Немного повзрослев, выяснила, что бычок, зайка, рёва Таня и другие знакомые всем советским детям персонажи – создания Агнии Барто. Потом мы с бабушкой читали эти стихи моему сыну. Саше стихи полюбились, как и мне в его возрасте. Через двадцать лет понравились они и Максиму, моему старшему внуку. Барто была единственным автором, чьи строчки он слушал, никуда не убегая.

Максим не любил книги, даже картинки не рассматривал. Просто отталкивал книжку в сторону и поворачивался спиной. Едва я начинала читать какое-нибудь произведение, он сбегал. А я неслась следом, продолжая на ходу чтение. Выходило нечто вроде физкультуры, и это меня изрядно выматывало. Конечно, я была рада, что Максим, слушая стихи Барто, спокойно сидел на месте.

Ни я, ни моя бабушка, ни сын, ни внук не критиковали то, что вышло из-под пера этой замечательной писательницы. Решился на такое лишь Денис, мой трёхлетний младший внук.

Я прочитала Денису строчки: «Самолёт построим сами, понесёмся над лесами, понесёмся над лесами, а потом вернёмся к маме». «И к папе», – добавил Денис. Я погладила его по голове и подумала, что дополнительное слово нарушает ритм. Мне не хотелось его нарушать, и я прочитала стихотворение снова. Но Денис вновь непреклонно добавил: «И к папе!»

Заинтересовавшись реакцией внука, я махнула рукой на авторские рифмы и зачитала: «Самолёт построим сами, понесёмся над лесами, а потом вернёмся к папе». «И к маме», – потребовал Денис. Тогда я прочитала так: «Самолёт построим сами, понесёмся над лесами и вернёмся к папе-маме». Денис захлопал в ладоши, зааплодировала и я. Мы рукоплескали Агнии Львовне и друг другу. И нам было хорошо.

Желаю всем здоровья, добра и любви. Большое спасибо создателям газеты.