– Павел, недавно у вас вышел новый альбом. В каких творческих муках он создавался?
– Это пятый полноценный, «долгоиграющий» альбом группы. Называется он «Красный». Процесс создания сложно назвать муками, ведь вообще-то мы работаем с удовольствием. Однако в конце 2022 года не стало гитариста группы и нашего очень близкого друга Антона Хабибуллина. Конечно, для нас это очень большая потеря, мы до сих пор переживаем болезненную травму. Утрата отразилась и на альбоме. Ведь мы начали работать над ним, когда Антон ещё был с нами. А теперь пытаемся двигаться дальше. Также к нам присоединился на этом альбоме саунд-продюсер, звукорежиссёр Александр Пантыкин-младший. Он и помогал в поиске нового пути. Благодаря ему многие песни звучат иначе, и мы очень благодарны его взгляду со стороны и профессиональному чутью.

– Павел, мой следующий вопрос посвящён вашему внешнему виду. Вы всегда стильно выглядите, как и ваша команда. Кто и как помогает создать столь безупречный имидж?
– Спасибо большое за комплимент. Не могу сказать, что всегда стильно выгляжу, но вам виднее. Раньше я гораздо больше увлекался одеждой и даже считал себя «шмоточником». (Смеётся.) Но со временем интерес поугас, и сейчас я отдаю предпочтение просто комфортной одежде. Без повода не наряжаюсь, так скажем. Конечно, если речь идёт о концертах или съёмках, то вся группа договаривается, как мы будем выглядеть, чтобы во всём присутствовал единый стиль. Иногда прибегаем к помощи стилистов, как это случилось с последней съёмкой под наш новый альбом. Помогла стилист Анна Становская, и я ей благодарен. Это тоже очень важно – вовремя попросить о помощи, обратиться к профессионалу.

– Не каждый знает, что вы росли в многодетной семье – у вас есть старшие брат и сестра. С какими чувствами вспоминаете детство?
– Детство я вспоминаю с самыми разными чувствами, но в основном со счастливыми. Так уж устроена человеческая память. Она работает ностальгически, и эта ностальгия в основном светлая. А дальше она, надеюсь, будет всё светлее и светлее. (Улыбается.) Но, конечно, в моём детстве присутствовали самые разные цвета, как и у всех людей. Есть радостные и печальные оттенки, а иногда и грустные. Необъяснимо грустные.

– Павел, у вас фундаментальное музыкальное образование – Гнесинская школа-десятилетка. Как думаете, спецшкола наложила отпечаток на ваш характер?
– Думаю, что Гнесинка, как любая спецшкола, безусловно, накладывает отпечаток на человека. Она может сломать человека, и с некоторыми действительно случались такие моменты. Ведь серьёзное погружение в музыку с раннего детства может и надломить. Но, слава богу, со мной этого не произошло. Гнесинская школа воспитала во мне профессиональные качества и преданное отношение к музыке, за что я ей безмерно благодарен. Не могу себя назвать лучшим учеником школы, но там задана такая высокая профессиональная планка, что, даже не будучи отличником по всем предметам, всё равно окажешься на несколько уровней выше других сверстников-коллег. Что касается свойств характера, я всё-таки думаю, что характер закладывается не благодаря школе. У большинства он заложен скорее от рождения.



– Хорошо, тогда поделитесь, какие предметы в Гнесинке давались легко, а какие – труднее?
– В этой школе никакие предметы не даются легко! Мировая художественная культура, возможно, казалась легче, чем остальные предметы. Тяжелее всего, как и многим детям, мне давались сольфеджио и гармония – это предметы сложного характера, но и наиболее важные для музыкантов.

– Из музыканта-духовика вы с течением времени стали вокалистом. А как часто вы занимаетесь вокалом и у кого?
– Я занимаюсь вокалом, к сожалению, не так часто, как следовало бы. Не хватает времени, но при первой возможности с радостью обращаюсь к Владимиру Коробке – тому самому легендарному преподавателю, который занимался с нами ещё на первой «Фабрике звёзд». Мне очень повезло продолжить занятия с ним спустя много лет. Это не только сильный преподаватель, но и прекрасный, интересный человек. Видеть его – огромная радость. Каждую встречу с нетерпением жду.

– Вы также окончили итальянскую консерваторию. И признавались, что на чужбине вам было грустно и одиноко. А как скоро вы выучили итальянский?
– Я не хочу произносить такие слова – «грустно», «одиноко», а тем более «чужбина». На самом деле в Италии я жил и учился с радостью. Консерватория имени Верди находится в одном из самых красивых мест на земле, близ озера Комо. Но просто я находился в таком возрасте, когда мне становилось грустно и одиноко везде, кроме Москвы. Что касается итальянского, то я его выучил примерно через полгода. Заговорил не идеально, но вполне сносно, поскольку много им занимался. Да и как иначе, если полностью погружён в эту языковую среду. Тем более что итальянский – не самый сложный язык.

– Следующий этап вашей биографии – это «Фабрика звёзд». Чем вам запомнился проект?
– Запомнился очень много чем. (Смеётся.) В моей жизни немало с ним связано, и не всё хочется помнить. «Фабрика» случилась двадцать лет назад, некоторые факты стираются из памяти. Помню, что самой большой сложностью для меня являлась полная изоляция от внешнего мира. И ещё смущало, что основной акцент делался на реалити-шоу. Я неоднозначно воспринимал наличие повсюду телекамер, работающих круглосуточно. Но тогда принял для себя решение – относиться ко всему как к обучению. И вот это оказалась самая интересная часть. Ведь с нами занимались крутейшие профессионалы страны, причём совершенно бесплатно! И были искренне готовы уделить нам внимание. Просто нужно этим воспользоваться! Я и воспользовался, насколько смог. Например, я не очень хорошо двигался, но у нас был Егор Дружинин, который занимался с нами танцами. Тот же Владимир Коробка занимался вокалом. Кроме того, к нам приходили преподаватели ГИТИСа и Школы-студии МХАТ, занимались сценическим движением. Дикцию мне поправляли. В общем, в этом плане школа была – супер. Но участие в реалити-шоу, изоляция и постоянное подглядывание за нами для меня оказались тяжёлыми, неприятными и травмирующими факторами.

– Павел, следующий вопрос – о вашем писательском таланте. Вы написали книгу под названием «Биографии песен». Как она создавалась?
– Книгу сложно назвать по-настоящему художественным произведением. Это сборник небольших эссе или своего рода пояснительных записок к некоторым нашим песням. В этих записках либо рассказана история создания произведения, либо предпринята попытка объяснить её смысл, подчас скрытый. Понимаю, что это дело гиблое – объяснять метафоры, ведь каждый вправе понимать песню как хочет. Но так даже лучше, ведь в некотором смысле слушатель становится соавтором. Индивидуальный взгляд даёт право понимать произведение по-своему. Вот такая попытка сделана в этой книге. Также в ней опубликованы прекрасные фотографии Георгия Кардавы, замечательного фотохудожника. Мне очень повезло с ним поработать, он сделал великолепные портреты. У нас состоялась серия встреч, итогом которых явилась уникальная фотосессия для книги. Так что книга мне очень дорога, она сделана с любовью.

– Возвращаюсь к вашему характеру. Павел, общение с вами показывает, что вы глубокий и интеллигентный человек, общительный и дружелюбный, но при этом очень закрытый. А как бы вы сами описали свой характер?
– А я не могу описать свой характер. В общем-то, наверное, вы попали в точку – общительный и дружелюбный, но при этом закрытый. Дело в том, что я открываюсь не сразу и с трудом, но когда всё же иду на тесный контакт с близкими людьми, то делаю это с удовольствием. Мне кажется, я способен на эмпатию, хотя иногда в чём-то бываю деспотичен. (Смеётся.) В целом мне сложно говорить о своём характере, сложно посмотреть на себя со стороны.

– Вы два раза выступали со своей командой на крыше павильона «Рабочий и колхозница» ВДНХ. Какие остались впечатления?
– Впечатления замечательные! Это уникальная площадка. Удивительно, когда за твоей спиной – закат, небо раскрашивается в завораживающие цвета, такие декорации невозможно вообразить и создать самостоятельно. В Москве летом бывают совершенно невероятные закаты. И это одна из множества причин, за что я искренне люблю Москву. На этих концертах нам всегда удивительно везло с погодой. Выступления сопровождались сумасшедшими красками, происходили на фоне восхитительного красного заката. Помню, иногда мы оборачивались и видели за своей спиной это небо, которое просто невозможно описать. Мне вообще нравятся самые необычные места для выступлений, и хочется попробовать что-нибудь ещё. Например, 26 апреля мы собираемся выступать в «Москвариуме» прямо рядом с морскими обитателями, косатками и прочими. Будем играть концерт-презентацию альбома «Красный», и площадка у нас будет оформлена красным. Мне уже не терпится. Надеюсь, рыбам понравится наш концерт. (Смеётся.)

– Ваши предпочтения в еде? Не было ли желания стать вегетарианцем?
– Желание сделаться вегетарианцем навсегда у меня никогда не возникало, но я регулярно становлюсь вегетарианцем. Как минимум, во время Великого поста отказываю себе в пище животного происхождения. Поститься я рекомендую всем. Но надо понимать, что Великий пост касается желудка далеко не в первую очередь.

– В прошлом году вы отметили юбилей. Какие желания загадали? Что-нибудь уже исполнилось?
– А это в прошлом году было? Время столь скоротечно, что не успеваешь запомнить ход своих мыслей. К сожалению, моё самое главное желание пока не исполнилось, я жду. Но зато исполнилось много других прекрасных желаний.

– У вас была собака. Не хотите вновь завести друга?
– Я вообще обожаю животных – и собачек, и кошечек, и вообще всех. Вы задали сложный вопрос. Потерю собаки я перенёс очень тяжело. И, хотя она прожила долгую счастливую жизнь, всё равно это было ужасно, ведь я потерял по-настоящему близкое существо. Рана долго заживала. Не думаю, что она и сейчас полностью зажила. А в тот момент казалось, что больше вообще никаких животных не заведу. Но недавно к нашей семье прибилась кошечка. Это случилось за городом, и мы с радостью взяли котёнка в дом. Он тоже принёс нам много счастья.

– Вы не только музыкант, но и драматический актёр. Чем для вас по ощущению различаются театр и кино?
– Как минимум, основное отличие заключается в том, что во время спектакля всё происходит здесь и сейчас, у тебя в этот вечер есть единственная возможность хорошо сделать своё дело. Работа с одного дубля. Следующий спектакль состоится через день, неделю, месяц, но он окажется совершенно иным. А другое отличие вытекает из первого: репетиционный период в театре гораздо длиннее. Хотя если снимается хороший фильм с длительной подготовкой, то и там присутствуют репетиции, но в театре это обязательное условие. И ещё отличие – это манера игры. В театре в зависимости от постановки можно иногда позволить себе чуть более экспрессивную игру. А вот в кино пережимать с драматизмом бывает опасно. Но это моё личное мнение.

– Обучение на актёрских курсах помогает вам в профессии?
– Больше всего в актёрской профессии мне помогают не сами фильмы и спектакли, а репетиции, процесс создания образа. И чем больше работы, тем лучше. Встречаешься с новыми режиссёрами, глубже погружаешься в материал, изучаешь новую литературу. И в себе открываешь нечто новое. Конечно, это отразилось и на моей музыкальной профессии. Актёрская работа помогла раскрепоститься и свободнее чувствовать себя на сцене.

– Говорят, вы смотрите в сторону режиссуры. Поэтому не могу напоследок не спросить о ваших творческих планах.
– А основные творческие планы – это донести наш новый альбом до слушателя, ведь с выпуском работа над ним не заканчивается. И впереди ещё немалый труд. К тому же очень надеюсь на большое количество концертов и фестивалей, где мы сможем не раз его исполнить. Лично я прямо очень люблю эту пластинку, и хочется, чтобы как можно больше людей услышало, составило о ней своё мнение и поделилось им с нами. Но, как вы уже успели заметить, я пару лет назад начал писать сценарий. Так что действительно, мечтаю развиваться в сторону режиссуры. Надеюсь, впереди будут и кино-, и телеработы моего авторства.

– Павел, верю, у вас всё получится!
– Спасибо большое!