Конец девяностых. Я, 18-летняя девчонка, только что получила водительские права и приехала домой, чтобы исполнить заветную мамину мечту об автопутешествии. В гараже больше пяти лет пылился старенький папин «Запорожец». Опыт вождения у меня, понятное дело, совершенно отсутствовал, зато отчаянности и задора хоть отбавляй. Моя мама – такая же отчаянная и смелая дама, поэтому, когда все знакомые и соседи стали дружно её отговаривать от рискованного дела, она твёрдо заявила: «А я верю в свою дочь и знаю, что всё у нас в дороге будет хорошо!»

Мы нашли очень толкового автомеханика, который перебрал нашего «коня» до последнего винтика и даже поручился, что машина выдержит не менее двух тысяч километров пути без серьёзных поломок. Загрузили поклажу и в багажник, и на крышу, посадили на заднее сиденье уже тяжелобольного папу, рядом с ним определили клетку с нашей любимицей-попугаихой. И в таком вот забавном составе тронулись в путь, на Русский Север. Нам предстояло преодолеть 1200 километров до дома старшей сестры.

Сначала вроде всё шло неплохо. Но потом я стала замечать, что двигатель перегревается. Автомеханик дал строгие инструкции, что и где нужно постоянно проверять, поэтому я сразу заметила, что уровень масла катастрофически низок. Взятая в дорогу канистра с маслом вскоре закончилась, и я стала часто останавливаться на обочине. Удивительно, но даже руку поднимать не приходилось – первая же машина сама тормозила с предложением помощи. Часто выручали водители «КамАЗов», дай им бог здоровья! Бесплатно наливали масло в мою канистру, предлагали и гаечные ключи, и отбуксировать, если нужно. Мы с мамой были просто в шоке от такой неожиданной доброты.

Это сейчас чуть ли не через каждый километр стоят автозаправки с мини-маркетами, а в то время, во всяком случае, в нашей местности, они встречались только в крупных городах. Ещё дома перед дорогой мужики в автомастерской нас чётко предупредили: если не заправлюсь в этом населённом пункте, следующая заправка только через 300 километров.

Часто АЗС представляли собой лишь две колонки под открытым небом, с крохотной будкой кассира, в которой ничего не продавалось, кроме бензина. Поэтому я была бесконечно благодарна водителям «КамАЗов» за масло. Мы предлагали за него деньги, но ни один не взял ни рубля, ещё и смотрели на нас с мамой, как на ненормальных.

В какой-то момент я испытала жуткое отчаяние из-за постоянного подтекания мотора. Боялась, что двигатель заглохнет в какой-нибудь глухомани, где не встретить ни добрых грузовиков, ни живой души. И вот, проезжая по мосту, ведущему в карельский городок Медвежьегорск, я внизу увидела автосервис. Мы с мамой мгновенно приняли решение заехать и выяснить причину, почему двигатель постоянно барахлит. Тем более на территории автомастерской стояло много машин. В крайнем случае, даже если бы механики не помогли, кто-нибудь из шофёров подсказал бы нам верную идею, как реанимировать двигатель.

Впрочем, ту точку сейчас бы назвали автосервисом лишь с большой натяжкой. Два вагончика для персонала, состоявшего из трёх молодых парней. Один из них, лет за двадцать, являлся самым толковым, а потому был нарасхват, ещё двое лет 17–18 выполняли роль его помощников, на побегушках. В этих вагончиках работяги и спали, и ели.

Рядом стоял большой ангар для ремонта машин, под завязку забитый разнообразной техникой – разобранные автомобили, запчасти, бочки с ГСМ, какие-то непонятные механизмы. На улице перед ангаром скопилась очередь желающих отремонтировать своих «железных коней». Автослесарей можно было легко узнать по внешнему виду – они сновали туда-сюда в засаленных робах с лицами, перепачканными мазутом.

Мама решила, что не дело лезть девчонке в эту толпу мужиков, и сама отправилась на разведку. Многие вытаращили глаза, когда увидели меня за рулём нашего «пепелаца», но пропускать вперёд явно не желали. Только через час мама привела к «Запорожцу» того старшего автомеханика.

Увидев меня, парень встал как вкопанный. Стало жутко неудобно, я подумала, будто у меня что-то не так с лицом или одеждой – видимо, где-то сильно испачкалась. Через пару минут парень, ни слова не говоря, полез под капот. Ещё через несколько минут назвал причину неприятности – лопнула заливная горловина мотора, потому масло и выплёскивается.

Саша (так звали слесаря) сказал, что займётся нашей машиной, как только освободится. Мы стали ждать. Обратились к нему около часа дня, а освободился мастер лишь к восьми вечера. Но на протяжении всего этого времени он постоянно подходил к нам, умолял не уезжать и подождать ещё немного. А вечером подошёл к моей маме и отвёл её в сторону.

Я видела, что говорил только Саша, мама молча, удивлёнными глазами смотрела то на него, то на меня. Когда их разговор закончился, Саша вернулся в свою будку. Естественно, я спросила маму, о чём они так долго беседовали, но мама, поперхнувшись, произнесла: «Да так, о жизни, о машине».

В ту ночь, хоть и северную, летнюю, светлую, отправиться дальше в путь мы не рискнули, тем более поломка так и не была устранена. Для тяжелобольного папы пацаны уступили одно спальное место в вагончике, мама осталась с ним, а я ночевала в нашем зазике. Но мне не спалось, и я решила побродить по территории автосервиса. Тут же ко мне подошёл Саша. Он уже умылся, переоделся в чистое и выглядел вполне симпатичным молодым человеком.

О чём мы тогда говорили, я не помню, но он постоянно повторял: «Ты такая необыкновенная, такая удивительная…» – чем начал раздражать. Никто из парней до того не проявлял к моей персоне внимания. Я прекрасно знала, что не являюсь красавицей, поэтому не воспринимала Сашины слова всерьёз, скорее они звучали для меня как издёвка или неудачная шутка. Постаралась закончить наш разговор тем, что завтра предстоит дальняя дорога и мне нужно хотя бы немного поспать.

Утром, несмотря на очередь, Саша подошёл к нам с флаконом какого-то клея и замазал трещину. Попросил только подождать два часа, чтобы тот засох. Эти два часа я буквально отсчитывала по минутам – так хотелось поскорее уехать. Мама села в машину с загадочным видом и задала лишь один вопрос:
– Саша тебя ни о чём не просил?
– А о чём он должен был попросить? – удивилась я.

Мама пожала плечами и переменила тему.

Провожали нас все, кто находился в тот момент на территории автосервиса. Я заметила, что Саша что-то хочет мне сказать, но постоянно опускает глаза, не решается начать разговор. До сих пор помню толпу мужиков, а впереди – одиноко стоящего Александра с поднятой вверх рукой.

Проведённого ремонта нам хватило километров на триста, потом масло снова стало литься рекой. Оставшуюся дорогу мы не вспоминали об инциденте с Сашей, но, когда приехали к сестре и я со смехом рассказывала историю о застенчивом автослесаре, мама вдруг погрустнела и тихо произнесла:
– А ведь он просил твоей руки. Сказал: не смотрите, что я такой молодой, – денег накопил достаточно. Может даже купить «Жигули» и одеть тебя в золото. На моё предложение самому признаться во всём ответил: «Вы же видите, какая она, к ней просто так не подойдёшь, я даже не могу язык повернуть в её присутствии. Отдайте мне дочь в жёны, ни дня не пожалеете о том – ни вы, ни она». Прости, но я так и не решилась тебе об этом сказать. А вдруг Саша был твоей судьбою, а я её сломала? Прости меня!»

Мне пришлось долго успокаивать мамочку. Саша тогда действительно ничем меня не зацепил, ну вот не ёкнуло ничего внутри. Но судьба всё равно дала мне точный знак: в том же году я познакомилась с будущим мужем, который тоже оказался профессиональным автослесарем! Уже в первую встречу я поняла, что этот человек далеко не случаен в моей жизни. Нет, тогда я ещё не знала, что мы станем мужем и женой, но поняла с первой же встречи, что этот мужчина важен для меня и сыграет в моей жизни особую роль.

Снова на Север «Запорожец» уже не вернулся. Но спустя пять лет после той удивительной встречи мы поехали с будущим мужем и мамой в те края в качестве гостей. Тот мост, под которым произошла встреча с Сашей, я почему-то очень боялась пропустить или проспать. Но на месте некогда многолюдного автосервиса стоял лишь сгоревший вагончик, расписанный граффити. При виде его у меня молниеносно мелькнула мысль – вот он, памятник безответной влюблённости.

Вроде бы ничего зазорного, постыдного или обидного я тогда не сделала, но с тех пор всегда при слове «Медвежьегорск» на сердце возникает тихая светлая грусть.

Прости меня, Саша, если сделала тебя несчастным. Я ведь даже не подозревала, что ты страдаешь по мне! Надеюсь, всё у тебя сложилось счастливо.