Если в квартире вдруг что-нибудь пропадало – все знали, что рано или поздно Люся это найдёт, потому как сама и спрятала. Специализировалась она исключительно на предметах первой необходимости, нужных и полезных в незамысловатом семейном быту.

Когда Люся пересчитала все эти предметы, у неё получилось пять. К тому времени она умела считать на пальцах одной руки, старательно загибая их и вдавливая в ладошку. Ей тогда очень хотелось сосчитать «следующего» – собаку Тузика, конечно, очень нужного и полезного, но ничего не вышло: запуталась в шестёрках с семёрками, да и спрятать Тузика было проблематично, даже заснувшего. «Находился» он самостоятельно, оглашая квартиру звонким лаем.

Вот заснувшего дедушку спрятать оказалось легко. Дни он проводил в кресле-каталке, в нём же дремал от болезни и скуки. Люся и подумала: чего это дедушка посреди комнаты спит никому не нужный? Подкатила его к окну и задёрнула занавеской. Очень даже уютно получилось. Она и сама там иногда пряталась, но её почему-то никто не искал.

Хватились только к ужину – нет деда. А за окном стемнело уже, так что никаких подозрительных силуэтов за занавеской не просматривалось. Пропал дед! Бросились искать – шкафы распахнули, в ванную с туалетом несколько раз заглянули. Папа стремянку поставил, на антресоль полез, а все стояли и ждали, пока он не выкрикнул:
– Пусто!

Хотя антресоль была забита до отказа и дедушка просочиться туда никак не мог, туда даже Тузик не втиснулся бы.

Когда же все, включая Тузика, выбежали из квартиры, чтобы прочесать подъезд с первого по девятый этажи, а бабушка сказала, что дед опять к этой стерве зарулил, имея в виду их общую подругу бабу Женю, нервы у Люси не выдержали. Она выкатила дедушку и поставила на место, а сама спряталась за занавеской.

Первым в комнату заскочил Тузик, стянул у деда тапку и бросился прочь. Второй вбежала мама, держа в руках Тузика с тапкой в зубах. За мамой появились все остальные и в недоумении уставились на деда. От их пристальных взглядов он вздрогнул и проснулся.

– Что смотрите, как на мертвеца, злодеи? Живой я. Задремал немного.

Папа тогда сказал что-то о возможных коллективных галлюцинациях, бабушка твердила своё – к Женьке зарулил, мама говорила, что во сне ещё и не такое происходит и что человек может покинуть не только своё тело, но и место жительства. Дядя Коля, мамин брат, предложил об этом забыть и никогда не вспоминать, но все потом ещё долго вспоминали, а когда Люся выскочила из-за занавески и закричала, что это она нашла дедушку, ей никто не поверил.

В доказательство она попыталась заново спрятать его, но каталка, как назло, не поддавалась и с места не двигалась. А баба Женя, которую бабушка притащила на очную ставку с дедом, готова была поверить в то, что он действительно зарулил к ней. От обиды Люсе захотелось самой исчезнуть, да так, чтобы искали до самого лета, до переезда на дачу.

Пропускать дачу ей совсем не хотелось. С прошлого года Люся помнила кое-что хорошее из дачной жизни. Вот, например, как они с Федькой съели первые, чуть распустившиеся нарциссы, хотя те были совсем невкусные. Всю вину они тогда переложили на Тузика. Это Федька сообразил, он на год старше и имел уже достаточный жизненный опыт. Он и прятаться умел – не найдёшь. Однажды так замаскировался – искали, пока гроза не началась.

При чём тут гроза? А очень просто: спрятался он под папин рыбацкий дождевик, который на вешалке висел, а под ним сапоги резиновые стояли, – Федька ноги в них сунул. А когда дождь начался, мама схватила дождевик, чтобы бежать на улицу Федьку искать. Он был сыном её близкой подруги Ларисы, и мама отвечала за него головой.

А вот Люсе он приходился другом. С ним хоть и весело, но мамина голова казалась дороже любого веселья. Федька тогда просил прощения и поклялся выходить на третий раз, как только позовут. Он потом и правда держал обещание. Только из-под машины не получилось на третий раз вылезти, потому как папа завёл её и сразу же тронулся. Мама потом, пребывая в шоковом состоянии, хвалила Федьку за соблюдение техники безопасности. А папа до сих пор заглядывает под машину, прежде чем ехать, хотя прошло уже много лет. Он и забыл, для чего заглядывает. Да и про Федьку все как будто забыли.

Люся сначала скучала по Федьке и не могла понять, куда он пропал и почему его больше не привозят к ним летом. На даче, конечно, и других детей полно, но все они казались глупыми и сопливыми в сравнении с Федькой. В конце концов ей объяснили, что Федькина мама погибла в аварии, и отец увёз мальчика на Урал к своим родителям, чтобы оградить его от горя и начать новую жизнь. Люся тогда подумала, что Федьку спрятали, и спросила маму, когда можно будет его искать. Но мама сказала, что искать его не надо, а если судьба распорядится, то он и сам найдётся.

Иногда Федька мелькал на городских улицах, но чаще – на дачных тропинках, Люся догоняла его, но каждый раз оказывалось, что это совсем другой, не

нужный ей мальчик. Федька и в телевизоре мелькал, и Люся бросалась к экрану. Однажды, когда показывали футбол, она пыталась поймать и накрыть ладошкой одного маленького, но очень активного болельщика, похожего на Федьку, пока папа не объяснил, что трансляция идёт из Германии.

Когда же Люся окончательно превратилась во взрослого человека, мама призналась ей, что все эти годы навещала Федькину бабушку, Таисию Максимовну. Осталась она совсем одна, с Федькой ей запретили общаться, чтобы не травмировать ребёнка первое время. Но первое время растянулось на годы. Таисия Максимовна говорила, что не судьба ей поработать бабушкой. Вроде бы печальная история, но такие истории некоторых людей очень даже вдохновляют.

Для начала Люся схватила маму и стала её обнимать и целовать, как это делают люди, получившие, например, долгожданный положительный ответ. Так обычно недовоспитанные собаки встречают своих хозяев, вернувшихся домой с работы. Люся теперь находилась в полной уверенности, что если бабушка нашлась, то и внук обязательно найдётся, или хотя бы внучка, в роли которой она живо представила себя.

Мама сначала не хотела брать её с собой в гости, боялась расстроить Таисию Максимовну. Она всю жизнь боялась кого-нибудь расстроить и вечно металась меж двух огней, а то и четырёх. Огни эти обычно вспыхивали одновременно, расставляя по парам имеющихся членов семейства. Даже Тузик образовывал пару – с длинным халатом маминого брата.

Вот и на этот раз мама опасалась встречи Люси с Таисией Максимовной и взяла с дочки честное слово, что та будет больше слушать, чем говорить. А с Таисии Максимовны стребовала обещание, что та не станет суетиться и печь свой лучший в мире пирог с капустой. Но когда они вошли в подъезд, там пахло печёным, и мама сразу же разволновалась – предупреждала ведь! Но отступать было поздно, и Таисия Максимовна уже встречала их как родных и Люсю расцеловала в обе щеки, а потом ещё раз и ещё – одинокие бабушки тоже умеют радоваться.

Люся улыбалась и подставляла щёки под законные поцелуи. Мама тоже радовалась, только никто этого не заметил. Это называется «держать всё в себе», и мама держала, только одна дурацкая слезинка скатилась. Такое случается, когда с холода в тепло зайдёшь. А когда бабушки пекут пироги к приезду внуков, становится ещё теплее. Вон, даже окно запотело, и Люся рисует на нём пальцем смешную рожицу.

Если посмотреть со стороны на финал этой истории, как это сделала соседка Таисии Максимовны, глядя в дверной глазок, то и не разберёшь, кто же всё-таки нашёл бабушку. Однажды втроём явились Люся, Федька и Люсина мама. Всем известно, что подглядывать за чужой жизнью нехорошо, хотя и очень интересно. Но невозможно было не заметить, с какой радостью встретила Таисия Максимовна гостей, и в подъезде пахло пирогами – ждала, значит.

А как Федька с Люсей друг на друга смотрят – это всем сразу заметно. Но только самый внимательный и чуткий человек смог разглядеть слезинку на щеке Люсиной мамы.