«Никто не смеет вас бить»

24 марта 1999 года Евгений Примаков во главе российской делегации летел в США на переговоры с вице-президентом Альбертом Гором. Повод неприятный. Примаков должен был договориться с американцами о выделении крупного кредита для поддержки экономики России, растерзанной прошлогодним дефолтом.

А накануне в Югославии подошли к концу переговоры НАТО и местных властей относительно Косова. Президент Милошевич отказался принимать условия американцев.

Рана Косова не заживала со времён Второй мировой войны, когда эта территория была оккупирована Италией и присоединена к Албании. Этнические чистки начались тут же. Албанцы, массово переселявшиеся в Косово, терроризировали местных сербов. С этого момента началось противостояние сербов и албанских переселенцев.

Количество жертв беженцев с трудом поддаётся подсчёту. Постоянно происходили крупные беспорядки, которые подавляла Югославская армия. Кстати, сербская интеллигенция ожидаемо стала на сторону свободолюбивых косоваров.

Между тем доведённые до отчаяния сербы Косова организовывали протесты и марши справедливости к Белграду. Услышал призыв сербов только новый президент Югославии Слободан Милошевич, произнёсший в 1987 году историческую фразу «Никто не смеет вас бить». Он и стал единственным защитником интересов сербов в регионе.

Албанцам это не понравилось, и к началу 90-х годов беспорядки в Косове только усилились. Преследования и убийства сербов стали уже нормой местной жизни. Однако Комиссия по правам человека ООН заняла сторону албанцев, объявив, что к ним якобы применяются пытки и геноцид. Комиссар ООН, правда, быстро установил, что ситуация выглядит прямо противоположным образом, но об этом быстро забыли.

С середины 90-х албанцы стали собирать местных бандитов в вооружённые партизанские отряды. Албанские группировки пополнялись боевиками из Чечни, Афганистана и отовсюду, где было неспокойно. Оружие, естественно, поступало с Запада. Косовары нападали на мирных жителей, захватывали полицейские участки. В крае шла настоящая война.

В феврале 1999 года в местечке Рамбуйе под Парижем собралась Контактная группа по вопросу Косова. В неё вошли страны НАТО и Россия. Приехали югославская и косовская делегации. НАТО выкатил югославам такие унизительные требования, что Милошевич упёрся и ничего не подписал. Он полагал, что это грозит потерей суверенитета и полным уничтожением сербского населения. Однако НАТО продолжал давить на Белград.

У России, которая семь лет назад уже потеряла свои республики, хватило ума поддержать югославов. Российская делегация тоже отказалась подписываться под идеями НАТО. Больше всего возмущал Россию военный сценарий, которым постоянно угрожали американцы.

Ситуация всё более накалялась. 23 марта Милошевич на переговорах снова вынужден был уступить, но отказался от ввода войск НАТО. Однако Штаты уже видели себя хозяевами Косова и решили, что пора готовиться к военной операции.

Друг мой Евгений

Когда утром 24 марта Ил-62 Евгения Примакова вылетал из Москвы, председатель правительства понятия не имел о том, что планы Вашингтона уже изменились и НАТО готовится к бомбёжкам Белграда. В этом неведении Примаков начал готовиться к посадке в США: спецборт приближался к Ньюфаундленду. Именно в этот момент у Примакова зазвонил телефон.

На связь вышел Альберт Гор. Как писала потом «Нью-Йорк Таймс», Гор несколько огорчённым голосом сообщил русскому коллеге:
– Евгений, друг мой, в Белграде не получилось ни о чём договориться. Ждать больше нельзя. Полагаем, что мы должны перейти к следующей стадии.

Следующая стадия в терминологии НАТО означала бомбовые удары по территории Югославии. Когда Гор сообщал новость Примакову, первые удары по Белграду уже были нанесены.

Видимо, Гор ожидал, что Примаков как премьер-министр разрушенной империи и должник США в ответ только тяжко вздохнет и окончательно смирится с ролью лузера. Но Примаков повёл себя по-другому. Для него реплика Гора стала личным оскорблением. На всех раундах переговоров о судьбе Косова он лично и президент Ельцин были категорически против военного вмешательства НАТО. Примаков не стал вздыхать и резко ответил:
– Считаю, что вы делаете огромную ошибку. Причём это касается не только наших отношений. В этих условиях я, разумеется, прилететь в Вашингтон не могу.

И положил трубку.

Примаков тут же собрал всю российскую делегацию, находившуюся на борту, рассказал о своём отказе лететь в Штаты и спросил: согласны ли коллеги с его решением? В ответ раздались бурные аплодисменты. Впервые за последнее десятилетие Россия решилась твёрдо отстаивать собственные геополитические позиции. Примаков тут же отдал пилотам приказ:
– Борт развернуть. Взять курс на Москву.

Когда самолёт разворачивался над Атлантикой, стало понятно, что Примаков и его коллеги летят прямиком в новое будущее России, где страна просто обязана была вернуть себе былую славу и международный авторитет.

Он будет загнан в угол

Ответ председателя российского правительства произвёл в Вашингтоне самое неприятное впечатление.

– Боже, какой унизительный для нас символ – он развернулся прямо в воздухе! – восклицал в кулуарах эксперт по России Стивен Коэн.

Пресса тут же разнесла новость, добавив некоторые подробности из источников в Белом доме. Оказалось, что решение бомбить Белград приняли ещё накануне вечером. Русских не поставили об этом в известность, дожидаясь, когда борт Примакова приблизится к Америке. В Вашингтоне были уверены, что, получив известие о военной агрессии НАТО перед самой посадкой, русский премьер просто окажется загнан в угол. Самолёт сядет, Примаков проглотит унижение и будет клянчить деньги у единственного мирового гегемона.

Надо сказать, что у американцев имелись основания думать именно так. Всё предшествующее поведение российского МИДа говорило именно об этом. Вашингтон отлично помнил позицию первого министра иностранных дел России Андрея Козырева (возглавлял МИД с 1990 по 1996 год), который был уверен, что дружба с Западом априори является решением всех российских проблем – и политических, и экономических. Даже национальные интересы страны Козырев считал нужным согласовывать с США. «При Козыреве МИД был филиалом Госдепартамента», – говорил Михаил Горбачёв.

На Западе Козырева презрительно называли «мистером Да», а Россию с его лёгкой руки быстро отнесли в разряд стран третьего мира, которая вечно попрошайничает. Россию перестали уважать, её мнение никого не волновало.

Позднее недолгое присутствие в МИДе Евгения Примакова и Игоря Иванова немного подпортили общую картину. Но в Вашингтоне всё ещё верили, что тенденция смотреть в рот Западу полностью владеет умами в высотке на Смоленской площади.

Как раз накануне знаменитого «разворота над Атлантикой», 12 марта 1999 года, в НАТО вступили страны Восточной Европы – Польша, Венгрия и Чехия. Это нарушало обещания, данные Ельцину в начале 90-х годов, – не расширять альянс на восток. Но кого интересовало, что думает Россия? С её полуразрушенной экономикой любое возражение было себе дороже. А после дефолта августа 1998 года Россия и вовсе выглядела беспомощной.

Сколько долларов потеряла Россия

И всё же Примаков развернул самолёт. Да, Россия тогда мало что могла противопоставить НАТО. Но важно было чётко обозначить позицию – смотреть в рот Западу Кремль больше не намерен.

С решением Примакова тут же согласился Ельцин. «Фактически речь идёт о попытке НАТО вступить в XXI век в униформе мирового жандарма. Россия с этим никогда не согласится», – грозно заявил он на следующий день после начала бомбардировок Сербии.

Агрессия НАТО выглядела ещё более чудовищной, поскольку началась без одобрения ООН. Штаты приняли единоличное решение о вторжении. Именно с бомбардировок Югославии началась история борьбы «за демократические ценности» военными методами и без санкций ООН. Ирак, Ливия, Афганистан – дальше всё уже было проще. Как потом говорил президент Путин, Вашингтон, действуя в Ираке, Югославии, Сирии без решения Совета Безопасности ООН, «выпустил джинна из бутылки».

Жест Примакова и страшные бомбёжки Югославии встряхнули в России многих людей, ещё питавших иллюзии о неизбежности сближения с Западом. Но образумил он далеко не всех.

Газета «Коммерсант» оперативно вышла 24 марта с оскорбительной передовицей Владислава Бородулина. На первой полосе крупно был набран заголовок, сразу бросавшийся в глаза: «15 000 000 000 долларов потеряла Россия благодаря Примакову».

«Поддержка Милошевича оказалась для Примакова нужнее и понятнее, чем нужды собственной страны, – писал автор. – Только, вернувшись в Москву, премьер-министр потеряет всякое право смотреть в глаза тем старикам, которым он ещё осенью обещал полностью выплатить пенсии».

Как подозревают, господина Бородулина интересовали не только старики, заметка была написана по прямому заказу Березовского. Спустя несколько лет газета принесла извинения Примакову.

Однако история уже начала своё медленное, но неотвратимое движение в сторону противостояния с Западом. Сама возможность просто так вмешаться в дела другого государства и бомбить страну в центре Европы потрясла россиян. Романтический образ США и НАТО мгновенно поблек. Уважение сменилось прозрением – конец холодной войны принёс не всеобщий мир, а появление страшного, вооружённого до зубов мирового полицейского, который готов единолично вершить судьбы мира.

Примус «Рекорд»

Разворот Примакова над Атлантикой не спас Югославию. Вплоть до 10 июня 1999 года страну бомбили с воздуха, используя снаряды с обеднённым ураном. Да, был знаменитый бросок русских десантников на Приштину, но и это никого не спасло. Югославия понесла тысячи жертв, сотни тысяч стали беженцами, страна была разрушена экономически и в конце концов потеряла и Косово, и Черногорию, а Милошевич оказался на скамье подсудимых в международном трибунале в Гааге. Однако благодарность сербов Россия чувствует до сих пор.

Только что в Белграде прошла премьера фильма Андрея Кондрашова «Белград», посвящённого 25-летию бомбардировок Югославии. Перед показом выступил посол России Александр Боцан-Харченко: «В 1999 году, разрушив международное право, навязав миру порядок по придуманным ими правилам сильного, НАТО запустили те долгоиграющие процессы, свидетелями которых мы являемся сегодня. В настоящее время они происходят на территории Украины. Главная задача фильма – защитить правду и пресечь попытки Запада исказить факты об агрессии и конфликте на территории бывшей Югославии и в Косове».

Президент Путин, ставший идейным наследником решительности Примакова, неизменно отдавал ему пальму первенства в части противостояния с Западом. «Вспомните, что происходило в Югославии. Вот тогда всё и началось, – говорил он. – Самолёт над Атлантикой развернул не я, а Примаков. Ельцин всем был хорош для американцев, пока не занял жёсткую позицию по югославскому конфликту. Российская сторона долго вела диалог с США, но Америка осталась при своих».

В 2014 году на день рождения Примакова Владимир Путин подарил имениннику примус с надписью «Рекорд-1». Подарок напоминал о знаменитом развороте над Атлантикой и дружеском прозвище Примакова – Примус.