– Ну а куда мне их девать? – возмущалась матушка. – Ведь несут и несут, несут и несут! Ты же сам говорил: нельзя людям отказывать – это грех, тем более мы теперь на новом месте. Так что терпи.
– Настя, я больше не могу, – взмолился отец Алексей. – Ради Бога, только не в первом!
– Хватит кочевряжиться, – возразила матушка Анастасия. – Специально что-то новенькое приготовила, для разнообразия. Смотри, какой супчик – свежий, сытный, ароматный.

Батюшка посмотрел на тарелку, в которой плавали белёсые кубики, и отодвинул её.

– Извини.

Матушка вздохнула, вытерла руки о передник и с обиженным видом удалилась в коридор.

Отец Алексей ещё с минуту наблюдал, как в остывающем супе плавает и подаёт незримые сигналы собратьям враг, который оккупировал весь дом. В период этой негласной оккупации прочую, нормальную еду до времени задвинули в самые дальние закутки и полки. Даже в холодильнике обычное съестное ютилось на выселках, уступив место новым блюдам.

Захватчики были повсюду: горка в кухне, штабеля в коридоре и комнатах и целый склад на балконе. И это если не считать пары десятков кабачков, которые батюшка с супругой не успели забрать из трапезной. Прихожане безжалостно дарили кабачки отцу Алексею и матушке Анастасии, полагая, что семья молодого священника, которого назначили на приход всего пару лет назад, испытывает трудности без собственного огорода. А как отказать, когда бабулька несёт тебе две светло-зелёные торпеды с искренними словами: «Батюшка, родненький, это для тебя». Хорошо хоть дочка не видит этого ужаса, она отдыхает в летнем лагере. Но ведь скоро вернётся, и что она увидит?

Чтобы немного освободить место в доме, они с матушкой приняли волевое решение полностью перейти на «кабачковую диету». Раба Божия Анастасия приняла вызов и трудилась изо всех сил: кабачки жареные, тушёные, фаршированные, припущенные, в кляре, малосольные… Запеканка с кабачками, пироги, рагу и салаты, кабачковые каши, блины и оладьи, изысканное кабачковое варенье, и вот теперь хит дня – кабачковый суп. Но всё тщетно: поредевшие запасы регулярно пополнялись прибывшими новобранцами. Иногда отцу Алексею казалось, что он сам превращается в огромный проповедующий кабачок с бородкой и в подряснике.

Все его попытки пристроить подаренные овощи в хорошие руки серьёзного успеха не возымели. «У нас и своих полно, девать некуда», – отвечали знакомые. Тогда отца Алексея осенила гениальная идея отвезти партию кабачков в ближайший монастырь, но тамошняя матушка-эконом, едва услышав его предложение, отчаянно замахала руками, превратившись в живой знак «Не влезай – убьёт!». Обитель, видимо, тоже подверглась кабачковой «гуманитарной бомбардировке» от сердобольных верующих. А ведь у монастыря есть и собственные грядки.

Тем утром матушка Анастасия застала батюшку на кухне, где он сидел за столом в большом раздумье. Священник уставился на блюдце с только что освежёванным кабачком и жевал сырые ломтики.

– Что с тобой? – охнула супруга.
– Хочу понять, что ты такое, – не слышал её отец Алексей, продолжая гипнотизировать порезанного, но не поверженного собеседника. – Почему ты проникаешь и в грядки, и в умы? Почему имеешь такую власть над прихожанами, которая даже нам, священникам, не снится? И почему тебя всегда так много? Вот скажи мне, – наконец обратился он к жене, – зачем они выращивают столько кабачков, какой в этом смысл, если сами не едят? Почему нельзя рассчитать точно, сколько человеку нужно?
– Не знаю, – пожала плечами матушка. – Наверное, люди зимы боятся, зима всегда близко. Хотя в прошлую зиму певчая Лена жаловалась, что выбросила аж двенадцать кабачков. В погребе места не хватило, хранила дома, но есть их не хотелось. Кабачки честно долежали до февраля, пока не сгнили. Кстати, как тебе живой кабачок?
– Терпимо, – кивнул батюшка. – Если слегка посолить, то ничего себе.
– Ну вот, а говоришь, больше не лезет, – обрадовалась Анастасия. – Нет, кабачки – это всё-таки здорово. Всегда в них можно найти какой-то новый вкус.
– Это не новый вкус, а новый опыт. Может, я злюсь, потому что чего-то в них не понимаю. Или селекционеры туда что-нибудь добавляют.
– Да ты просто зажрался, отченька, – неожиданно усмехнулась матушка. – Потерпеть всего пару месяцев не можешь, никакими разносолами тебе не угодить. Между прочим, в старину попы жили и не чирикали: что приход даст на прокорм, то и ставили на стол. Бывало, и на картошке с хлебом всей семьёй сидели, если у прихожан есть нечего. Смирения в тебе стало мало, батюшка. А я всё равно радуюсь: как же здорово, когда люди помогают, дают от чистого сердца! И никакого огорода не надо. Вон, сколько банок накрутила, только вот хранить негде. Но ничего, что-нибудь придумаем.
– Настя, пожалей меня, – отец Алексей опустил голову. – Я их не то что пробовать – видеть больше не могу.
– Нет, дорогой батюшка, ешь чего дают, – не согласилась супруга. – Это не кабачок, это бес тебя искушает. За всё нужно Бога благодарить, во всём видеть благое. Бог тебя кормит, а ты нос воротишь.
– Да не ворочу я нос! – запротестовал отец Алексей. – Кабачки скоро из ушей полезут, а меньше их не становится. Сама говоришь, что хранить негде. Скоро спать на них будем. Может, часть всё-таки выбросим?
– Я тебе выброшу! – посуровела матушка Настя, и этот тон не внушал отцу Алексею ничего хорошего. – Завтра сделаю запеканку. И только попробуй не съесть.

Ночью отец Алексей спал плохо. Ему снилось, что кабачки, доселе лежавшие дома в неподвижности, вдруг завибрировали, пришли в движение и покатились прямиком к входной двери. Батюшка успел схватить жену в охапку, выскочил на лестничную клетку, но и по ней скатывались кабачки, выползая, словно диверсанты, из всех квартир. Священник с матушкой выскочили на улицу, и вся она уже была запружена кабачками. Они текли нескончаемой горной рекой, увлекая за собой неосторожных прохожих и поглощая их в кабачковые водовороты. Матушка заливисто засмеялась: «Горшочек, не вари!» – и отец Алексей проснулся.

Он вышел на балкон и чуть не расквасил нос, споткнувшись о парочку рассыпанных на полу снарядов. Да, можно потерпеть нашествие кабачков, но матушка права: в нём сейчас говорит лишь раздражение, глупое и капризное пресыщение Верещагина чёрной икрой. Но как же промыслительно всё устроено в этом мире! Бог дал ему жену не просто так: она нашла важные слова, когда в самом батюшке иссякла духовная мудрость. Муж хоть и глава семьи, но согласно пословице жена – его шея. И священники здесь не исключение.

Конечно, испытание кабачками – это Божье благословение. Значит, где-то спрятан ключик, где-то должен быть выход из ситуации. И батюшка понял, что просто обязан найти его. И вдруг ему всё сразу стало ясно.

Отец Алексей открыл ноутбук, стал искать нужный телефон. После сделал звонок. Затем полез в смартфон в поисках номера самой активной дарительницы кабачков, позвонил и ей.

– Наталья, здравствуйте! Не подскажете, у вашего мужа ведь «буханка»? – поинтересовался священник.
– Да, батюшка, – отозвалась в трубке прихожанка. – А что случилось? Помощь нужна?
– Да не мешало бы, – отец Алексей на секунду задумался. – Ваш супруг завтра свободен? Нужно небольшой груз перевезти.
– Сегодня с дачи возвращается, – ответила Наталья. – А утром вроде свободен.
– Да, и ещё один момент: у вас случайно не осталось лишних кабачков?
– Ой, батюшка, конечно! – обрадовалась прихожанка. – А мы-то всю голову сломали, не знаем, куда их приспособить. Сколько вам?
– А сколько не жалко. Привозите.
– Ой, хорошо-то как! – лепетала Наталья. – Раз вам нужны кабачки, завтра мужа обязательно уговорю. И сама подсоблю чем смогу.
– Вот и отлично. Тогда приезжайте к десяти.

Ровно в десять «буханка» стояла у подъезда.

– Это Сергей, муж, – представила Наталья немногословного супруга.
– Очень приятно, – отец Алексей пожал руку мужчине. – Сергей, поможете с погрузкой?
– Запросто.

Они стали выносить к машине сумки с кабачками. Всего отец Алексей насчитал 43 «оккупанта», но малую часть матушка всё же оставила дома.

– На хранение везёте?
– Да, на самое лучшее хранение, – улыбнулся батюшка и протянул Сергею клочок бумаги. – Вот адрес.

– Честно говоря, я сомневалась, что вы приедете, – благодарила директор детдома. – У нас как раз в этом году с кабачками беда – поздно посадили, вот и не уродились. А на рынке всё так дорого. Спасибо вам огромное.

Отец Алексей с Сергеем выносили из «буханки» сумки с огромными зелёными загогулинами, наконец-то занявшими свой последний и единственно важный плацдарм. Наталья всю обратную дорогу не проронила ни слова.

– Наверное, урожай кабачков в следующем году будет неважным, – поделился батюшка своими соображениями с супругой. – А в этом году просто случилась аномалия.
– Кабачки – это тебе не яблоки, – откликнулась матушка, закручивая очередную банку с маринованными ломтиками. – Их каждый год хоть косой коси.
– Всё равно чую, что их будет меньше, – вздохнул отец Алексей. – Кстати, там, на плите запеканка ещё осталась? Не убирай.