«Это мы гуляем в парке. Акимчик нашёл царя грибов – огромный белый. Заявил, что дома сам сварит из него суп.

Сам так сам, ты ж мой поварёнок. Надел фартук, который волочится под ножонками, повязал голову моей косынкой. Объяснил: «Она вкусно пахнет тобой».

Что же ты, говорю, грибовницу сварил с червяками? Не будет проблем с животиком?

– Это их проблемы.
– Чьи – их?
– Червяков. А я покушал и попросил добавки сам у себя».

Три с половиной миллионов просмотров. Полмиллиона лайков. Сто тысяч комментариев: «Как мило!», «Акимчик, ты прелесть!» «Ребёнку прямая дорога в стендаперы». Каждое его детское слово, каждая буковка жадно ловятся, подхватываются, впитываются. Это ощущение ни с чем не сравнить.

В чём измеряется слава? В учащённых ударах сердца? В минутах сладких грёз во сне и наяву? В рублях?

Аудитория колышется, дышит живым тёплым океаном, ждёт, внимает. Она у твоих ног, ты – её властелин! Океан нужно питать регулярно, иначе он отхлынет, пересохнет, уйдёт к другим берегам. Нельзя останавливаться: остановка смерти подобна.
– Тогда, может, всё-таки не властелин, а раб? – осторожно уточняю я.

Она родила его в пятницу 13 мая.

– Представляете, пятница, тринадцатое, и с месяцем не повезло: всю жизнь маяться будет. А я сказала: мой мальчик будет самым счастливым! Так и вышло. Назвали Акимом, означает – поцелованный Богом.

У них в садике вообще такие оригинальные имена подобрались! Есть девочка Несмеяна и девочка Берия! Да, Берия – её родители большие поклонники знаменитого наркома. Среди мальчиков есть Ангел и Арест. Представляете: Арест и Берия, кроватки рядом! А в соседний садик ходит мальчик Нейтрино, на итальянца похож, кудрявый, хорошенький! Он выступал в каком-то детском конкурсе, но не прошёл первый тур.

У Акима всё началось со стишка перед гостями, со стульчика:
Солнце стало как фонарь,
А фонарь ещё белей,
И красивей, и милей.

Так мило, забавно заикался, от волнения складывал руки, как хомячок – лапки. Под конец стушевался, спрыгнул и залез под кровать – всем миром вытаскивали… Выложили в интернет – батюшки, наутро триста тысяч просмотров! «Но ведь он такой милашка, правда?»

Каких только детских роликов нет в интернете. Вот маргинальная семейка просит маленького сына сказать гостье: «Тётя Лена, я тебя люблю». Он ещё плохо говорит, непослушный язычок коверкает слово «люблю». Получается: «Тётя Лена, я тебя юбу!» Пьяное застолье покатывается с хохота, в восторге ревёт, молотит кулаками по столу с прыгающими бутылками.

– А теперь маме скажи.
– Мама, я тебя юбу! – кроха радуется вниманию гостей, приплясывает, хохочет.

Кто-то накатал гневную жалобу – сработало! Ролик удалили, но он успел набрать тысячи лайков. Дебилов везде хватает, в интернет пускают без справки.

Но возвращаемся к Акиму. Один из гостей тогда сказал: «Слушай, да ведь на этом заработать можно. Чего ты в своей школе потеряла, нервы трепать за копейки?»

Тут же привели в пример девушку из соседнего подъезда. Она вела кулинарный блог – так полтора десятка подписчиков. Однажды записывала видео «Котлетки-вкусноедки» – и тут её руку по локоть закрутило в электрическую мясорубку! Крики, кровь, мясо, МЧС, скорая, спасение руки – вернее, того, что от неё осталось… И всё это фиксирует камера, которую в суматохе забыли отключить. Страшные кадры попадают в эфир и размножаются со скоростью света.

Наутро искалеченная девушка проснулась знаменитой. Всем миром собирали на лечение в Москве, на дорогой немецкий протез. Деньги потекли рекой, просто хоть садись и пиши сценарий новой «Бриллиантовой руки». А там девушку-инвалида присмотрел заморский богатый жених – на мордашку она приятная. Сейчас, закатав рукав, чтобы было хорошо видно циркониевый протез, рекламирует ортопедические товары. Вот как надо уметь монетизировать даже случайное членовредительство!

Что она вела в школе? Уроки музыки – школяры воспринимают их как праздник непослушания, расслабон, отрыв по полной за предыдущие уроки. Никакой дисциплины. Ученики прозвали её за глаза непонятно – Акчус. Ей подсказали: смотрела «Королевство кривых зеркал»? Прочитай наоборот.

Мерзость какая-то! Главное, за что? Ну, двойки ставила, ну жаловалась директору, писала в дневнике родителям, но других инструментов воздействия ведь у неё не было.

В первый день, когда не пошла в школу, – будто заново родилась, от радости прыгала как маленькая. Дышала и не могла надышаться. Свобода! Будто из тюрьмы выпустили, будто удушающий пластиковый мешок на голове развязали! Не её школа, не её.

«Вот Акимушка не хочет в ванну, визжит, вырывается. Я его поймала, намыливаю и приговариваю: «Ах ты грязный, ах ты гадкий, неумытый поросёнок!» А он уже вечером перед сном, в пижамке, розовенький, чистенький, говорит:
– Мама, как ты не понимаешь. Не мыться – это сплошные плюсы, – и пальчики загибает: – Бережём воду – раз. Шампунь и пену экономим – два. Можно нарастить панцирь из грязи и зимой без шубы ходить. А летом комары и мошки не будут кусать – ведь бегемоты и слоны нарочно для этого валяются в грязи.

Чем не «Ералаш»?

…Что значит – ребёнок в его возрасте не может так чётко формулировать мысли? Вы, доктор, какие-то странные предположения строите. Нет, я за него не придумываю, как вам такое в голову пришло? Ах, вы разговаривали с воспитательницами, ну тогда понятно. По их отзывам, Аким – самый обычный ребёнок? Знаете, эти воспитательницы терпеть не могут, когда кто-нибудь из серой массы выделяется. Привыкли – ать-два, строем! Они и детей, и родителей против Акима настраивали. Мы его в частный садик перевели.

Тогда ещё «мы». Папочка у нас оказался дезертир, не выдержал трудностей, сбежал в «нормальную», как он выразился, семью. Слабак оказался, как все мужчины.

Ну да, ему тоже приходилось сниматься для роликов, но он только всё портил. Говорил деревянным голосом, я его учила: «Держись натурально, как в жизни». А он орал: «Не хочу в этой клоунаде участвовать! Поесть после работы спокойно не дают». Акимушка головёнку на моё плечо положил, на ресничках слезинки: «Мама, он нас не любит?» Я этот момент засняла и выложила – аудитория рыдала.

Дальше развод. Если в игре главное – первому крикнуть «Чурики!», то в разводе нужно успеть первому небрежно и легко обронить: «Нам надо расстаться». По крайней мере, не будешь выглядеть мокрой курицей, брошенкой. Ну и будет об этом, платит алименты – и ладно.

Нам хватает денежек, да, Акимушка? И на хлеб с маслом, и на частный садик, где растят гениев, а не быдломассу, и на Шарм-эль-Шейх, и на Бали.

«Аким, 5 с половиной лет. Жалобы на плохой сон, раздражительность, беспричинную плаксивость, капризы. Наблюдаются первичные признаки мышечной дистрофии. Плохо развита речь, соответствует уровню четырёх лет. От посещения логопеда мама отказалась».

– Вам всегда удаётся подловить удачный момент и заснять его, или просите сына повторять на камеру?
– Ну… Приходится делать заготовки, репризы, репетировать, чтобы выглядело совершенно естественно – как же без этого, вам любой видеоблогер скажет.

Тексты я брала на себя. Знаете, во мне всегда жило творческое начало, хотя в детстве была ужасно закомплексованной девочкой. Однажды сочинила стих:
Всем хочется быть знаменитыми,
Испробовать каждому б это.
Я тоже хотела прославиться
Недавно, ещё прошлым летом.
Чтоб имя моё прогремело звеня,
Прославив мои рекорды.
Чтоб звали в Америку бы меня –
А я отказалась гордо.
Чтоб знала меня вся страна, весь мир!
Везде интервью, репортёры!
Фотографы, крики, букеты цветов,
Открыток и писем горы.
Своя секретарша, гостиничный люкс,
К подъезду – блестящая «Волга»…
Дальше что-то в рифму: «И помнили долго-долго».

Правда, Аким очень киногеничный ребёнок? Круглые ясные глазёнки, я ему во время съёмки велела их слегка вытаращивать. Гримировала: оттеняла припухлости под глазками, чуть подкрашивала розовой помадой верхнюю губку и носик, будто заплаканные, – так мило! Немножко щёчку пачкала фломастером, пластилином или супом – забавно выглядит. Волосы ерошила, сбрызгивала лаком, чтобы получалось как у ёжика.

Учила: при этих словах потри глазки, будто смущаешься, тут зевни, в этом месте открой рот, будто от изумления. В общем, сам себе режиссёр.

Прочитали рассказ «Честное слово». Вот видишь, говорю, как много вокруг честных людей. Мы с Акимом рассеянны, как все гениальные люди, и часто теряем: то он рукавичку, то я – перчатку. На следующий день пойдём – вот они, и рукавичка, и перчатка, их заботливо насадили на ветку или на штакетник, чтобы издали было видно. Какие замечательные, честные люди!

Акимушка задумался, сдвинул бровки:
– Ты не права, мама. Помнишь, как сушила на балконе красивые туфли и их сдуло ветром? Мы утром побежали – а их нет. И ты сказала: «Фиг бы взяли, если бы одна туфля упала!» И сколько раз ты в магазине забывала на кассе обе перчатки – ни разу не вернули. Ага, мамочка, люди честные, только когда теряешь одну варежку или одну перчатку.

Ну, тут море отзывов:
– А ведь малец прав, смотри-ка.
– Гениальный ребёнок! Какая наблюдательность и умение делать блестящие выводы.
– Акимчик, тебе пять лет или сто? Ты рассуждаешь как старик-ворчун. В пять лет такой пессимизм и неверие в людей… Тяжело тебе придётся в этой жизни, малыш.
– В пять лет такая логическая рассудительность и мудрость! Руки прочь от Акима, мы его в обиду не дадим!
– Ну ведь ясно как божий день, что сценку сочиняла мамочка, а выдаёт за экспромт.

Так, а это у нас как проскочило? Удаляем комментарий и безжалостно баним слишком проницательного товарища.

– Не хочу! Тебе надо – ты и говори эту чушь собачью!

Мы записывали ролик, долго не получалось – Аким распсиховался. Покраснел, тяжело дышит, сжал зубы и что-то шепчет под нос.

– Чушь собачья? Ты сам не мог такое сказать. Кто тебя подучил?
– Никто не подучил, – он смотрит в сторону.
– Смотри на меня, – приказываю я.
– Не хочу смотреть на тебя, самой-то не противно?

Я не сдержалась и дала ему пощёчину. Смазанную, скользящую – и пощёчиной не назовёшь. Через минуту мы, оба мокрые от слёз, обнялись и притихли друг у друга в объятиях. Акимушка признался, что над ним смеются и дразнят его. Обзывают «звезда» и дальше в рифму… «Мама, это нехорошее слово, его пьяные дядьки во дворе говорят».

Вот тебе и частный садик. Придётся переходить на домашнее обучение. Никого не слушай, сынок. Они все завидуют тебе лютой, чёрной завистью – потому что они никто, а ты всё! Перед тобой открываются такие дали, горизонты, такие высоты. Куда ни придёшь, всюду – «Ах, это тот самый Аким, наша звёздочка!» Все двери распахиваются, весь мир тебя знает.

– Не весь мир, – буркнул Аким. – Ты врачу Вере Петровне обо мне говорила, а она: «Я разных Ютубов не смотрю, у меня времени на это нет».

– Нашёл кого слушать. Вера Петровна – замшелый пенёк, кроме своих градусников и клизм, ни в чём не разбирается.

Акимушка хлюпнул носом, вжался ко мне под крылышко. Птенчик мой, никому не дам тебя в обиду. Сколько вокруг завистников, злопыхателей – этот свет жесток. Благодаря своей популярности мой малыш окунулся во взрослую жизнь слишком рано.

А мы снова радуем миллионы подписчиков новыми «жемчужинками». Нам пишут:
– Аким, каждое утро начинается с тебя. Ты член нашей семьи!
– Здоровья и удачи тебе, малыш!

А он всё чаще противится, вредничает:
– Я давно знаю букву «р-р-р» – зачем я должен говорить «темпелятуля» вместо «температура» и «холёсий» – вместо «хороший», как дурак какой-то? И заставляешь пищать тонким голосом, как девчонка. Я уже не маленький! И не хочу учить по бумажке, что ты пишешь.

Упирается ручонками в мою грудь, выскальзывает ужом – «я уже большой, зачем ты меня вечно таскаешь на ручках?».

Потому что, сынок, ты растёшь и теряешь детскую непосредственность и очарование, а именно их хотят видеть зрители. Им нужно, чтобы ты прелестно картавил и заикался – это твоя изюминка, фишечка. Ты так стремительно вытягиваешься, и я стараюсь изо всех сил задержать в тебе детство, затормозить взросление. И немножко, самую малость, тебя недокармливаю – чтобы подольше оставался худеньким, бледненьким, трогательно болезненным.

В детстве я мечтала, чтобы мой котёнок навсегда остался маленьким и игривым и не превращался в жирного ленивого кота. Прочитала, что котята растут во сне, поэтому и спят по двадцать часов в сутки. Значит, нужно не давать ему спать!

Котёнок прятался от меня во всевозможных укромных местах, я его находила, тормошила, заставляла играть. Он сидел покачиваясь, моргал сонными глазками и равнодушно смотрел на пляшущий у него под носом фантик. Но я училась в школе с продлёнкой – и он вволю отсыпался во время моего отсутствия.

Идефикс не оставлял меня. В одной книжке прочитала, как мальчик упал с высоты и перестал расти. Стал карликом. Что если для остановки роста котёнка сбрасывать с высоты – со шкафа, например? Но это не помогало, котёнок растопыривался, как белка-летяга, и был такой лёгкий, что, казалось, парил в воздухе. И тогда я решила вытолкнуть его с подоконника, с третьего этажа, где мы жили. Он цеплялся, царапался и орал дурным голосом. Это его спасло: вошла мама, отобрала котёнка и потом увезла бабушке в деревню.

Когда я приехала туда на лето – это был жирный, ленивый, равнодушный кот, который не узнал меня. Или не захотел узнать.

– Снова со своей дурацкой камерой, я бегать на улице хочу! И мне завтра рано в школу вставать, а ты дрыхнешь до обеда. Устройся уже на работу, как все нормальные мамы. И детского мотоцикла мне не надо – что я, как дурак, один по двору буду носиться? И на тёплое море не хочу, меня в самолёте тошнит, а на теплоходе ещё больше.

А в прошлый раз я в лужу упал прямо лицом, песок в роте скрипел, а ты смеялась и снимала. Это ты меня в спину незаметно толкнула, думаешь, не видел? Оставь меня в покое наконец! – он визжит и топает ногами. – Ты… мерзкая! Ты – Акчус, вот! Акчус, Акчус, Акчус!

– Доктор, ну как Акимушка? Срывов больше не наблюдалось? Поспокойнее стал? Да, да, я понимаю, нужно время… У вас в неврологии хорошо кормят или как везде? Я ему тут апельсинов принесла, батончиков с мюсли, чипсов – они банановые. Чипсов нельзя? Он их так любит.
– Аким любит обычную кашу и лапшу на молоке, просит добавки. Принесите лучше домашнее, пирожок какой-нибудь… Пока никого не хочет видеть, вспоминает какую-то Акчус. Спрашиваю, кто это, – молчит. Возможно, плод детской фантазии, страшилка, выдуманное существо. Вы не слышали? Имя странное.

Она идёт по больничному дворику, бледная, худенькая, обиженная как девочка – они похожи с сыном. Оглядывается: не увидит ли Акимчика в окне? Останавливается, перекладывает в светлой сумке пакет с нераспечатанными гостинцами. И исчезает за углом. Только тогда Аким медленно вылезает из-за оконной шторы, откуда всё это время наблюдал за мамой.