Эта история произошла во времена горбачёвской антиалкогольной кампании, памятной людям старшего поколения. Тогда государство объявило борьбу пьянству, в первую очередь на производстве. Жертвами её становились те, кого уличали в употреблении алкоголя на работе. Рядовых сотрудников обычно лишали премий, а вот руководители могли поплатиться и карьерой.

В тот летний день в правлении одного из донских колхозов царило хорошее настроение. Пару дней как завершилась уборочная страда, намолот отличный. Проведение общеколхозного праздника урожая запланировали на более поздний срок, но председатель Борис Петрович решил хоть немного отметить трудовой успех, так сказать, в узком кругу.

Стол накрыли прямо в кабинете руководителя, человек семь приближённых пригласили на «планёрку» с крепкими напитками. О мероприятии знали водитель председателя и секретарь Татьяна. Она в приёмной отвечала на телефонные звонки и объясняла колхозникам, приходившим к председателю по рабочим вопросам, что «Борис Петрович очень занят».

В общем, всё шло идеально. Из списка приглашённых исключили единственного специалиста, которого председатель не жаловал. Главный инженер Евгений прибыл в колхоз год назад по направлению после института и поначалу произвёл хорошее впечатление. Но через несколько месяцев познакомился с приехавшей на каникулы в село студенткой Людмилой, которая оказалась дочерью председателя.

У молодых людей возникла взаимная симпатия, вот только Борис Петрович, узнав обо всём, надулся, как бык на пашне. Он давно рассчитывал выдать замуж дочь за сына приятеля, работавшего в райкоме.

Поэтому отец не только строго-настрого запретил Людмиле встречи с «инженеришкой», но и пообещал в случае непослушания отправить дочь на ферму дояркой. И стал чинить разного рода препятствия Евгению: то на ровном месте объявит выговор, то пошлёт в дальнюю командировку за запчастями, куда водитель мог бы съездить и один, то просто повысит голос на подчинённого в присутствии других людей.

Многие, конечно, понимали, в чём дело, но заступиться за парня никто не решался – Бориса Петровича уважали, но самодурства его опасались. Не смела перечить отцу и Людмила, только тихо плакала по ночам в подушку. Евгений же, видя такое положение вещей, решил уволиться. Уже достигли договорённости, что в конце лета он уедет на новое место работы.

Поэтому в день фуршета инженера отправили в мастерскую помогать механизатору ремонтировать трактор.

«Заседание» продолжалось уже третий час. На стене висел плакат с лозунгом «Алкоголь – враг производства!», а за столом звучали тосты в честь талантливого и мудрого руководителя колхоза. Вдруг раздался условный стук в дверь. Председатель удивился, шатаясь, подошёл к двери, открыл. За ней стояла бледная как стена секретарь Татьяна.

– Борис Петрович, только что позвонили из соседнего колхоза. Там у них…
– Говори, что? Пожар?
– Хуже. У них был с инспекцией какой-то проверяющий. Теперь к нам едет.
– Из райкома? Это не страшно. У меня… – председатель стукнул себя в грудь кулаком, – у меня везде свои люди!
– Нет, не из райкома. Инструктор из областного сельхозуправления. Я объяснила, что вы в рабочей поездке по району, но он сказал, что это не страшно. Хочет, чтобы кто-нибудь из главных специалистов провёл его по колхозу, показал, как организован рабочий процесс. Через полчаса будет у нас.

Все главные специалисты в это время оказались не трезвее председателя, застывшего, как истукан с острова Пасхи. За несколько секунд в его памяти пронеслись годы работы, ранние подъёмы, рабочие командировки, жаркие споры, почётные грамоты, люди с разным характером. «Конец карьере! – думал Борис Петрович. – Унюхает проверяющий спиртное, сразу сообщит куда надо. Тут же лишат должности, путёвок в санаторий, придётся идти в какие-нибудь шофёры. Жена начнёт пилить. Жаль, Людмилу не успел замуж выдать за сына райкомовского товарища – как теперь всё повернётся? А за кого её теперь выдавать, за инженеришку? А где он, кстати? Да ведь он-то трезв как стёклышко!»

Евгений находился в мастерской, когда прибежал диспетчер и сообщил, что его срочно вызывают в правление.

Заплетающимся языком Борис Петрович инструктировал подчинённого:
– Скажешь, что я уехал в район. Покажешь ему разные производственные участки. Расскажешь, что к чему. И смотри, если заложишь меня… – председатель сжал руку в кулак.
– Борис Петрович, не пугайте. Всё равно я через пару недель уеду. А закладывать вас не собираюсь – как минимум из уважения к Людмиле. Хотя вы себя со мной вели не лучшим образом.

И Евгений вышел на крыльцо встречать чиновника.

Подъехавший инструктор пригласил его в свою легковушку, и они побывали сначала в мастерской, после поехали на огород, затем – на молочную ферму и зерносклад. Везде был порядок, люди организованно работали, отвечали на вопросы инструктора. Завершался визит в колхозной столовой, где гостя и его водителя вкусно накормили. Проверяющий остался доволен.

Но тут он, изнурённый жарой, вдруг спросил инженера:
– Хочется охладиться после пыльных дорог, можно ли здесь искупаться в каком-нибудь пруду или речке?
– Конечно, – ответил Евгений и направил служебную машину в сторону озера.

Оно находилось далековато от села, поэтому там всегда было малолюдно. Но надо же такому случиться, что тремя часами ранее председатель, отдав на время бразды правления, тоже отправился именно на это озеро, полагая, что в рабочий день здесь его никто не увидит. Там с главным агрономом и парторгом Борис Петрович продолжал банкет.

Приближающуюся легковушку выпивающие заметили издали. «Неужели заложил инженеришка?» – мелькнула мысль у Бориса Петровича. Но деваться было некуда – либо прыгать в воду, либо…

Первым нашёлся парторг, скомандовавший:
– Быстро к скирде!

У берега возвышалась огромная копна сена, сложенная колхозниками. Незадачливая троица, швырнув бутылки в камыш, бросилась к ней, схватив воткнутые в сено вилы.

Взору приехавших предстала следующая картина: под палящим солнцем трое немолодых мужчин в брюках и светлых рубашках усиленно сгребают сухую траву.

– А это кто такие? – спросил инструктор.

Евгений молчал. Инструктор вышел из машины, приблизился к «работягам», они приостановились. Стойкий запах спиртного скрыть было невозможно.

– Кто это, и почему от них разит перегаром? – побагровел инспектор. – Вы что, не знаете об антиалкогольной кампании? А у вас пьяницы на работе! Буду вынужден доложить.
– Это работники, которые провинились, – Евгений произнёс то, что первым пришло на ум. – Они явились на работу пьяные. Вот и наказаны. Трудом, так сказать, смывают свой позор и изгоняют тягу к водке.

Неожиданно инструктор рассмеялся:
– Отличная идея – наказание трудом! Действительно, нерадивого начальника можно лишить поста, а рядового сотрудника как накажешь? Именно так! Молодцы, правильно придумали.

Гость поплавал в озере, затем вместе с Евгением вновь подошёл к «наказанным колхозникам»:
– А вам, товарищи, пусть будет стыдно!
– Нам уже стыдно, – сказал парторг.
– Мы больше не будем, – добавил агроном.

И только Борис Петрович, с покрасневшего лица которого лил пот, насупился и молчал.

Инструктор поблагодарил Евгения за экскурсию по колхозу, наказал передать привет председателю, когда тот вернётся из поездки, и напоследок молвил:
– Молодец, по направлению приехал, а уже хорошо разбираешься в колхозных делах. Не зря тебя председатель вместо себя оставляет. Далеко пойдёшь. Если хочешь, возьму на работу в область. Кстати, если ещё не женат, у нас незамужних девушек много – сразу тебя и женим.

При этих словах Борис Петрович почему-то недовольно засопел.

Через пару месяцев в селе играли свадьбу. После того случая председатель Евгению с Людмилой мешать не посмел.