, и всё! А центр действительно известный и, если верить рекламе, хороший. В общем, мы с благодарностью согласились. Думали, что полечат собаку пару месяцев и вернётся она к нам похудевшей и поздоровевшей.

Но Белка категорически не желала никуда ехать, Кирилл и Таня буквально запихивали её в машину. Саша чуть не плакал при виде этой картины. В общем, отправилась наша любимица в «санаторий».

Узнав адрес центра, я поехала туда через день, потом раз в две недели навещала её, и мы вместе гуляли. За долгое время «оздоровления» Белка похудела очень ненамного – килограмма на четыре. Я видела, что она тоскует. Первое время не хотела возвращаться с прогулки, хотя женщина по имени Елена, которая её выводила и забирала, выглядела приветливой.

Через два месяца спрашиваю:
– Когда можно забрать Белку?

А Елена отвечает:
– Собака останется здесь до полного выздоровления.

Я сначала подумала, что это шутка. Белке десятый год, у неё ожирение, больные суставы – какое полное выздоровление? Я сама врач – правда, не ветеринар – и понимаю, что в нашем случае это невозможно.

Перед Новым годом звоню Тане, говорю, что хочу забрать собаку домой, потому как лечение затянулось, а животное тоскует. Таня отвечает:
– Ну что вы, зачем? У неё же ежедневные процедуры!

Надо сказать, что Белкой действительно занимались: проводили физиотерапию, занятия в бассейне. И я сама себя успокоила, решив, что Таня права.

В январе стояли сильные морозы, ездить в центр не было возможности. Приезжаю в феврале и сразу понимаю – беда! Белка стояла передо мной на дрожащих лапах – несчастная, с потухшими глазами, жутко голодная. Она и раньше, когда я привозила варёную индейку, ела с жадностью, а тут просто заглатывала куски не жуя.

Тяжелее всего было видеть, как сильно она изменилась, словно погасла, что ли. Прежде я говорила: «Белка, скоро мы тебя заберём. Дома Саша ждёт». Давала «поговорить» с мужем по телефону – и она ко мне прижималась, даже слёзы на глазах выступали. Тогда Белка мне верила. А в феврале вижу – не верит. Смотрит как на предательницу – покорная, потерявшая ко всему интерес.

В тот раз её выводил и забирал какой-то парень. Когда уводил в помещение, она пошла за ним так, как идут люди, окончательно утратившие всякую надежду. Почему-то возникла ассоциация с заключёнными в концлагере.

Через две недели приезжаю, а ей совсем плохо. Голодная, несчастная, на лапе рана. Снова связываюсь с Таней и Кириллом, говорю, что хотим забрать Белку. В ответ слышу:
– Мы не отдадим её в клуб! Там холодно, а у собаки больные суставы. Она должна жить в доме. После полного курса оздоровления мы её заберём.
– Но Белке здесь плохо! Мы сами её заберём.

И у нас началась война с этими ребятами. Они платили за Белку 3,5 тысячи в сутки и уже отдали кучу денег. Плюс оплата обследований и процедур. Общую сумму не знаю, но наверняка не маленькая.

Немного расскажу об этой паре. Они молодые, бездетные и очень сердобольные, особенно Таня. То и дело спасают каких-нибудь несчастных животных, выхаживают у себя дома. Судя по всему, им некуда девать деньги. За чужую дворнягу готовы платить, даже не задумываясь, насколько оправданы траты. А нам не позволяют её забрать, поскольку в данном случае хозяева ситуации – они. Так называемые кураторы.

Я пишу им, что Белка истосковалась, её уже достаточно подлечили, пора домой, мы создадим нормальные условия. Отвечают дуэтом: «Нет, мы не отдадим её в ваш клуб!» Как бы намекают, что мы довели собаку до такого состояния, а вот они её спасают.

Но про «довели» – неправда. Белке прекрасно жилось: всегда сыта, в морозы к её услугам тёплый холл с персональным матрацем и одеялом. Во всеобщей любви и заботе она прожила у нас девять лет!

В общем, я ночами не спала, всё думала, как быть? В центре со мной не разговаривали, на вопросы не отвечали – дескать, обращайтесь к кураторам. То есть я вправе только гулять с собакой.

Продолжаю писать Тане СМС, рассыпаюсь в благодарностях: мол, вы такие молодцы, огромное спасибо, но собаку надо забирать, ей плохо. В ответ всё то же – «нет». Кирилл вообще не воспринимал мои слова. Он считал, что за большие деньги ему «сделают» новую собаку. А то, что старой собаке надо просто позволить спокойно дожить в привычной обстановке, понимать не хотел.

Потом их, видимо, предупредили, что мы твёрдо намерены забрать Белку, – и началось! Ей сделали МРТ головы, потому что «текут глазки». Да, текут, от старости, но МРТ тут при чём? Свозили собаку в Москву, провели под наркозом процедуру и выставили немаленький счёт.

Далее последовали консультации хирурга, невролога, офтальмолога. Пишу Тане: «Сейчас Белку посмотрит хирург и назначит МРТ колена и кучу других дорогостоящих обследований, а потом будет настаивать на операции. А невролог – МРТ позвоночника и что-нибудь ещё». Специально утрирую ситуацию, чтобы она поняла: с них тянут деньги.

И что вы думаете? На следующий день получаю от Тани заключение невролога: необходима МРТ грудного и поясничного отделов! Сотрудники центра и в первую очередь заведующая – не стану называть её имя – явно зарабатывали на кураторах.

А Кирилл с Таней продолжали гнуть свою линию. И – вишенка на торте: меня обвинили в том, что я во время «свидания» чем-то накормила Белку, в результате у неё началась диарея. «Это очень опасно! Прямое показание для стационара!» – выговаривала Таня по телефону.

Когда я сказала мужу, что единственный способ спасти Белку – похищение, мы крупно поругались. Я никак не могла убедить Сашу в необходимости столь радикальных действий. Он стоял на своём:
– Не надо никаких похищений! Ребята обидятся, а ведь они делают благородное дело – спасают нашу собаку.

– Я готова вернуть им деньги, потраченные на лечение, – горячилась я. – Как ты не понимаешь – я предательницей себя чувствую! Как будто пожилого родственника сдала в приют.

Впрочем, я и сама понимала, что украсть Белку трудно – в центре заборы, камеры. А ведь первое время приезжала и радовалась: ах, волонтёры гуляют с собачками, как хорошо!

Задачи и функции подобных организаций просты: лечить зверей и возвращать их хозяевам живыми и по возможности здоровыми. А в этом разрекламированном лечебном учреждении, судя по всему, другая установка: зачем лишаться источника дохода, если у людей имеются дурные деньги? Их можно класть в карман до последней возможности – ну, вы понимаете, о чём я.

На Белку, в сущности, всем было наплевать, кроме Кирилла: парень искренне хотел, чтобы её вылечили, и не отказывался платить. Они с Таней – добрые, хорошие ребята, но наивные словно дети. Как же они расписывали этот центр! «Да там ёжиков спасают! Белочкам лапки пришивают! Прекрасные специалисты вернут нам молодую и здоровую собаку!»

Возможно, с ёжиками там обходятся более гуманно, но то, что происходило с Белкой, не могу объяснить ничем иным, кроме желания неслабо разжиться за счёт простодушных и платёжеспособных «кураторов».

Мы бы никогда не смогли забрать Белку – «добрые айболиты» вцепились в неё клещами. Но случилось чудо.

В тот памятный день я договорилась с Таней и Кириллом, что мы встретимся в реабилитационном центре, вместе погуляем с собакой и, наконец, серьёзно поговорим. Предлагаю Саше свой план:
– Бросай все дела – поедем вместе и украдём Белку! Я выведу её, как всегда, на прогулку. А ты подойдёшь к администратору, спросишь, сколько мы должны. Ну и оплатишь счёт, если потребуется. А потом попробуем её увезти.

Особого энтузиазма мои слова не вызвали, но на этот раз муж промолчал.

Приехали мы первыми. К счастью, Таня с Кириллом опоздали на час, а директор центра была в отпуске. Правда, если бы Белку вывели просто погулять, задуманное вряд ли бы удалось – там действительно серьёзная охрана. Но в тот раз с прогулкой не сложилось: нам сообщили, что собака не ходит.

– Как не ходит? Пустите нас в вольер! – закричали мы. И нас пустили.

Наконец-то мы увидели, в каких условиях содержится наша любимица. За 3,5 тысячи в сутки! В маленькой плохо отапливаемой каморке жили две собаки, а на улице – февраль. Соседка по «заключению» покусала Белку. Она лежала в специальном воротнике – чтобы рану не разлизывала. Ни есть, ни пить в нём не могла. Была словно под наркотиками. Позже выяснилось, что невролог назначил слишком большую дозу сильного транквилизатора.

Когда мы с Сашей вошли, Белка стала следить за нами глазами – боялась, что уйдём. Как только муж это увидел, сказал:
– Всё, хватит, забираем!

Врач-терапевт, которая там находилась, тут же дала добро:
– Я не возражаю.

Ещё бы она возражала! Видит же, что собака того и гляди помрёт, а отвечать-то ей!

Мы чуть ли не на руках вынесли Белку на улицу, нормально идти она не могла. Но, увидев мою машину, сама полезла в салон – поняла, что сейчас поедет домой! И всю дорогу её морда лежала на Сашиной ноге, а лапа – на моих коленях.

Кстати, последние две недели пребывания в центре оплачивали уже мы – 82 тысячи. Потом я обнаружила, что некоторые процедуры вписаны в счёт дважды. Натуральный мухлёж под эгидой замечательного реабилитационного центра, предназначение которого – спасать животных. Возможно, кто-то их и спасает, но кое-кто на этом неплохо наживается.

Дома я изучила и отменила все назначения. Проколола Белке курс восстанавливающих препаратов, и она потихоньку стала приходить в себя. Сейчас всё нормально – Белочка ещё немного хромает, но в глазах уже нет той смертной тоски.

А я до сих пор не могу себе простить, что мы невольно подвергли её таким испытаниям длиной почти в полгода.

Вера ПОЛИВАНОВА,
Московская область
Имена изменены