Жить бывшим супругам в одной квартире нехорошо. Но разменять жильё и разъехаться оказалось сложнее, чем развестись. И Наташа уходила с детьми каждый вечер в гости, в театр или просто погулять, чтобы поменьше сталкиваться с бывшим. Вот и сейчас они молча собирались в театр, и это бесило Генку.

Он ходил за Наташей по пятам и говорил гадости. Досаждать бывшей жене стало его главным развлечением. Но Наташа не отвечала. И Генка пошёл ва-банк – упиваясь собственным цинизмом, расписывал будущее:
– Всё заберу: деньги, мебель, вилки, ложки… Чтобы лишней копейки не тратить. И алименты платить не буду. Хочу стать миллионером. А ты никому с двумя «прицепами» не нужна. Вырастишь детей на хлебе и воде, будут знать цену деньгам. Я за них спокоен, ты хороший человек – не обидишь их. А когда дети вырастут, я приеду на «Лексусе», подарю им по машине и квартире в обмен на то, что они от тебя отрекутся. И они откажутся от тебя! Потому что молодые хотят жить красиво. Извини, таков закон жизни!

В последнее время Наташа слышала от Генки слишком много гадостей, но этот монолог ударил больнее, чем она могла ожидать. Внезапно осознала: так оно и будет. Он заберёт детей, молодёжь действительно хочет жить красиво. Не исключено, она сама скажет им, чтобы согласились на его условия. Пусть хоть они живут без нужды.

От осознания такой перспективы женщина оцепенела. И это говорил человек, за которого она выходила замуж по любви! На её бледном лице резко обозначились морщины…

Генка упивался моментом: всё-таки зацепил её! Сейчас не смолчит! Бледность Наташи придала мужчине куражу, и он с азартом язвительно продолжил:
– Да, дорогая, закон жизни! Я у тебя отниму всё не потому, что у меня к тебе какие-то претензии. Просто я хочу всё.

Наташа поймала торжествующий Генкин взгляд. Он смеялся ей в лицо. И когда обида перелилась через край, она увидела себя как бы со стороны.

Казалось, она столетняя старуха, вся жизнь позади, всё пережито, прочувствовано, а впереди бездна мрака. Обида нарастала, и вдруг женщина почувствовала резкую боль. Словно раскалённая игла пронзила её тело от макушки до пят, и тогда лавой выплеснулись слова проклятия.

Наташа сама испугалась того, что сказала. Но поняла: эти слова сбудутся. «Что я наделала!» – спохватилась и не проронила больше ни слова. Просто обиды вдруг стало больше, чем она могла вынести.

Есть минуты, когда открывается вселенная и произнесённое на эмоциях слово материализуется. Наташа увидела побледневшего Генку. Он тоже почувствовал, что эти слова сказаны не в пустоту.

– Наташка, что ты наделала? – испуганно прошептал муж. – Ты же меня прокляла.

Чёртова перестройка вывернула мир наизнанку. Генка ушёл в частный бизнес, появились шальные деньги, и понеслось. В тот год разводились многие. Как нечистый в мужика вселился. Взгляд насмешливый, тон снисходительный, бахвальство распирает, не скрывает связей на стороне… Неужели от перемен в стране человек может так измениться?

Через месяц, вернувшись вечером домой с детьми после представления, она не застала Генку дома. А потом зашла соседка и рассказала, что его забрала скорая.

Наташа звонила в больницу. Генке сделали срочную операцию на желудке. Очень странно, ведь совсем недавно он проходил обследование, и всё было в порядке. «Это я его прокляла», – поняла женщина.

Из больницы Генка вернулся хмурым. Наташино сердце сжималось от сострадания, хотелось попросить прощения за те страшные слова. Но как? Она налила бульон, он сказал спасибо, поел.

Они разъехались. Генка алиментов не платил, жил с другой женщиной, к детям не заходил.

Встретились они только через два года. Наташа открыла дверь и содрогнулась, увидев перед собой практически мумию.

– Ген, как ты питаешься? – испуганно воскликнула она, готовая снова кормить, защищать и ухаживать за мужем.

В глазах мужчины стояла смертная тоска, он отстранился.

– Только не надо меня жалеть! Проститься пришёл.

Она готова была всё отдать, только бы Гена выздоровел. Но, видно, тогда её эмоции оказались сильнее, и никакое раскаяние уже не могло перевесить тех страшных слов.